Хелен Гилтроу - Расстояние

Официант принимает заказ, и Девлин просит меня рассказать о себе, но его интересуют не детали моей биографии, а вещи весьма странные и необычные: когда я последний раз ездила за границу и куда?

Что мне дорого больше всего, без чего я не могу жить? Что мне нравится в том месте, где я живу? Если мне сняться сны, то какие они? Я отвечаю быстро и четко, буквально забрасываю его информацией.

Все это время в моей голове зреют собственные вопросы, которые у меня нет возможности задать: что ты знаешь о Кэтрин Галлахер? Почему говорил о ней так холодно? О чем ты подумал, когда Эллис упомянул о психоаналитике?

Мне приносят стейк с кровью и острый нож. Марк заказал рыбу на гриле и теперь ловко отделяет мясо от костей, не забывая при этом развлекать меня и заставлять много смеяться.

Покончив с блюдом, он откидывается на спинку стула, сжимая пальцами бокал. У него сильные руки, прямоугольные, чистые ногти. В приглушенном свете его волосы отливают янтарным цветом и похожи на медную проволоку.

– У меня еще один вопрос, – говорит он, на этот раз серьезно.

– Какой же?

– Тот, который должна была задать ты. О полицейском…

– Я подумала, что тебе бы этого не хотелось.

Ты должна предоставить ему шанс отступить. Рассказывая о чем-то, он должен понимать, что это его инициатива, не твоя.

Девлин молчит несколько минут, вращая бокал, наблюдая за переливами вина.

Наконец, он начинает:

– Два года назад у меня был короткий роман – мы познакомились на конференции, она была врачом. Наши отношения длились месяц… исчерпали себя, ты меня понимаешь? – Пауза. – Спустя одиннадцать месяцев она пропала. Ушла с работы и пропала. Никто не знает, что с ней произошло.

– Но ведь прошло уже больше года.

Марк кивает.

– Почему у них возникли к тебе вопросы?

Он пожимает плечами:

– Полагаю, они опять допрашивают всех ее знакомых. Ведь мы все в списке подозреваемых. – Лицо его искажает совсем не веселая гримаса. – Инспектор сказал, она посещала психоаналитика, у нее была депрессия.

– Но тогда они должны предполагать…

– Что она свела счеты с жизнью. Я понимаю.

– Ты думаешь, так и было?

Легкое колебание.

– Не уверен. Она была словно из стали… не хрупкой женщиной. Я не мог предвидеть такой поворот событий.

От его интонации у меня волосы встают дыбом, и я не могу понять почему.

– Совсем?

– Совсем. Впрочем, что я о ней знал? – Легкая тень на лице, которую я тоже не могу объяснить. – Полдюжины вечеров в течение месяца – много ли можно узнать о человеке за это время?

Не понимаю почему, но я думаю о Йоханссоне.

– Иногда многое.

– С другим человеком, да, возможно, но не с Кэтрин.

Он замыкается, я чувствую это.

– Думаешь, она не могла себя убить?

Быстрый взгляд на меня, потом на бокал. Пауза. Девлин взвешивает ответ.

– Порой люди просто хотят закончить свое существование, исчезнуть. Им не нужна та жизнь, которая у них есть. Они хотят просто уйти, оставив всю в прошлом.

– Так, значит, она была недовольна своей жизнью? Или было что-то, с чем ей было трудно жить?

Марк поднимает глаза на меня. Похоже, я сказала слишком много.

– Думаю, она была способна на то, на что не каждый решится. Я не об уме, хотя Кэтрин была умна. Я имею в виду, ее личные границы были не такими, как у других. Когда она исчезла… – Он замолкает.

– Ты решил, что она совершила что-то ужасное? Что?

Марк качает головой:

– Это лишь мои мысли.

Мы перешли границы, я знаю. Марк опять смотрит мне в глаза.

– Ты заинтригована, верно? – с грустью произносит он.

Девлин принимает женщин такими, какие они есть. Оппортунист, который, впрочем, ведет себя как джентльмен, хорош в общении, готов к необременительному сексу и согласен на отношения, которые можно счесть близкими. Он не задает каверзные вопросы, не стремится к подчинению себе женщины, с которой спит, не будет давать обещания, которые не намерен выполнять… Внезапно я возвращаюсь в прошлый вечер: яркие огни ночного города и его слова: «Я не могу бросить вас…» Смотрел ли он так же на Кэтрин Галлахер? И о чем она думала? О чем-то скоротечном и незначительном или о серьезном и важном? Что она сделала, чтобы забыть обо всем?

Сейчас офицер полиции задает ему вопросы, заставляя ощущать свою причастность, представлять свое имя в списке подозреваемых; напоминает о чем-то темном, скрытом в ее душе, потаенный смысл которого Марк так и не смог разгадать.

Я не мог предвидеть такой поворот событий . Или же мог и предвидел?

Мы заказываем кофе и склоняемся каждый над своей чашкой. Девлин рассказывает истории из своей жизни, забавные и смешные, в которых он каждый раз предстает беспомощным идиотом. Мы хохочем, потом просим счет и долго спорим, кто будет платить; в конце концов, мы решали поделить его пополам. Когда мы выходим из ресторана, идет дождь – морось, напоминающая об отдыхе в детстве на море, – и мы прячемся под его зонтом в ожидании кеба. Я чувствую щекой тепло его плеча и аромат туалетной воды: свежесть и терпкость.

Таков он, мистер Девлин: профессиональный «охотник за головами», любитель женщин и красивой жизни. И еще бывший друг Кэтрин Галлахер. Но, кроме того, человек, не верящий в свою привлекательность, владеющий сложно читаемым словарем из улыбок на все случаи жизни, способный преградить дорогу мчащемуся автомобилю. Он симпатичен мне больше, чем я ожидала. Больше, чем я могу себе позволить… Марк прерывает мои размышления словами:

– Может, хочешь зайти куда-то еще?

Я поднимаю глаза, и его улыбка словно шепчет мне на ухо: «Давай же, решайся, будет весело…»

Теперь я понимаю всех девушек, что приходили с ним на светские мероприятия.

Он не красавец: неправильные черты лица, загадочные улыбки, но в нем есть нечто, заставляющее бурлить кровь. Будто стоишь на краю обрыва, подставляя лицо порывам ветра, – если вздохнуть глубоко, кажется, что задохнешься.

До меня доносится неуверенный женский голос:

– Марк?

На тротуаре чуть поодаль стоит женщина лет тридцати, изысканно одетая и очень красивая.

– Как странно видеть тебя здесь, – говорит она. Голос напоминает звон серебряного колокольчика, который совсем не сочетается с пристальным, испытующим взглядом. Она переводит взгляд на меня и улыбается, но перед этим лишь на секунду ее глаза становятся похожими на льдинки. Этого достаточно, чтобы понять, что я нахожусь сейчас там, где хотела быть она.

– Анна, это Шарлотта. Шарлотта Элтон. Моя знакомая из оперы.

– Добрый вечер, – говорю я, и мы все улыбаемся, впрочем, улыбки наши откровенно натянутые. Девушка извиняется и уходит, напряжение сразу исчезает.

– Мы с Анной давно знакомы, – произносит Девлин, словно это что-то объясняет.