Александр Чернов - Порт-Артур — Токио

И, почему-то, сейчас это решение Рейценштейна и Грамматчикова совсем не кажется самоубийственной глупостью. Вот нестройным пеленгом торопятся, спускаются под корму «Ослябе» корабли Григоровича. Впереди, изрядно оторвавшись от «Трех Святителей» идет «Победа». Вот она дала залп десятидюймовками с носа! И вполне прилично идет, узлов пятнадцать. Значит откачались, и запустили-таки левую машину. Конечно, это пока не непроницаемая линия баталии, но все же проскочить на халяву у Того никак не получится. Так, а куда это «Новик» побежал мимо нас, или тоже сейчас разворачиваться будет?

И в этот момент внезапно потушили свет…

— Еще два румба, вправо! — отрывисто приказал Того не отрываясь от бинокля, — надо резать их линию между «Громобоем» и бронепалубными крейсерами. Передайте на передние корабли: «Огонь по „Громобою“ и следующему за ним башенному крейсеру, орудиям вне заданных секторов, по-способности». Мы — огонь по «Баяну». «Конго» тоже. Остальным бить по «Варягу» и «Аскольду». Левым бортом — по-способности. Нужно вывалить им три-четыре корабля, тогда прорвемся с минимумом потерь. И да помогут нам Боги!

Тугой грохот мощного сдвоенного взрыва немилосердно ударил по ушам, а в следующее мгновение пришла ударная волна, заставившая всех на мостике крепче вцепиться в поручни. В воду совсем недалеко падали какие-то обломки…

Первым опомнился командовавший «Новиком» Балк-второй:

— Все! С Миклухой кончено! Царствие им небесное…

На месте «Витязя» стремительно разрасталось, расползаясь над поверхностью моря, бесформенное плотное облако густого буро-рыжего дыма. «Новик» только что оставил за кормой этот крейсер, намереваясь бежать в сторону подбитого «Громобоя». Балк уже минут десять петлял за «большими мальчиками» в надежде выскочить из-за них в торпедную атаку на какой-нибудь близко подошедший японский броненосец, или прикрыть своих от минной атаки, если таковая случиться. Он, находясь практически в самом центре главных событий, прекрасно видел, что огонь русских кораблей пока ощутимо и явно не влияет на намерения накатывающихся на них японских броненосцев. А намерения эти были очевидны: разодрать русскую линию, выбив противостоящие броненосные крейсера. Наши пока держались. Но силы кораблей Руднева быстро убывали под огнем первоклассных броненосцев Того.

Балк не знал, что на «Витязе», получавшем удар за ударом от «Хацусе», еще пять минут назад пожары вышли из-под контроля… Не знал, что Миклуха выслушав доклад младшего трюмного механика о невозможности быстрого затопления погребов разбитой кормовой башни, приказал оставаться в линии. Он не мог видеть, находясь у броненосных крейсеров за неподбойным бортом, как очередной 12-дюймовый снаряд «Хацусе» превратил в дымящиеся развалины кормовой каземат «Витязя». Цепочка детонаций картузов, от которой до этого страдали японцы, подвела трофейный крейсер, так же вооруженный английской артиллерией.

Не желающий признавать, что их башня вышла из строя, расчет носовой спарки «Хацусе» ни в чем не уступал своим визави с «Витязя». Они тоже вращали многотонную башню вручную, а ведь при этом, теоретически, целиться по движущейся мишени было невозможно. При подаче из погребов пороховые картузы оборачивали мокрыми тряпками, иначе они могли взорваться еще на полпути к орудиям — пожар у барбета не могли потушить уже четверть часа, и элеваторы изрядно накалились. Но воистину — «хотеть значит мочь». Из практически неисправной башни, с рыскающего на курсе корабля — из-за бушующего вокруг рубки пламени рулевые не всегда видели, куда они ведут броненосец — комендоры Императорского Соединенного флота положили «в десятку» свой «золотой» снаряд.

Сотни глоток на кораблях Того и Камимуры исторгли яростное «Банзай!», когда идущий за «Громобоем» русский крейсер выбросил в небо столб ослепительно яркого оранжевого пламени, в котором нелепо кувыркались обломки разодранной взрывом второй трубы. Через мгновение второй взрыв, еще более мощный, расколол надстройку прямо за кормовой башней, после чего не покинув строя, опрокидываясь и задирая в небо таранный форштевень, корабль исчез в огромной, разрастающейся дымной туче…

«Новик», немедленно заложив крутую циркуляцию, ринулся к месту исчезновения «Витязя» в надежде спасти хоть кого-нибудь. В том, что броненосный крейсер погиб, причем погиб почти мгновенно, сомнений у Балка не было. Впереди, прямо по курсу, обходя место катастрофы, ворочал коордонат в сторону противника «Пересвет». Дым его пожаров перемешивался с дымным облаком на месте трагедии…

— Командир! Смотрите! Он еще не затонул! — раздался с марса крик мичмана Максимова.

— Похоже, что корабль опрокинулся, Максимилиан Федорович?

— Да, точно… Это днище торчит, — ответил командиру старший офицер кавторанг Шульц, не отрываясь от бинокля, — Но люди-то где? Никого не вижу я там, Сергей Захарович.

— Плохо дело… Все смотрите внимательнее, где живые… Малый ход! Круги и жилеты приготовьте. Должен же хоть кто-то остаться…

Из дымного тумана все явственней проступало обросшее водорослями и ракушками безжизненное красно-бурое брюхо опрокинувшегося крейсера с возвышающимся над поверхностью воды острием тарана. Сначала казалось, что никто не выжил. На всклокоченной пенной воде возле днища плавали только деревянные обломки…

— Неужели все…

— Похоже, что от него две трети всего осталось. Опрокинулся мгновенно, судя по всему. Поэтому и держится еще. И вряд-ли кто успел…

— Смотрите! На нем! Там, дальше к корме!

— Где?

— Видно двоих, или нет… Троих… На скуловом киле.

— Правьте ближе, но совсем вплотную подходить к нему нельзя, не дай Бог кого под винты затянем…

— Командир! Сзади нас японец выходит! «Хацусе» «Громобою» корму режет! Средним левого борта бьет в нас!

— Черт! Как же близко они уже подошли! Похоже, что прорывается Того, а, господа офицеры? Но если этот его головной, а остальных мы в этом дымном киселе не видим, то и они нас не видят? Так?

— Несомненно…

— А вот «Пересвет» и «Ослябя» у них прямо под пушками. Сейчас ведь и их… Самый полный вперед! К «Витязю» вплотную, в дым! Ведь если с «Хацусе» нас разглядят получше…

Там сбросьте плот, круги, и жилеты к ним подвяжите! Сейчас обойдем его в этой дымной каше, и перед «Ослябей» проскочим…

Я принял решение, господа: идем в торпедную атаку! Атакуем японского адмирала. Полагаю, что до «Микасы» сейчас уже меньше мили. Штер, Зеленой, Бурачек, все по местам! Другого такого шанса не будет… Надо нам самому Того в глазки заглянуть. За всех наших поквитаться! Все минные аппараты: «Товсь!» Порембскому передайте — его час настал! Сначала левым бортом, потом на отходе — кормовым!