Василий Сахаров - Кромка. Дилогия

Второй вариант, выйти с Гурьяновым на связь и попробовать договориться. Вроде бы все просто. Мы встретимся, поговорим и обозначим свой интерес. Я не мешаю отставникам и можно меня отпустить. Однако в нашем случае переговоры могут вестись только с равными, а мы не равны. Гурьянову конкуренты не нужны и проще схватить меня или пристрелить. А если он узнает, что я могу ходить из одного мира в другой, мне на шею накинут цепь и сделают рабом. Сомнений в том, что генерал поступит именно так, не было.

Третий вариант, отступать. До утра время есть. Можно собрать всех людей, автомашины и товары, а затем рвануть к порталу, перейти на Кромку и забыть о генерале Гурьянове. Все просто. Но неприемлемо. Ахметшин в подвале, бросать его нельзя. И бегство ничего не решало. Ведь я попытаюсь поработать с другим порталом, чтобы вести торговлю с Кромкой, а там снова будет наблюдатель. И опять столкновение интересов, и опять отступление. Так дело не пойдет и бегство только в самом крайнем случае, когда не будет иного выхода.

Ну и четвертый вариант. Не нужны никакие переговоры. Все проще. Необходимо похитить отставного генерала и взять его под контроль. Это не против организации биться. Тут все упирается в одного человека, которого можно спрятать на Кромке и лишь иногда вытаскивать на Землю, чтобы он отдавал приказ своим верным псам. Они должны его слушаться, авторитет у Гурьянова непререкаемый, а помимо того у него есть дочь, которая посвящена в тайну. И пусть этот поступок не даст нам полной защиты, мы выиграем время. Финансы и связи с военными поставщиками, контакты со скупщиками золота и драгоценностей, все это замкнуто на одного человека. И если он окажется под нашим контролем, его люди выпустят Ахметшина и не станут нас донимать. По крайней мере, шансы на это очень хорошие.

"Решено, - я определился с тем, что делать дальше, - работаем по четвертому варианту".

- Слушай, майор, - склонившись над пленником, прошептал я, - ты ведь хочешь жить?

- Хочу, - он мотнул головой.

- Семейный?

- Да.

- Дети есть?

- Две дочки и сын.

- И напарник твой такой же?

- У него сын.

- Вот и хорошо. Слушай меня внимательно. Отпустить тебя сейчас я не могу. Ты должен это понимать. Но жизнь оставлю, и если поведешь себя правильно, сможешь вернуться домой, к жене и детям. Мне бодаться с вашей организацией не хочется, но я обязан себя обезопасить. Поэтому хочу поговорить с генералом один на один, чтобы нам не мешали. Это возможно?

- Не знаю, - пленник втянул голову в плечи.

- Думай! - закричал я. - От этого твоя жизнь зависит. Мать твою, не будь бараном. Решай сейчас, жить или умереть. Включи мозги!

Майор собрался, подумал и кивнул:

- С генералом встретиться можно. У нас есть экстренный код. Назову его, и он выйдет на встречу. Может быть, с одним охранником.

- Так и будет? Ты уверен?

- Нужно попытаться. Дайте телефон и руки развяжите.

Я развязал веревку и вернул ему мобильник, а затем предупредил:

- Без глупостей и включи громкую связь.

- Понял уже.

Пленник глубоко задышал, настроился на нужный лад и набрал номер своего начальника, который ответил сразу.

- Тебе чего, Дима? - в трубке голос уверенного в себе человека.

- Леонид Андреевич, - начал майор, - код "Омега".

- Ты серьезно?

- Да. Никому нельзя доверять.

- Кто против нас?

- Не могу сказать по телефону. Слишком важная персона.

- Ты где сейчас?

- В Электростали.

- Дуров с тобой?

- Неподалеку.

- Ладно. Приезжайте ко мне. Как подъедете, позвони, я спущусь.

- Так точно, Владислав Андреевич.

Майор отключил телефон и я спросил:

- Что такое код "Омега"?

- Это значит, что среди нас предатель или мы столкнулись с серьезной структурой, которая покруче нашей.

Спустя несколько минут мы были возле внедорожника. Дуров уже пришел в себя, но развязывать его не стали, пусть лежит в багажнике. Костерина, который нервничал, я отправил отдыхать, а сам вместе с Николаевым и Тынским, направился в Суздаль. Оружие у нас есть, номера на машине крутые и у майора хорошие корочки. Так что полицейских я не опасался.

13.

К дому Гурьянова подъехали во втором часу ночи. Он проживал в девятиэтажке, где ему принадлежали три квартиры на одном этаже. Дом в центре. Подъезды охранялись. Парковка под видеонаблюдением. Бояться нечего. Поэтому вниз он спустился один, без телохранителя. То ли был уверен в своей безопасности, то ли не хотел привлекать внимание приближенных к встрече с отставниками.

Плотного телосложения пожилой мужчина в спортивном костюме подошел к автомобилю и остановился. Через стекло не видно, кто внутри и вот тут момент опасный. Сядет он в машину или нет? Почует опасность или доверится обманчивому спокойствию вокруг и звонку Тынского, который предупредил, что ему нельзя светить свою физиономию.

Генерал решился и все-таки сел рядом с водителем. За рулем находился Николаев, а я на заднем сиденье с пистолетом и удавкой. Тынский связан, он слева от меня. Дуров по-прежнему в багажнике. Все готово. И как только Гурьев разместил свое грузное тело в кресле, я накинул ему на шею кусок веревки.

- Что-о-о... - прохрипел он.

- Тихо... - прошипел я. - Это похищение. Будешь вести себя нормально, останешься жить и вернешься в свою уютную квартирку. Если начнешь бузить, прострелю тебе башку и выкину из машины. Ты меня понял?

- Меня станут искать...

- Конечно, станут. Но ты позвонишь дочери и все будет в норме. Ведь так?

- Да-а-а...

- Молодец! Коля, поехали!

Машина покинула парковку перед девятиэтажкой, проехала шлагбаум и вскоре мы оказались загородом. Здесь я связал генерала, который расслабился и считал, что его охраняет авторитет, а затем поговорил с ним более подробно.

- Ты знаешь, кто я?

- Нет, - он покачал головой.

- Я Олег Курбатов. Тот самый человек, который хотел арендовать землю в лесу за Гавриловым Посадом. Юлить не стану, скажу прямо, я ученик ведьмака Вадима по прозвищу Рысь. Ты ведь знаешь такого?

- Знаю. Он на Кромке, в Преображенском анклаве. Мы с ним торговали. Но как ты здесь оказался?

- Между мирами можно ходить в обе стороны. Не слышал о таком феномене?

- Нет.

- Ты об этом не знаешь, а такое возможно. Не зачет, генерал. Ты для меня опасен, но убивать тебя я не собираюсь. И прежде чем мы поедем дальше, ты позвонишь дочери и скажешь, что уезжаешь на пару месяцев. Связь по телефону. Тынский и Дуров с тобой.

- А если я этого не сделаю?

Я достал "стечкин", положил пистолет на колено и сказал:

- Ты не дурак. Сам все должен понимать. Сейчас у тебя выбор не велик. Соглашаешься со мной и живешь. Отказываешься сотрудничать и пропадешь. Мне терять нечего. Уйду на Кромку с концами и тебя с собой уведу. А там с тобой церемониться не станут и друзей твоих в параллельном мире не будет. Кстати, заодно позвони на подвал, где держат Ахметшина, и прикажи его выпустить.