Александр Чернов - Порт-Артур — Токио

Конечно, Императорская армия нами пока не побеждена. Но пусть ваши генералы сами подсчитают, что и когда произойдет на материке, после полного перерыва ваших морских коммуникаций, и занятия нами севера Кореи. Я моряк и в расчете могу ошибиться. На месяц-другой. Но то, что вернуться на острова метрополии войска маршала Оямы не смогут иначе как после окончания войны, это мы, русский флот, Вам гарантируем, маркиз. И кто сможет помешать оккупации Хоккайдо? Крестьяне с пиками? А голоса о необходимости именно такого шага в Петербурге раздаются. Вы русские газеты просматриваете? Рекомендую…

Надеюсь, что некоторая двусмысленность позиции вашего генералитета будет этой моей аргументацией устранена… Кстати, как состояние здоровья уважаемого адмирала Того? Я имею к нему личное послание от Степана Осиповича Макарова, и если пока нет возможности его посетить в госпитале, прошу Вас ему передать…

Метод кнута и пряника был маркизу Ито хорошо известен. Но и ждать от прожженного политика, что тот согласится на полученное предложение без торга, даже если это и предложение крайне выгодного для Японии в складывающейся обстановке мира, и даже если другого приемлемого выхода просто нет, было бы смешно. Но если он сам и понимал прекрасно, что за неожиданное предложение русского царя нужно немедленно хвататься, как за великодушно протянутую руку помощи вместо безжалостного «удара милосердия», то…

Докладывая на Императорском совете о подробностях беседы с российским посланником, Ито высказался в том духе, что хотелось бы, конечно, большего, но необходимо реально смотреть на вещи: продолжение войны для Японии способно привести ее к катастрофическому поражению. У страны Восходящего солнца уже заканчиваются ресурсы, солдаты, матросы и деньги. Флот не только разгромлен, но и обезглавлен: тяжело ранен командующий, начальник штаба убит. Погиб вице-адмирал Камимура со всем штабом второй эскадры и четыре контр-адмирала, причем Дева совершил сеппуку, даже не соизволив испросить разрешения. Убиты 8 капитанов первого ранга. Русские же, имея господство над морем, спокойно могут пойти на затягивание войны, если посчитают контрпредложения японцев неприемлемыми… Нужно соглашаться, ведь такой мир позволит нам хоть в какой-то мере сохранить лицо!

Собравшиеся слушали Ито молча, с непроницаемыми лицами. А когда маркиз наконец иссяк, начальник генштаба генерал Ямагата холодно поинтересовался у него, знаком ли он с утренними газетами? После чего протянул Ито свежий номер «Нихон симбун». Первую страницу предворяли огромные иероглифы заголовка: «Взрыв Транссиба»…

Через три дня из японского министерства иностранных дел пришел ответ. Суть довольно пространного меморандума сводилась к тому, что Токио отвергает русские условия, считая их неприемлимыми по ряду принципиальных моментов. Однако, со своей стороны выказывает готовность приступить к полномасштабным мирным переговорам с привлечением международных посредников. МИД Японии уже официально запросил Великобританию, САСШ и Францию о возможности взять на себя посреднические функции, ответы от держав ожидаются в ближайшие две недели. Пока же японская сторона готова рассмотреть вопрос о заключении перемирия до окончания этих переговоров…

Провожая русского посланника, маркиз Ито выглядел подавленным и смущенным одновременно. По-видимому, нервы у него находились на пределе, если уж ему, опытному политику и потомку старинного самурайского рода, изменила легендарная японская невозмутимость. Когда перед Русиным остановилась карета, Ито не глядя тому в глаза, после стал прощаться. Но после дежурных фраз уважения голос его неожиданно дрогнул:

— Мы безусловно выполним наши обязательства. Пожалуйста, не беспокойтесь на этот счет. Вы будете доставлены в означенное время в указанную точку нашим боевым кораблем.

И… Господин Русин, мне жаль, очень жаль, что наши усилия, к сожалению, пока не увенчались успехом. Поверьте, мне действительно искренне жаль… Мне безусловно ясно, что даже не этот удачный для наших военных эпизод с подрывом туннеля на берегу Байкала, стал камнем преткновения. Но я ведь предупреждал Вас, что армия, ее генералы…

Это огромная политическая сила в нашей стране. Кроме того, согласитесь, что условия Петербурга, касающиеся Курил и Цусимы, несколько… чрезмерны. Я надеюсь, что встречные предложения Японии так же быстро будут рассмотрены Государем Императором Николаем Александровичем, и тогда мы сможем…

— Поверьте, многоуважаемый маркиз, мне так же очень жаль, что так все получилось. Но, конечно, не все от нас зависит… Со своей стороны могу предположить, что встречные предложения, которые я непременно доставлю, скорее всего мало заинтересуют Петербург. Вопрос свободы мореплавания — сиречь демилитаризации Цусимы, Курил и Сангара — для нас стоит достаточно остро: пробки из бутылок должны быть вынуты.

Тем более неприемлемым, полагаю, покажется предложение рассматривать Лондон в качестве посредника… Мы уже имеем некоторый весьма интересный опыт британского посредничества, знаете-ли. Сожалею, но война между нашими народами может затянуться…

Но, смею заметить, лично Вы сделали все, что было в человеческих силах, дабы это предотвратить. Себя Вам упрекнуть не в чем. Честь имею, многоуважаемый маркиз!

Дверца кареты закрылась, зацокали подковы лошадей и замершие в поклоне фигуры Ито и Кимоти остались позади. И теперь, наконец, капитан первого ранга Русин смог позволить себе украдкой усмехнуться и облегченно вздохнуть. Расчет Алексеева, Макарова и Руднева на психологию самурайской армейской военщины оправдался полностью. Ах, если бы только знали эти польские мерзавцы-националисты, как они помогли России этой своей безупречной диверсией!

Возложенная на него миссия была выполнена на все сто процентов. Или даже чуть больше чем на сто. Поскольку вариант с отклонением японцами русских предложений для Петербурга был предпочтительнее, чем их принятие, сколь бы цинично это не звучало. Конечно, смертей и страданий будет больше, но в итоге много прочнее и выгоднее для России будет последующий мир. Большая политика — занятие для людей с пламенным умом, каменным сердцем и стальными яйцами, как выразился в 50-х годах 20-го века один знаменитый французский политик и генерал. Теперь Русину оставалось только успеть во Владивосток до выхода флота…

Когда карета миновала ворота, сидевший слева японский морской лейтенант извинившись попросил российского посланника надеть на глаза повязку. Русин снял фуражку и поворачивая голову, чтобы сопровождающему было удобнее завязать узелок, на краткую долю секунды встретился глазами с взглядом своего сопровождающего. Взглядом, наполненным ненавистью и страданием одновременно.