Светослов - Мистерия силы. Трилогия

— Ну что ж, я готов ко всему.

— Вот и отлично, — ответил Астор. — А я постараюсь недолго.

Они обнялись и расстались.

Хранитель исчез в своём направлении, а звёздный Ведун — в своём…

Спустя несколько дней в стране Мирослава — брата Хранителя — появился звёздный Ведун Астор. Его взору предстала бескрайняя равнина с небольшими отдалёнными холмами, напоённая благоуханием садов и чем-то ещё — необычайно волнующим и погружающим в состояние необъяснимой радости. Но самым потрясающим было то, что со всех сторон на Астора хлынула певчая лавина. Это был неимоверно ликующий, многотональный хорал, это была единая песня людей, живших здесь и поющих в эту минуту на одном дыхании, в полном единстве сердец и живых голосов. Астор застыл на месте; ему показалось, что он сейчас воспарит над твердью. Но он не успел воспарить. Пение потихоньку затихло, и тишина пробудила в его сердце биенье простора и вечности. Он плавно прошёл вперёд и скрылся в одном из заповедных садов.

Ведун сделал правильный ход; он не ошибся, услышав знакомые мысли, — эти мысли могли принадлежать только Мирославу, его правнуку по родству Светозара и брату Хранителя. Взору Астора предстал удивительный дом, представлявший собой островерхое строение без единого сруба, словно сотворённое чьей-то магической мыслью, желающей жить без изъянов и жертв. Этот дивный дом находился в глубине всеутоляющего сада. Астор стоял, наполняясь безмолвием.

И тут раздался умиротворяющий баритон:

— Чего желает задумчивый странник?

Ведун обернулся и спокойно произнёс:

— Мир дому сему. Здравствуй, Мирослав.

Перед Ведуном стоял могучий длинноволосый человек с густой бородой и сияющим взглядом под тёмными дугами косматых бровей; он был облачён в длинную светлую рубаху, подпоясанную какой-то витиеватой бечевой.

— Астор, — обрадовался Мирослав. — Я рад. Наконец-то. А то уж заждался.

Мирослав шумно выдохнул и обнял Астора, продолжив:

— Всё думал — когда же и мне будет весть?

Ведун улыбнулся и ответил:

— Все вести — вовремя.

Мирослав окинул округу своим всезорким проникающим взглядом и произнёс:

— Пойдём в глубину — там поспокойней; у нас нынче праздник… Я почуял твоё приближенье, потому и отвлёкся от праздничных пений.

И они двинулись в тень плодовых деревьев.

Усевшись под ветвистой яблоней, Астор с Мирославом продолжили разговор.

— Мирослав, наша страна вошла в состояние абсолютного внимания, — начал Астор.

— Я знаю, — спокойно ответил Мирослав.

Астор удивлённо взглянул на него.

Мирослав продолжил:

— Я увидел всё в «окнах судьбы». Они открываются только тогда, когда ветви Рода меняет своё направление… Поэтому не удивляйся. Так что там у вас приключилось?

— Непредвиденное… Мы должны были начать Новый этап творения. Нам была дана Планета… Но, увы. Одна из энергий вышла из-под контроля.

— Кто же так постарался? — с непрошибаемой иронией спросил Мирослав.

Астор вздохнул и начал рассказывать:

— Понимаешь, лет десять назад всё у нас продвигалось спокойно и очень уверенно. Я и подумать не мог о чём-то таком, что может подвергнуть сомнению наш план. В то время у нас произошли некоторые перемены, и один из наших людей — Стигмул — решил пойти по пути отрешённости. Ну, я, конечно, не заподозрил тогда ничего опасного для нас — право выбора имеет каждый. Этот Стигмул никогда не давал повода для малейших тревог. Но оказалось всё не так, как я думал. Мегаспекция выявила его как лидера новой линии — жуткой, коварной и неотвратимой. И я думаю, что он принял в себя одну из нежелательных вселенских энергий — энергию, несущую войну. К тому же, он сейчас вышел из нашего времени, но его действия ощутимы, я это чувствую. Но для нас он теперь неуловим.

Мирослав удивлённо взглянул на Астора и выдохнул:

— Да… Ну и дела в вашем стане, не позавидуешь… Но насколько я понял, ты уже принял все меры?

— В общем, да, — ответил Астор. — Но вся беда в том, что этот Стигмул оказался не один, его последователи имеют большие виды на нашу реальность… Мы сокрыли Кристалл Восприятия в Белой Горе, и теперь эта часть её напоена волшебством и незрима, лишь ревёт да гудит, как поёт…

— Это славное дело и мудрый подход к вещей Силе, — одобрил Мирослав.

Астор тут же продолжил:

— Но теперь дело приняло оборот меча, который через некоторое время может быть пущен в ход… Да, мы вошли в состояние абсолютного внимания, дабы сохранить комплекс энергий в равновесии жизни и не погубить нашу линию. И, быть может, со временем нам придётся уйти на Четвёртый уровень…

Ведун сделал паузу, как бы давая слово правнуку.

— Я тебя понимаю, Астор. Вы всё сделали правильно, — заключил Мирослав. — Но мы не сможем ни уйти, ни укрыться.

— В том-то и дело, что вы не должны этого делать. Я и пришёл, чтоб тебе всё сказать, как просил Рамаян.

— Мир дому его под завесой любви, — отрешённо произнёс Мирослав.

Астор внимательно посмотрел на него и продолжил:

— Вы должны погасить, по возможности, ту штурмовую стихию, что у нас пробудил этот Стигмул, а затем потихоньку, без мук погасить и свою…

— Что это значит? — напрягся Мирослав.

— Это значит, что Время имеет способность менять суть людей и дарить им новые качества, о которых они не мечтали, но чуяли в тайнах судьбы эту тихую радость паденья в никуда и паренья над бездной, подобного вещему сну… и затем — пробужденья под новой звездой…

Астор загадочно глянул на Мирослава; правнук таращил на него глаза, осмысливая сказанное.

Затем Мирослав тяжко и решительно произнёс:

— Веды будут стоять до конца.

— Да, конечно, — невозмутимо ответил Астор. — И когда тот конец наступит, они вспомнят всё то, что тебе я сказал. Они не умрут в Небесах… А Земля — их предел, их простор, потому и погасят они письмена и энергию знаний в своих вольных сердцах, дабы эту стратегию Силы не вложить в рукояти мечей, что от Стигмула будут незримо тянуться к твоим сыновьям, дочерям и их внукам и правнукам. Свет — один, как ни бейся; и выход — в себе. Но и вход навсегда запечатан от лишних. Ты подумай о них — тех, кто будет сражён на полях, где рождались хлеба, а потом будут пепел и кровь…

Внезапно Мирослав содрогнулся и весь встрепенулся, как огромная птица. Он осознал суть сказанного.

— Я тебя понял, — тихо вымолвил Мирослав.

Он с минуту молчал, всё обдумывая и взвешивая.

Это внезапное безмолвие заполонил щебет птиц в зашумевшей листве.

Затем Мирослав вынес решение:

— Светозар — он Ведун, сотворит всё, как нужно. Он умеет менять направленья дорог.

— Да, мой брат уникален в своих озарениях, — добавил Астор.

Мирослав глянул на Астора и вдруг спросил: