Евгений Токтаев - Река Вечности (СИ)

Отряд щитоносцев в котором шли Теримах и Полидор вступил в лес последним. Воины озирались по сторонам, сняв щиты со спин и держа копья наперевес.

Во вчерашней драке друзьям изрядно намяли бока. Теримаху заехали дубиной по рёбрам, и теперь он время от времени морщился от боли, прикидывая, целы ли они. На всякий случай перетянул торс тугой повязкой. На синяки и ссадины рыжий внимания не обращал. Не получил вилами в живот и ладно, спасибо Полидору. Медведю ударом доски ободрали до крови левую щеку и надорвали мочку уха. В целом Полидор пострадал гораздо меньше Теримаха, которого селяне смогли сбить с ног и едва не забили дубьём насмерть. Вовремя подоспел царский телохранитель с гетайрами, разогнал иудеев.

Однако страшнее ран и побоев оказалась царская немилость. Просидев всю ночь связанным по рукам и ногам, вздрагивая от раскатов грома и вспышек молний невиданного размера, Теримах так громко сетовал о несправедливости обвинения, что получил от своих сторожей по зубам, едва не лишившись парочки. Полидор мрачно молчал, глядя в темноту. Все знали крутой нрав Александра. Теримах пытался продумать речь в свою защиту, но никак не мог подобрать нужных слов. К утру его сморило.

Пробуждение вышло не из приятных. Рыжего подняли довольно бесцеремонно, пинком в бок. К счастью, не тот, который близко познакомился с иудейской дубиной.

Пришёл Гелланик, расспросил об обстоятельствах драки. Ушёл, пропал надолго. Вокруг пошла какая-то суета, воины забегали взад-вперёд, что-то бурно обсуждая. Не выспавшийся Теримах, сердце которого бешено колотилось в груди, предчувствуя скорую расправу, не видел причину возбуждения лагеря. Его мысли были заняты поиском пути спасения, но не находили его. Сказать по правде, мысль в голове билась одна-одинёшенька: "несправедливо!"

Вновь увидев приближающегося хилиарха, Теримах, холодея, предположил, что вот теперь-то его поволокут на суд к царю и несказанно удивился, когда Гелланик приказал освободить узников, вернуть им оружие и все их вещи. Узнав о причинах царского решения, рыжий лишь пожал плечами. Пропажа селения варваров его нисколько не впечатлила. За ночь он так измучился, что теперь, шагая в хвосте колонны, едва не спал на ходу. Обычно добродушный и открытый Полидор выглядел мрачным и подавленным. Тем не менее, он шёл твёрдо, хотя ночью так же почти не сомкнул глаз.

По левую руку от Теримаха что-то громко булькало и урчало. Рыжий скосил глаза: рядом шёл Тидей, наёмник, родом из Милета, присоединившийся к Александру, когда под рукой царя оказалась вся Иония, и попавший в ряды щитоносцев после Исса. В той грандиозной битве гипасписты понесли большие потери, и Александр восполнил их ряды за счёт отличившихся наёмников, которые сражались на левом фланге, поддерживая фессалийцев, и выстояли против персидской конницы. То, что все они не македоняне, Александра совершенно не беспокоило. Он не ставил соотечественников выше эллинов, а конница "друзей" на треть состояла из чужеземцев, в разные годы подавшихся на службу к щедрому Филиппу.

Милетянин кряхтел, охал и держался за живот, переложив копьё в левую руку.

-- Что с тобой? -- поинтересовался рыжий.

-- Живот крутит, -- простонал милетянин, -- траванули, проклятые!

-- Иудеи, что ли?

Тидей не ответил, только поморщился.

-- И как это они смогли?

-- Да я всего полкувшина молока выпил... Вроде не кислого... Ну, чуть-чуть...

-- Сам дурак. Чего на других валишь?

-- Ой, не могу, больше! -- глаза милетянина лихорадочно заметались, -- командир!

Догадываясь, что за этим может последовать, Теримах брезгливо отшагнул в сторону и разрешил:

-- Беги в кусты, пока прямо на дороге не обосрался.

Милетянина как ветром сдуло, только сучья затрещали. Щитоносцы теримаховой декады, не замедляя шаг, тряслись от хохота.

-- А ну хватит ржать! -- скомандовал рыжий, -- по сторонам смотрите!

Они прошли довольно много, когда подал голос молчавший доселе Полидор:

-- Чего-то давно нет засранца. В дерьме своём что-ли утоп?

-- Видать, хорошо прослабило, -- ответил Теримах.

-- Непонятная у него болезнь! -- хохотнул один из щитоносцев, -- не понятно, вставать уже или ещё посидеть!

Остальные прыснули.

Дорога прыгала вверх-вниз, взбираясь на бугры и ныряя в низины. Лес начал редеть. Вскоре голова колонны выползла на обширное открытое пространство, стадий десять в поперечнике. То тут, то там торчали из земли обугленные, почти лишённые сучьев стволы.

-- Пожар был, -- сказал Птолемей.

-- Лет пять назад, -- согласно кивнул Александр, -- смотри.

Царь указал на островки молодой поросли, где тянулись к солнцу пушистые сосенки, набирающие силу на золе погибших деревьев.

-- Что-то чисто тут. Горелого дерева мало.

-- Наверное, местные жители все давно прибрали, -- предположил Александр, -- не пропадать же добру.

Царь повернулся к Эфраиму:

-- Это место тоже не помнишь?

Иудей подавлено мотнул головой.

К голове колонны летел всадник, один из гетайров дозора Клита.

-- Царь! Войско! Чужое!

Глаза Александра превратились в узкие щёлки.

-- Персы? Или "пурпурные"?

Всё-таки устроили засаду.

-- Ни на тех, ни на других не похожи! -- крикнул дозорный.

Птолемей удивлённо заломил бровь, но Александр не колебался ни секунды.

-- Щитоносцам развернуть фалангу! Гелланик, быстрее из леса выбирайся! Агриане -- на левый фланг! Букефала мне!

-- Слушаюсь! -- Бергей, заместитель Аттала, поставленный царём во главе фракийцев, бросился к своим людям.

К царю подвели широколобого вороного жеребца, царь легко взлетел ему на спину, ласково потрепал по шее.

-- Лагид, -- повернулся Александр к Птолемею, -- мы с тобой на правом крыле.

-- А левое ты не усилишь конницей? Ненадёжны агриане, могут дрогнуть.

-- Я знаю. Но у нас мало конницы, чтобы её распылять. Получится удар растопыренными пальцами. Нет, все "друзья" на правое крыло!

Прискакал Клит.

-- Что там? -- спросил царь, -- что за враг?

-- Не понял. Не персы и не "пурпурные", это точно. Похожи на египтян. Вроде тех, что мы разогнали при Иссе, воинов покойного Сабака. Только те были легковооружёнными[26]. А эти в броне. Много колесниц.

-- Колесниц?

-- Да. Конницы вообще не видел. Только пешие и колесницы.

-- Значит все же засада. Специально нас тут поджидали, на открытом месте, чтобы колесницам было, где раскатиться.

-- Да нет, не похоже на засаду, -- возразил Клит, -- не напали сразу. Стоят и ждут чего-то.

-- Чего? -- спросил Птолемей.

-- Не знаю.

Впрочем, гадать долго не пришлось. Македоняне, пробившись, сквозь сосновый молодняк, и выстраивая фалангу на открытом месте, откуда хорошо просматривалась кромка дальнего леса, уже отчётливо видели построившееся на удалении в полдюжины стадий чужое войско. Оно действительно не двигалось с места.