Евгений Белогорский - Хроника Аравии

Скромно потупив взор, она отошла от Антипатра боясь выдать себя радостью, охватившей её душу.

— Ай да египтянин. Не обманул, сам, того не зная, помог мне свершить задуманное. Скоро, очень скоро вслед за Александром полетит и главный губитель моего родного города — думала про себя Антигона, упиваясь своим запоздалым торжеством. Стоя вместе с Атосой во главе всей дворни, фиванка ждала момента, когда Пердикка даст им знак покинуть обеденную залу.

Радость от свершившегося переполняла Антигону и вдруг, в самый главный момент своего торжества, она ощутила на себе чей-то цепкий оценивающий взгляд.

Молодая женщина почти физически чувствовала его на своих оголенных плечах. От него у Антигоны моментально заныло под ложечкой в предчувствии чего-то гадкого, нехорошего. Она усиленно это предчувствие, но оно не уходило. Не выдержав, Антигона резко обернулась, пытаясь выявить хозяина этого взгляда, но в стоявшей позади неё толпе слуг, она не ухватила таинственного наблюдателя.

А тем временем, дела развивались по своему сценарию. Антипатр отказался от обеденной трапезы. Учтиво осмотрев ломящийся от яств стол, он отошел к стоявшей в тени скамье и предложил Пердикке присесть рядом с собой. Проявляя учтивость к гостю, стратег сел рядом с ним приказав подать и себе чашу с шербетом. День действительно выдался жарким и прохладный напиток, как нельзя лучше освежал.

Сидя друг против друга, македонские вожди принялись обсуждать бегство Гарпала, не торопясь перейти к главному. Пердикка дал знак челяди удалиться, приказав остаться только мальчику виночерпию. Никандр пытливо посмотрел на хилиарха, взглядом спрашивая его покидать ли его или нет. Сидя на скамье, Антипатр коротко кивнул головой и гармост покорно двинулся к выходу. Однако не успел он пройти и несколько шагов, как услышал глухой крик и мгновенно обернулся.

Схватившись за грудь, Антипатр стоял на ногах и страдальчески смотрел на Никандра. Затем он попытался сделать шаг навстречу начальнику стражи, но ноги подкосились и он рухнул, на руки стоявшему рядом с ним Пердикки.

— Врача! Хилиарху плохо! — зычным голосом проревел гармост, чем породил толчею и панику в дверях. Одни пытались поскорее покинуть помещение, другие проникнуть в него. Бесцеремонно оттолкнув Атоссу, стоявшие за дверью охранники Антипатра, потрясая оружием, вломились в помещение, но бритоголовый египтянин оказался у тела раньше всех.

Склонившись над прерывисто дышавшим стариком, он деловито потрогал его сведенные судорогой руки, открыл пальцами закрытый глаз и, глядя на появившуюся, на полу струйку мочи, вынес свой вердикт.

— У хилиарха сильный тепловой удар. Ему срочно обложить людом и поставить на затылок черных пиявок. И сделать это надо как можно быстрее.

— Я ничего не позволю тебе делать, бритоголовый! Пусть хилиарха Антипатра лечит его врач, и только он — решительно выпалил Никандр и для пущей убедительности своих слов, наполовину обнажил свой меч.

— Ты зря им трясешь, гармост! Нефтех лучший врач из всех тех, кого я только знаю — вступился за египтянина Пердикка, но Никандр был неумолим.

— Хилиарха будет лечить только его доктор и никто другой!

— Так зови его скорее, а не то будет поздно! — зло выпалил верховный стратег, чем вверг Никандра в сильное подозрение. Он буквально пронзил Пердикку тяжелым, полным ненависти взглядом. Гармост хотел что-то сказать, но в этот момент в зал вбежал врач Антипатра.

— Клеон, посмотри, что с хозяином! — взмолился Никандр, — этот говорит, что у него тепловой удар и следует положить лед и поставить каких-то пиявок, но я не верю. Нет ли здесь измены!?

Пронзительная тишина повисла в парадном зале дворца. В ней было отчетливо слышно тяжелое дыхание поверженного судьбой Антипатра и сопение эскулапа осматривавшего больного.

— Ну, что? Говори! — потребовал гармост, едва только доктор поднял голову и разогнул затекшую поясницу.

— Я ничего не могу сказать точно. Может быть и тепловой удар, солнце сегодня жаркое. Лед и пиявки наверняка ему помогут. Но, где их сейчас взять?

— Лед есть на кухне господина Пердикки, а пиявки имеются у меня. В этой жаре я многих поднял на ноги этим средством. Если согласны я сейчас же принесу их — заверил доктора Нефтех. Врач на мгновение задумался, а потом согласился.

— Думаю, что хуже от этого не будет — заверил Никандра эскулап и Нефтех проворно побежал за своим непривычным средством.

— Куда можно перенести господина хилиарха для проведения лечения — врач вопросительно взглянул на Пердикку.

— В мою спальню — он громко хлопнул в ладоши и подскочившие слуги под присмотром стражников и врача, стали осторожно выносить Антипатра из зала.

Пока стража хилиарха была занята, стратег велел слуге кликнуть собственную стражу. Пердикка чувствовал, что добром Никандр не покинет его дворец и не ошибся. Едва только за Антипатром закрылись двери, как гармост подошел к пиршественному столу и, вытянув в его сторону руку, закричал.

— Хилиарх Антипатр отравлен! — непререкаемым тоном изрек Никандр и его слова немедленно отозвались гневным звоном мечей оставшихся в зале солдат из охраны Антипатра.

— Отравлен! Отравлен! Выдайте нам отравителя! — кричали они, наводя ужас на всех присутствующих в зале людей.

Вбежавшие в зал воины стратега с опаской и непониманием косились на них, ожидая приказа Пердикки. По своей численности они не уступали людям хилиарха, но Пердикка не стал отдавать им приказ выкинуть этих наглецов, вон из его дворца. В сложившихся условиях обязательно бы пролилась кровь, а это было для Пердикки очень нежелательно.

— Внезапно поразивший хилиарха недуг помутил твой разум Никандр! Как можно было отравить Антипатра, если он ничего не съел!? А поданное ему вино выпил ты. Ты тоже отравлен!?? — воскликнул Пердикка.

— Не съел, верно! Но он выпил, — пропустил мимо ушей колкость стратега, Никандр, — он выпил из этого кувшина и ему, стало плохо!

— Я сам пил этот напиток и как видишь, жив и здоров — парировал Пердикка, но гармост не сдавался.

— Ты пил из другого кувшина, а господину наливали из этого!! — Никандр ткнул пальцем в злополучный кувшин. Тревожная тишина вновь повисла в зале, но её быстро прервал уверенный голос Нефтеха. Он уже поставил Антипатру пиявки и вернулся в зал.

— Прохладный шербет не может никого отравить. Хилиарх Антипатр уже был болен, когда переступил порог этого дома. И чтобы рассеять все сомнения, я сам выпью этот прекрасный напиток, из этого кувшина — египтянин подошел к столу и налив шербет в небольшую чашку, неторопливо выпил его.

Опасный вопрос казалось, был разрешен, но только не для Никандра.