Евгений Токтаев - Река Вечности (СИ)

Протяжно пропела труба. Потом ещё раз и ещё. От сверкающих начищенной бронзой рядов противника отделилась пара колесниц и неспешно покатилась в сторону македонян.

-- Говорить хотят, -- сказал Александр, рассматривавший чужаков из-под ладони, козырьком приложенной к глазам, -- поговорим. Лагид, ты со мной. Ещё троих возьми. И Эфраима. Подведите ему лошадь. Клит, останешься.

Царь не сильно толкнул пятками Букефала в бока. Верный конь, гордо вышагивая, двинулся вперёд. Лагид, трое гетайров и переводчик последовали за Александром.

* * *

Он говорил на языке, очень похожем на язык акайвашта, но совсем ином. Тем не менее, понять его было можно, через слово догадываясь, как ты понимаешь торговца хабиру или те-неху, едва говорящих на языке Священной Земли. Какой только речи не услышишь на большом рынке Уасита[27], и все друг друга как-то понимают, хотя и нещадно коверкают слова. Ещё через четверть часа Ранефер знал уже многое.

Воина звали Тидей из Милета, а Милетом акайвашта всегда именовали Милованду. После чаши финикового вина, Тидей разговорился.

Оказывается, Милованду захватили какие-то неведомые Ипи персы. Может хатти? Они не первый раз берут этот город. Но градоправитель из земель севернее акайвашта, и западнее немного, по имени А-Ле-Сан-Ра, оказался великим воином и освободил Милованду. Тогда Тидей и примкнул к его воинству, а воином он был с отрочества, и неплохим. Через слово следовали жалобы на то, что приставлять к глотке меч, зажимать рот, а затем оглушать рукоятью, когда человек сидит, избавляя чрево от вчерашней телятины, к тому же втроём на одного -- недостойно. Не дали ему, видите ли, показать себя в бою. Ипи, еле понимавший одно слово из трёх, несколько раз осаживал словесный понос пленника, пытаясь выловить важное в его рассказе.

-- Пасиреу А-Ле-Сан-Ра... Так? Алесан-Ра?

-- Басилевс Александрос, -- повторил Тидей.

-- Алесанрас, -- проговорил Ипи, и кивнул пленнику, -- продолжай, эйта.

Он немало удивился тому, что чужаки зовут своего полководца градоправителем, однако сейчас не до выяснения столь ничтожных деталей[28].

Далее этот полководец прошёл через все земли Хатти по побережью, освобождая города, почему-то принадлежащие акайвашта -- это никак не умещалось в разуме Верховного Хранителя. Откуда в земле Хатти их города?

Но более всего Ипи удивили слова пленника о том, что Айкюптос тоже захвачен персами. Священную Землю этот акайвашта звал Айкюптосом, точно так же, как те пираты, которых Ипи встречал прежде. Ну, разве что чуть-чуть отличалось произношение.

Ранефер вздохнул, присел на площадку колесницы и выпил половину своей поясной фляги с финиковым вином. Нефер-Неферу свидетельница, чужак говорит как безумный, но ведь очевидно, что не лжёт... Такую невероятную ложь попробуй-ка измысли... Может, предложить ему выпить ещё вина, добавив корня возлюбленных? Не стоит. Ипи умел отличать правду от лжи, и даже полуправды. А бред от зелья только пошатнёт веру в его слова.

То, что полководец Алесанрас идёт брать Тир, Ипи, мягко говоря, встревожило. Тисури (что такое "Тир" он понял сразу) верен Двойной Короне, с тех пор, как был покорён Ранефером семь разливов назад, после битвы на водах со всеми ладьями "пурпурных" и их многочисленных наёмников. Когда он лично на борту "Себек-Сенеба" предавал огню стрелами тяжёлого осадного лука боевые ладьи Фенех...

А теперь Ипи -- соправитель Тисури. Выходит, этот "великий воин" Алесанрас идёт войной на Священную Землю? Правда, похоже, он и сам не предполагает сего. Ипи даже пробрал смешок. Похоже, чужаки вообще не ведают, где оказались, но не из подземного мира же они явились? Осаждать Тисури несколько месяцев? Ничего не знать о войне Та-Кем с Нахарином, и его союзниками, подготовка к которой началась ещё при жизни Самозванки, да будет имя её проклято. У Ранефера глаза и уши повсюду, но даже имени этого полководца, который несколько месяцев бродит по землям Яхмада и Фенех, да прошёл через все земли Хатти, Ипи не слышал. И главное, никто из союзников и врагов Священной Земли -- тоже не ведает его...

Интересно, согласится ли этот Алесанрас служить Двойной Короне за два десятка хека[29] золота? Сразиться никогда не поздно, а пока стоит поговорить. Или же лучше не обнаруживать себя, а предупредить царя Града на Острове? Тяжёлое решение. И действовать надо быстро.

-- Эти акайвашта скоро достигнут Пепельной Пустоши, отходим туда. Надо прибыть раньше, чем доберутся они!

Скрытно занять северную оконечность обширной пустоши, созданной давним лесным пожаром, отряд Ранефера не успел. Всё-таки подставились замыкающие хевити Хранителей конному дозору акайвашта. Ни те, ни другие не стали стрелять, оба отряда немедленно поспешили к основным своим силам. Сомнения Ранефера разрешились сами собой. Придётся говорить. А для этого нужно показать свою силу.

Воинство Священной Земли выходило степенно, дабы не провоцировать чужаков на безоглядную драку с неопределённым исходом. Хранители шли в пешем строю спокойно и торжественно, как на параде в Уасите, рассматривая разворачивающийся копейный строй акайвашта. Ипи ещё издали отметил, что тот и вправду хорош. Воины Ранефера остановились в паре тысяч шагов от незнакомцев.

-- Анхнасир, прикажи подвести ещё одну хевити, да закрепи на ней знамя. На вторую посади нашего любителя телятины, дав ему облачиться в эту тряпку с пластинками, вернув щит, ну, то, что от него осталось, и копьё. Меч пусть останется у Хранителя, и да будет так!

-- Ты задумал переговоры, достойнейший?

Тутимосе, силы которого также скрытно приближались к Пустоши, смотрел за приготовлениями Аменемхеба. фараон приказал не начинать битвы с незнакомцами, но быть готовым к ней. Вдруг раздался серебряный голос труб Ранефера -- песнь посланника. Ипи решил говорить с незнакомцами. Теперь надо ждать. Если песнь посланника сменится песнью оружия, воинство Та-Кем придёт на выручку Верховному Хранителю.

Колесничие держали луки за спиною -- изготовить никогда не поздно, но следовало показать, что они не враги незнакомцам. От воинства неведомых акайвашта отделились несколько -- пять или шесть, издали не скажешь точнее, всадников. Только глупец не понял бы, что степенный выезд пары колесниц, после, пусть незнакомого, пения труб -- приглашение к переговорам. И оно было принято.

3

Цена слова

Всадники и колесницы сближались. Ипи сразу же выделил военачальника чужаков. Тот ехал на мощном вороном жеребце, укрытом леопардовой шкурой, прорезанной вдоль и надетой через голову коня таким образом, что на груди его скалилась кошачья морда. Ранефера удивило отсутствие у коня бронзового налобника и нагрудника. Ничего подобного не наблюдалось и у сопровождавших полководца всадников. Какая беспечность!