Гном - Цивилизаtion

И он был пуст.

Неужели не Валу? Меня прошиб холодный пот. Если предположить, что кто-то убил Лиу, затем, услышав голоса, спрятался в подполе, а ночью, когда охраны у дома уже не было, спокойно ушел? Тогда это объясняет, почему в ящике нет налогового сбора за день.

Я сидел на холодной земле сырого подвала и размышлял. Лиу убили сутки назад, и голова все еще была дурная. Мысли змеями сплетались в морские узлы, словно после глубокого похмелья.

Итак, если в горячке я приказал убить невиновного, — значит, убийца на свободе. И при деньгах. Кстати, сколько было в ящике?

Я выбрался в комнату и отыскал таблички, в которых Лиа отмечала результаты своей работы. Сверху лежала та, что должна была вечером оказаться у меня на столе. Все налоги, запланированные на этот день, собраны. И сумма довольно приличная — около пятнадцати тысяч. Годовой заработок двоих квалифицированных рабочих. Зная, сколько Лиа насобирала, позариться мог кто угодно. В городе сейчас несколько сотен человек.

Стоп!

Я стукнул себя по лбу. Кинжал! Рана однозначно была нанесена тонким металлическим предметом, а не кремневым ножом. Кинжалов мы с Томом сделали очень ограниченное количество. Их можно было пересчитать по пальцам, чем я тут же и занялся.

Самый первый — у Тыкто. Еще один подарен Ыкате, третий — у Гека. Получается у Гека сейчас оба. Четвертый был у Чука, пятый у Быка, одним награжден Ахомит, и последний, седьмой, был вручен Валу, чтобы не так обижался ссылке к команчам.

Если кинжалы Гека и Чука у меня подозрений не вызывали, то остальные нужно было проверить на наличие. Вдруг кто-то потерял. Больше всего смущало, что Валу оказался без кинжала. А ведь парень с ним обычно не расставался. Может, все-таки он?

Я еще раз обыскал все в доме, залез в каждую щель и облазил землю вокруг дома. Тщетно.

Опрос Тыкто и Быка показал, что кинжалы при них, и оружие за последние два дня никуда не пропадало. На всякий случай я попросил Цака, как раз шедшего к апачам, выяснить, оба ли ножа при Геке. А вот Ахомита нигде не было. Приказав найти его во что бы то ни стало, я отправился к Тому. Убедившись, что он не изготавливал ни одного ножа без моего ведома, я в тяжелых раздумьях отправился к месту будущего погребения. Рабочие начинали возводить склеп.

Идя по лесу, я все больше убеждался, что наиболее вероятным преступником являлся Ахомит. Он был крупным налогоплательщиком, его проекты требовали постоянных оборотных средств. У него есть кинжал. Но как он посмел? Ведь после всего, что произошло, Ахомит как никто должен понимать: наказание будет одно. Хотя… может, он и не планировал убивать? А Лиа пришла неожиданно, и решение замести следы возникло спонтанно? Надо найти его и «расколоть». Туземцы плохо умеют врать. Бедный Валу! И куда он дел свой кинжал?

Вернувшись обратно, я послал двоих гонцов в лагерь Чука. Они должны были найти друзей Валу, также отвечавших за сбор налогов, и узнать: почему казначей команчей был без наградного оружия. Может, это прольет какой-то свет на преступление.

Тем временем Ахомит не появлялся. Его работники готовились к сбору урожая, дом был достроен и заперт, но хозяина с десятком солдат нигде не было. По словам свидетелей, они спешно ушли на север вчера днем. Я как акула кружил вокруг хижины, ожидая главного подозреваемого, но за сутки он так и не пришел. Зато прибежал Цак, доверительно сообщив, что видел оба кинжала Гека у законного владельца. Теперь сомнений не оставалось. Нужно действовать.

— Ломайте дверь!

Через пару минут (вот, значит, как долго выдерживают натиск засовы и бронзовая обивка) нам предстало убранство берлоги Ахомита. Гора шкур в углу, грязные горшки на столе и сундук в роли сейфа, прибитый по моему совету к полу. Через несколько секунд топоры бойцов Быка раскрошили его в мелкую щепу. Я бросился пересчитывать монеты. Капитал Ахомита составлял примерно три тысячи чатлов. Обыскав дом и перетряхнув все, включая горшки с солониной, я понял, что больше денег здесь нет.

Я вышел на улицу, озадачено почесывая виски. Солнце красноватым апельсином катилось за горы, жара спадала. Вопросов в этой истории было пока намного больше, чем ответов.

Оставив охрану около лачуги Ахомита, я отправился к себе. Думать лучше, когда никто не беспокоит. Но дойти до дома мне не дали гонцы команчей. С трудом выговаривая слова, захлебываясь от одышки, они доложили, что Валу свой кинжал потерял несколько недель назад на охоте. Никому не говорил, боялся, что Кава прознает. Но теперь, когда Валу мертв, друзья выдали его тайну.

Похвалив исполнительных скороходов, я продолжил путь к дому. Ничего нового мне эта информация не дала, лишь подтвердив, что Валу умер напрасно, пострадав из-за моей импульсивности. Проходя мимо каморки Пхо, я позвал ее, желая заварить чаю. Никто не ответил. Заглянув внутрь, я убедился, что Пхо не было. Уже закрывая дверь, заметил выглядывающее из-под шкуры блестящее лезвие. Не веря своим глазам, я взял металлический предмет. Это оказалась острая пластина, сделанная для работников кухни. Но лезвие было так сильно сточено, что ширина металла не превышала трех сантиметров. Совпадало с раной на теле Лии.

Выйдя на свет, я внимательно рассмотрел пластинку и, к своему ужасу, обнаружил мелкие пятна запекшейся крови. Не может быть!..

Поборов в себе первый порыв броситься к Тыкто или Быку, я постарался успокоиться и не делать поспешных выводов. Да, мотив можно объяснить. Наверняка Пхо ревновала меня к Лие, и скорая свадьба могла подтолкнуть ее на этот шаг. А деньги решила просто взять и выбросить, чтобы отвести подозрения. Возможность тоже, пожалуй, была. Я, правда, никак не мог вспомнить, видел ли я Пхо тем вечером или нет. Оружие лежало у меня в руках. Не хватало только чистосердечного признания.

Вдали показалась Пхо, которая быстрым шагом шла в мою сторону. Я спрятал в карман нож и зашел к себе в дом. Посмотрим, как она будет себя вести. Попросив чаю, я запер дверь и поставил подпорку. Кто знает, что еще в голове у дурной бабы.

Как я ни старался, но мозг отказывался придумывать новые версии. Ахомит уже не казался преступником, ведь сомнительно, что туземец оставит часть украденного в сейфе, а остальное унесет с собой. Почему сразу все не взял? Или не оставил? Нет, точно не он… А Пхо? Почему не избавилась от ножа?

Прямо под дверью послышался вкрадчивый шорох. Как будто шаги. Сердце снова истерично забилось, грозясь выпрыгнуть из реберной клети. Я встал с кровати и на цыпочках подошел к двери. Тишина.

Простояв, словно покосившийся памятник, минут десять, я так же тихо вернулся в кровать. Звуки не повторялись, как я ни прислушивался. Нервы натянулись до предела. Разумеется, в ту ночь мне так и не удалось заглянуть в царство Морфея, поэтому, едва дождавшись рассвета, я решительно вышел на улицу.