Олег Таругин - Штурмовой отряд. Битва за Берлин

– Здравия желаю, товарищи бойцы! А вы, товарищ майор, полагаю, забыли, что к пустой голове руку не прикладывают?

– Так точно, помню! Вот только, осмелюсь доложить, что она не пустая, товарищ подполковник, а наполненная мыслями и чаяниями о судьбе родной армии в целом, и военной разведки в частности.

– Трепло, – Трешников порывисто обнял старого товарища, повторив процедуру с улыбающимся «на все тридцать два» Барсуковым. – Каким ты был, таким ты и остался. Ну что, бойцы? – обратился он к остальным спецназовцам. – С прибытием. Сейчас разместитесь, поужинаете, а через полтора часа жду всех у себя. Буду, так сказать, вводить в курс дела. Пропуска для перемещения по территории и входа в помещения базы получите у меня. Надеюсь, тот факт, что несколько ближайших месяцев вы практически безвылазно проведете на объекте, никого не смущает? Вот и хорошо. Поверьте, так нужно, а все объяснения получите чуть позже. Пока вопросов нет? Тогда вперед…

– Вот такие дела, мужики, – Трешников оглядел примолкших спецназовцев, ошарашенных его рассказом – до этого момента, несмотря на подписки о неразглашении, им не объясняли, куда они направляются и чем именно станут заниматься. В курсе были только Ленивцев с Барсуковым, но они, разумеется, помалкивали.

– Как видите, иногда то, что еще вчера казалось научной фантастикой, сегодня становится реальностью, иметь дело с которой придется именно нам, армии и спецслужбам. Объяснять, почему, нужно?

Один из бойцов неуверенно поднял руку, и подполковник разрешающе кивнул головой. Спецназовец поднялся на ноги:

– Капитан Володин. Но разве не будет лучше, если всем этим и на самом деле займутся какие-нибудь там ученые? Наверняка ведь они способны лучше нас разобраться, как правильно поступить? Ну, в смысле, со всякими там изменениями прошлого…

– Вполне ожидаемый вопрос, на который у меня, как ни странно, имеется ответ, – ободряюще улыбнулся тот. – Вся проблема в том, ребята, что из четверых ученых, которые, собственно говоря, разработали методику и доказали на практике возможность путешествий во времени, уцелел лишь один. Чудом уцелел, честно говоря. Остальные трое погибли вовсе не в результате неудачного эксперимента или какой-либо научной или технической ошибки, нет. Их убили. Убили, когда они попытались осенью сорокового года собственными силами провести операцию по физическому устранению Адольфа Гитлера. Вернуться удалось лишь одному, да и то выжил он только благодаря своевременно оказанной медицинской помощи. Я просто еще не успел вам об этом рассказать.

Оглядев удивленно переглядывающихся офицеров, Трешников продолжил:

– Присаживайся, Сережа, сейчас расскажу. Но перед этим хочу сказать, что главной их ошибкой стало даже не то, что ребята плохо подготовили операцию, не учтя множества чисто технических и организационных мелочей, или не имели должной подготовки, а то, что они оказались непрофессионалами. Упрощенно говоря, им казалось, что человек из будущего в любом случае на голову превосходит предков, и достаточно просто обучиться метко стрелять – впрочем, даже этому они толком тоже не научились – и дело в шляпе. Именно это и было фатальной ошибкой. Предки оказались ничуть не менее профессиональны, чем потомки. И охрана фюрера, как личная, так и наружная, действовала ничуть не менее эффективно, нежели современные телохранители. Вот и получилось, что мало просто перенестись в прошлое, оказавшись в нужное время в нужной точке пространства. Катастрофически мало! Хоть я и не сильно люблю это выражение, но точнее, увы, не скажешь: «Каждому свое». Дело ученых – подготовка операции с научной и технической стороны, проработка всех возможных мелочей и вариантов развития ситуации, и так далее. Но непосредственно проводить ее, особенно когда дело касается силовой акции, должны исключительно специально подготовленные профессионалы, которых этому долго и старательно учили. То есть мы с вами. Спецназ. – Подполковник неожиданно подмигнул подчиненным:

– Впрочем, с учетом уже известных вам обстоятельств, наверное, правильнее называть нас «спецназом времени», как считаете? По-моему, неплохо звучит.

Бойцы зашумели, послышались смешки, но подполковник поднял руку:

– Ладно, потом пошутите, как по мне, хоть космодесантом обзовитесь, лишь бы задание командования без накладок и потерь выполнили. Сейчас закончим, и разойдетесь по комнатам, от ужина и до отбоя у вас свободное время. Жилые блоки двухместные, кто с кем соседствовать будет, разберетесь самостоятельно, не маленькие. Завтра с утра получаете снаряжение и до обеда занимаетесь индивидуальной подгонкой. Ну а затем начинаем тренировки на боевое слаживание в составе группы, времени у нас не так и много. Наш объект – к слову, с этого момента, называем его только «семеркой», и никак иначе, – оснащен неплохими стрельбищами, так что стрелять будете часто и помногу. Причем стрелять вам придется из самых разных видов оружия, как самого современного, так и находившегося во время Великой Отечественной на вооружении наших войск, вермахта, частей СС и союзников. То же самое касается и минно-взрывного дела: в ближайшее время освоите все виды противопехотных и противотанковых гранат и мин того времени. Короче, вам должно понравиться. Это ясно? Отлично. А сейчас слушайте, что наши научные гении в прошлом наворотили, и отчего мы в данный момент можем отправиться только в сорок пятый год…

– Да стой ты, скаженный, кудой прешь? – Подбежавший к танку пехотинец замолотил автоматным прикладом по броне. – Тормози, дура, жить, что ль, надоело?

Заляпанная грязью по самую башню «тридцатьчетверка» остановилась, качнувшись вперед-назад и подмяв забитыми глиной траками чахлые кустики. Идущие следом танки – «три-четыре» огнеметной модификации и тяжелый «ИС» – тоже затормозили, окутавшись сизыми облаками солярочных выхлопов. Облепившие бронемашины бойцы штурмовой, судя по камуфляжным костюмам и пулезащитным нагрудникам «СН-42» [7], группы с интересом глядели сверху на кинувшегося чуть ли не под самые гусеницы немолодого бойца с двумя орденами Славы и гвардейским значком на вылинявшей до белизны гимнастерке под распахнутой телогрейкой.

Крышка люка механика-водителя со скрипом распахнулась, лязгнув стопором, и из танка выглянул чумазый танкист:

– Ошалел, махра?! Чего под гусянку лезешь? Переехал бы и не заметил, какой у меня тут обзор! Соскребай потом твои кишки с катков…

Сделав несколько шагов, пехотинец оперся прикладом «ППШ» об заляпанную глиной лобовую броню и, отдышавшись, сообщил:

– Горло-то не рви почем зря, не казенное. Ротный к вам послал, чтоб, значит, остановил. Немцы там противотанковую батарею из двух орудий установили, еще метров сто, и вы аккурат им бортом подставитесь. Пожгут почем зря, даже ахнуть не успеешь.