Олег Северюхин - Кольцо приключений. Книга 5. Кольцо парадоксов

Да, именно так. И мы будем пионерами в этом деле. Мы будем законодателями в этом огромном мире организованной преступности. Люди не понимают того, что, допуская любое правонарушение, они становятся частичкой нашей системы. У нас на службе до трети всего государственного аппарата и правоохранительных органов. Любой высокопоставленный человек оказывает нам помощь, передавая сообщение по каналам связи или вмешиваясь в деятельность правосудия, которое начинает судить по понятиям, а не по законам.

Правосудие, сажающее в тюрьму не за преступление, а за шалость, умножает наши ряды достойными людьми, которые после обучения в тюремных школах идут в университеты на учебу на наши деньги и становятся частью той системы, которая бросила их за решетку, исполняя законы не государства, а нашего мира.

Чем больше жестокость государства, тем сильнее мы. Все в мире взаимосвязано и должно быть равновесие между силами зла и силами добра. Мы – силы добра. Мы несем людям добро, а нас за это изолируют от общества, и общество видит это, о нас слагают песни, о нас слагаю стихи. Даже элита с удовольствием распевает блатные и тюремные песни, показывая симпатию и сопричастность к нашим делам.

Дети с малых лет слушают наш тарканский шансон и полны романтики преступной жизни. Бородатые шансонье с зелеными бородами распевают песни о централах, а мы плачем вместе с ними. Мы сделаем все, чтобы и на вашей земле было точно так же. И вы будете нашими связными.

С вашей помощью мы установим связь с нашими земными братками. Наше братство побратается с вашим братством и будет межгалактическое братство, которое подчинит все близлежащие планеты. Наш теневой бюджет сопоставим с государственным. От нашего мнения зависит принятие самых важных решений. Мы начинаем войны, мы и заключаем мир.

Человек говорил, совершенно не обращая внимания на то, слушаем мы его или нет. Его речь записывалась и, возможно, потом будет опубликована в сборнике сочинений выдающих представителей организованной преступности. Но она будет храниться за семью замками и вряд ли когда-то будет обнародована, потому что, если бы люди узнали, кто входил в организованную преступность в разные годы, то все бы разуверились в тех идеалах, которые нам вкладывают с детства.

– Спасибо за поддержку, – босс пожимал нам руки и улыбался, – мы славно поговорили и друг друга поняли. Когда вы будете возвращаться к себе, я дам вам свои инструкции. Если что-то не будет получаться, найдете меня. Мои люди будут неотступно следовать за вами.

Вероятно, на всех планетах у организованной преступности одинаковая мода и одинаковые понятия.

В коридоре нас ожидал провожатый, который привел нас к шахте лифта, открыл панель и сказал, чтобы нажали на кнопку 76. Скоростной лифт быстро поднял нас 76 уровень. Мы вышли и несказанно обрадовали тех людей, которые ходили за нами везде. Мы уже смотрели друг на друга как добрые знакомые, а не как гончие и кролики. Как мало нужно человеку для счастья.

Отдыхая в выделенной нам квартире, вернее, в блоке в улье, в котором, как мне кажется, никто и не знал, сколько проживает человек и что они делают, мы в свободное от экскурсий время смотрели информационные передачи, обильно сдобренные рекламой: «Вы едите самые вкусные пирожки на Таркане. Стой! Мы дадим тебе пирожок бесплатно! Ха-ха-ха». «А ты, записался в кассу взаимопомощи!?» «Берегите Таркан, вашу мать!» «Купите зеленые очки и все люди станут братьями!» «Лечим от сглаза, порчи и бесплодия. Все натуральное».

Однажды мы пришли раньше времени и застали в нашем блоке женщину, которая наводила порядок. На земле их называют горничными, уборщицами, одним словом – технический персонал. Такое ощущение, что мы застали ее за чем-то предосудительным. Любая работа нужна и любая работа должна быть почетна. Если ты хочешь сам чистить канализацию, и ты академик или генерал, то никто не запрещает тебе заниматься этим дело. Пожалуйста, засучивай рукава, бери в руки ключи и действуй, слесарь-гинеколог. Каждый должен заниматься своим делом. Ведь слесарь не приходит делать вместо тебя операции или командовать полками для отражения инопланетного вторжения.

Мы сразу остановили женщину и попросили остаться у нас в качестве гостя минут хотя бы на десять. Немного посомневавшись, женщина все-таки согласилась присесть и поговорить.

– Что у вас происходит? – спросил я.

– Я и сама не знаю, – сказала женщина, – вроде бы у нас нормальная и мирная жизнь, но кое-кому это не нравится. Считают, что их повсюду притесняют, не дают развиваться и занимать высокие должности.

– Кто же эти люди? – поинтересовался я.

– А вы сходите сегодня на заседание литературного кружка в секции 47ВВ на сто двенадцатом уровне и все узнаете. Вы наши гости и не должны забивать голову нашими глупостями, – устало улыбнулась она и ушла.

Мы уже знали, что нам нужно найти лифт с кодировкой ВВ и подняться до нужного уровня. Справочная сообщила, что заседание кружка в секции 47ВВ состоится в девятнадцать ноль-ноль по среднетарканскому времени.

На заседание литературного кружка просто так не пройдешь. Два здоровенных краснорожих мужика осуществляли фейс-контроль. Мы объяснили, что мы гости на планете, и хотели бы познакомиться с литературным творчеством тарканцев. После переговоров с распорядителями нас впустили в зал. В основном присутствовали краснокожие люди и люди других окрасов, но с красным оттенком. Представьте себе румянощекого парня рядом с красно-зеленой девицей. Всем заправляли чисто красные люди, но активистами были те, у которых было не так много красного оттенка. Возможно, что еще покраснеют.

Во всей атмосфере литературного вечера было что-то знакомое.

– Представьте себе, – задушевно говорила краснолицая девица, – учились два человека, красный и белый. И вот когда пришла пора назначать на руководящую должность, то кого назначили, а кого нет? Вот вам задача. А назначили, конечно, белого, потому что он белый, тупой, но белый, а умного краснолицего отправили смазывать станки, и он там сгинул как личность. Но мы нашли его и дали ему возможность выразить самого себя. Давайте, послушаем его.

На сцену вышел заросший краснорожий парень. Посмотрев мечтательно вдаль, он стал говорить протяжно, вытягивая вперед правую руку, как бы показывая, где это все происходит.

– Высоко по этажам прополз белый, и залег там в своем мягком кресле, поглядывая на всех сверху вниз и поплевывая в пропасть под ним. А где-то рядом махал мощными крыльями орел с красным клювом, стараясь долететь до белого, схватить его и сбросить вниз. А белый смотрел на него и думал, что рожденный ползать – летать не может, и потому что ему это совершенно не надо, он без полета получит то, для чего другому нужно сломать крылья и затупить клюв.