Марина Алиева - Жанна дАрк из рода Валуа

На этом силы господина коменданта, направленные на крик, иссякли, и, собрав всё, что у него осталось, он смог только указать вбежавшим стражникам на Экуя, давая понять, что именно его следует взять под стражу, а потом снова схватился за щёку и кликнул слуг, больше знаками, чем словами, требуя перерыть все вещи цирюльника, но добыть ему целебное снадобье!

* * *

– Он снова меня выгоняет?!

Широко раскрытые глаза Жанны смотрели на священника с таким непритворным удивлением, что вокулёрский кюре Жан Фурнье, и так без охоты выполняющий данное ему поручение, смутился ещё больше.

– Дитя моё, – забормотал он, – дорогое моё дитя… Мне самому тяжело, но ослушаться воли нашего господина мы не вправе…

– Кто же ваш господин? – еле сдерживая слёзы спросила Жанна. – Комендант де Бодрикур, да?

Кюре пристыжено кивнул.

– А мой – Господь Бог!

Губы девушки задрожали. Завтра утром она собиралась идти в замок, добиваться разговора с комендантом, и весь сегодняшний день провела, молясь в часовне о словах самых верных, самых убедительных. Но вечером в ворота дома, где они остановились, постучали и падре Фурнье в сопровождении толпы горожан, вошёл, чтобы сообщить о распоряжении господина де Бодрикура – изгнать Жанну из города. Комендант не стал дожидаться, когда новоявленная Дева придёт под его окна.

– Я всё равно поеду к дофину! – стирая со щёк покатившиеся слёзы, сказала Жанна. – Через всю страну, одна, но под защитой моего господина, чью волю я выполняю не потому, что не вправе ослушаться, а по велению сердца!

– Ты не пойдёшь одна, – раздался за её спиной голос Клод.

Девушка, совершенно преобразившаяся после того, как в замке герцога Лотарингского ей коротко, под мальчика, подстригли волосы, подошла и встала рядом, взяв Жанну за руку.

– Ты же знаешь, я с тобой до конца.

Господин Лассар обречённо переглянулся с хозяином дома и его женой.

– Я тоже не брошу тебя, Жанна.

– Да вы с ума сошли! – вмешался каретник. – Идти вот так, по этим дорогам – верное самоубийство! Возвращайтесь, лучше домой. Переждите… Наш комендант – человек вспыльчивый, но отходчивый. Вернётесь через месяц, может, всё по-другому сложится…

– У меня совсем нет времени, – покачала головой Жанна.

Рука Клод, сжимавшая её ладонь, словно источала спокойствие, так необходимое в эту минуту, когда требовалось принять какое-то решение. И обе девушки, посмотрев друг на друга и, как будто обменявшись какими-то мыслями, не сговариваясь, согласно кивнули.

– Поедем, – сказала Жанна. – Поедем прямо сейчас, потому что, сегодня лучше, чем завтра…

Она решительно повернулась к Ле Руайе.

– Вы поможете достать ещё двух лошадей?

– Безумие! – всплеснул руками кюре. – На ночь глядя! По приграничным дорогам!.. По бургундским территориям, где кто только ни шныряет!!!

– Мне нужны ещё две лошади, – не слушая его, упрямо повторила Жанна. – Вчера возле замка я разговаривала с конюшим господина коменданта… Может быть, он поможет?

– Он здесь, в толпе за воротами.., – пробормотал падре Фурнье, вспоминая, что видел встревоженное лицо де Нуйонпона перед тем, как вошёл во двор дома. – Но ворота замка уже закрыты…

– Я спрошу…

Господин Лассар, ни на кого не глядя, накинул на плечи тёплый плащ и выскочил наружу.

Священник беспомощно оглядел оставшихся и нервно сжал мешок, который ему дали на улице, уверяя, что «это обязательно понадобится». «Что это? – пронеслось в его голове. – Истинное провидение Божье? Люди снаружи как будто были уверены, что Жанна всё равно пойдёт к дофину, и принесли, кто что мог, из одежды, которая понадобится в пути… А что же я? Я – служитель Господа, долженствующий только его почитать своим господином? Почему я стою здесь, как гонитель и пытаюсь помешать Его воле?..».

– Прости нас, Жанна, – почти прошептал кюре. – Люди, вот, собрали тебе кое-какую одежду, более удобную, чем твоё платье… Ворота замка уже закрыты – лошадей не взять, но я позволю себе отобрать пару из церковной конюшни, если хочешь… Однако, отпускать тебя сейчас, одну.., с двумя спутниками, из которых один совсем мальчик – это грех перед Господом!

– Тогда, помолитесь, падре, за вашего коменданта, потому что грех этот ляжет на его совесть.

– И, все-таки, подумай. Завтра я пойду к господину де Бодрикуру, буду умолять… Он действительно отходчив, особенно, если просить его стану не только я. В замке многие в тебя верят.., подумай.

Но Жанна, закусив губу, уже собирала свои вещи.

Через час с небольшим крошечный отряд выехал за ворота города по дороге на Совруа. Несчастный Нуйонпон, убивающийся из-за того, что не смог помочь с лошадьми, убивался теперь из-за невозможности ехать вместе с Жанной, без конца оправдывая себя перед кюре упоминаниями о долге.

– Она вернётся, – задумчиво произнес священник. – Господь не допустит… Он вразумит свою посланницу, и она вернётся, хотя бы затем, чтобы не оставлять греха на нашей совести. Но мы-то все каковы?.. Вы, господин Нуйонпон, не задумались вот сейчас, перед воротами, которые закрываются за ней, о том, что вера наша не совсем истинная, из-за чего само понятие долга понимается нами превратно?

Нуйонпон посмотрел на кюре с непониманием.

– Я помолюсь за вас этой ночью, – похлопал его по руке Фурнье. – А завтра с утра поступлю так, как велит мне долг – отправлюсь к господину де Бодрикуру и буду умолять столько, сколько понадобится…

Он посмотрел на стражников, запирающих городские ворота, и уверенно произнёс:

– А она вернётся. И всё произойдет так, как и должно.

* * *

Не доезжая до Сен-Николя-де-Сен-Фон, Жанна вдруг резко натянула поводья.

– Что-то случилось? – обеспокоился господин Лассар, который на своей церковной лошадке еле поспевал за конём, подаренным герцогом Карлом.

– Да, – резко ответила Жанна, бросая поводья.

Она обернулась на подъехавшую Клод и, с отчаяньем, спросила:

– Разве так должны мы являться к дофину?!

– Нет, – покачала головой Клод, как будто только и ждала этого вопроса. – Ты видела свой путь абсолютно определённым – господин де Бодрикур отправляет тебя к дофину со своим благословением, и никак иначе. То, что происходит сейчас, совсем другой путь, на который ты ступила, словно слепая. Куда он заведёт, неизвестно, но я тоже чувствую, что происходит что-то не то.

Жанна опустила голову.

– Я тоже это чувствую, но боялась, что виной тому обычный страх. Такой же, как испытывала ты, отправляясь к герцогу Лотарингскому. Помнишь? Туда ты ведь тоже не хотела ехать.

– Да, не хотела. Наверное, думала, что он захочет сам послать тебя к дофину, и путь твой снова изменится, пусть даже и станет более лёгким.

– Значит, надо вернуться?