Александр Антонов - Звёзды против свастики. Часть 2

– Вася жив, правда, ранен, но не смертельно. Сейчас он в Польше, там за ним присматривает Судоплатов. Большего я тебе сказать не могу.

В чью голову пришла идея присвоить совместной операции союзных войск и Армии Крайовой кодовое имя «Лисья свадьба»? Да в чью угодно, причастную к планированию операции голову, кроме, разумеется, головы генерал-майора Судоплатова – Лиса. Он даже хотел сменить на время позывной, но вовремя одумался – какое, право, мальчишество!

Транспортный самолёт садился на шоссе, пробегал ещё метров двести и останавливался, но двигатели не глушил. Через двери, расположенные в хвостовой части, которые начинали открываться ещё на ходу, производилась стремительная выгрузка одной единицы бронетехники, после чего самолёт разбегался и взлетал. Боевая машина торопилась покинуть место выгрузки, потому что туда уже подкатывал следующий самолёт.

– Ну, что скажешь?

По лицу задавшего вопрос маршала Абрамова было видно, что сам он доволен действиями союзных десантников, пусть это пока только тренировка.

Генерал Холлер, которому вопрос и адресовался, вынужден был констатировать:

– Синхронно работают.

– А то! – самодовольно улыбнулся Абрамов. – Эх, нельзя на шоссе «Святогоры» сажать, ты бы не такое увидел!

По правде говоря, Холлер плохо представлял себе, что есть «Святогоры», но после сегодняшней демонстрации в правдивость слов маршала готов был верить. И вообще, за последние несколько дней скепсиса у него заметно поубавилось. А вот на недавнем совещании в союзном Генштабе его (скепсиса) было хоть отбавляй…

– … Таким образом, в случае успеха операции «Лисья свадьба», у германского командования, чтобы избежать фланговых ударов, не останется иного выхода, как начать отвод войск из Прибалтики, Белоруссии, и ряда восточных польских воеводств.

– Как и в случае, если Белосток будет взят штурмом, я имею в виду в лоб, безо всех предлагаемых здесь хитросплетений, в которых, в первую очередь, могут запутаться наши собственные войска.

Начальник Генерального штаба генерал-лейтенант Жуков хотел было ответить на реплику, но его опередил Сталин.

– Кое в чём товарищ Павлов прав, – сказал председатель ГКО, поднимаясь с места. – В лоб оно вроде бы надёжнее, потому что привычнее, да и силы у нас для этого есть. А то, что при этом, – во взгляде, устремлённом на Павлова, появилась жёсткость, – погибнет много больше наших солдат, я уже не говорю о неизбежных потерях среди мирного польского населения, это, конечно, ничего, война ведь всё спишет, так, товарищ Павлов?!

Генерал, опустив голову, молчал. Не дождавшись ответа, Сталин продолжил:

– Беда таких генералов, как вы, Павлов, состоит в том, что вы, веря в героизм наших солдат и офицеров – что, безусловно, похвально, – одновременно с пренебрежением относитесь к достижениям военной науки в части ведения современной войны. Ну и что с того, что до нас такого никто не делал? Обученные новому методу ведения войны солдаты у нас есть? Товарищ Жуков?

– Так точно, товарищ генерал армии! – без раздумий ответил Жуков.

– Техника, соответствующая поставленной задаче, насколько мне известно, тоже в наличии. Так что же нам мешает осуществить предложенный Генштабом план, а, товарищ Павлов?

Павлов вскочил. Ответил, не поднимая глаз:

– Ничего не мешает, товарищ генерал армии!

– То есть вы снимаете свои возражения? – продолжил допытываться Сталин.

– Так точно, снимаю!

– Хорошо, – кивнул Сталин, – Садитесь. А вы, товарищ Жуков, продолжайте, и извините, что я вас перебил.

– Я практически уже закончил, – сказал Жуков. – Осталось добавить, что важная роль в успехе операции «Лисья свадьба» будет принадлежать частям польской армии, которые на своей земле продолжают героическое сопротивление оккупантам.

Взгляды присутствующих обратились к Холлеру. Генерал, который на совещании представлял весь польский генералитет, встал с места. И хотя его симпатии в тот момент были на стороне генерала Павлова, вернее, первой части его выступления, высказался польский командующий весьма определённо:

– Заверяю вас, панове, что польские воины сделают всё от них зависящее для достижения нашей общей победы!

«Старый лис» в этот раз не предложил даже присесть, определённо что-то прознал. Начальник отдела Абвер-Восток закончил доклад, и замер в почтительной позе, ожидая дальнейших указаний. Последнее время доверительные отношения между ним и адмиралом Канарисом дали трещину. Плевать! Тем более что у старика есть для этого основания. Хартман внутренне усмехнулся, хотя внешне его лицо оставалось невозмутимо спокойным. Пауза затянулась, и у полковника от ожидания стала затекать шея. Наконец адмирал поднял глаза.

– Прочтите мне ещё раз место в донесении, где приводятся слова маршала Абрамова, – распорядился шеф абвера. – Агент Флора ведь утверждает, что привела их дословно?

– Так точно! – подтвердил Хартман, открывая папку. Найдя нужное место, процитировал: «В апреле тридцать девятого немцы позабавили нас «Псовой охотой», теперь наш черёд пригласить их на «Лисью свадьбу!»

Закончив фразу, Хартман услышал «Вы свободны…», и ему ничего не оставалось, как, повернувшись через левое плечо, покинуть кабинет.

Полковник с тревогой смотрел на старого друга. Адмирал выглядел весьма уставшим. Канарис почувствовал тревогу помощника, и это ему, похоже, не понравилось.

– Что там у тебя, Вальтер, давай показывай, – чуть раздражённо потребовал глава абвера.

Полковник протянул шефу папку, сопроводив действо словами:

– Всё подтвердилось, Вильгельм.

Знакомство с содержимым папки настроения адмиралу не прибавило. Бросив её на сидение, Канарис криво усмехнулся:

– Похоже, у нашего «друга» обострились детские замашки.

Поймав недоуменный взгляд Вальтера, адмирал пояснил:

– Малыш Хартман в детстве очень любил стучать в барабан.

Вальтер понимающе улыбнулся.

– Теперь детское увлечение может открыть ему дорогу в моё кресло, Вальтер! – продолжил делиться неприятностями адмирал.

Полковник насторожился, но от расспросов удержался: если Вильгельм сочтёт нужным, то разовьёт мысль без понуканий со стороны. Так и случилось.

– Представляешь, – после небольшой паузы продолжил адмирал, – на последнем совещании в ставке Гитлера, где обсуждался ход Восточной кампании, Гейдрих впервые на моей памяти лестно отозвался перед фюрером о работе абвера!

– И все положительные отзывы обергруппенфюрера касались исключительно деятельности подразделения Абвер-Восток? – с улыбкой поинтересовался Вальтер.

– Ты удивительно прозорлив, – поддержал иронию полковника Канарис. – И это при том, что все наши успехи на этом направлении связаны с именем одного агента, к вербовке которого Хартман имеет, кстати, весьма косвенное отношение.