Дарья Плещеева - Охота на льва. Русская сова против британского льва!

Но вспомнить с ходу не удалось, а мгновение спустя Денис невольно присвистнул, узрев еще одного зрителя — черноволосого, как он сам, но смуглого, горбоносого, с узким лицом сухой лепки. Про такие лица в народе говорят: «Рожа топором тесана».

— Ты что? — удивился Барсуков.

— Граф Рокетти де ла Рокка, надо же!.. Этого-то как сюда занесло?

Граф был не более и не менее как международным авантюристом, дорого берущим за свои загадочные услуги. Он мотался между Бомбеем, Стокгольмом и Рио-де-Жанейро. Когда нынче в апреле утонул «Титаник», на котором собрались сливки общества, полиция многих стран перекрестилась с облегчением: Рокетти взял билет на злосчастное судно, а в списках спасенных его не оказалось. Вынырнул голубчик где-то в Португалии…

Кто и зачем прислал его в Москву на сей раз? И на кой ему ресторан «Чепуха», компания Бабушинского и пляски в индийском стиле? Можно, конечно, предположить, что граф всего-навсего развлекается, но его появление в Москве явно неспроста, и об этом непременно следует доложить начальству. «Даже обоим начальствам», — решил Давыдов: своему собственному и «совиному».

Пляски «дурынды», вопреки его ожиданиям, оказались неплохими — и пластическое моление, адресованное огню на треножнике, и посвящение Шиве с разбрасыванием розовых лепестков из корзины. Барсуков от переполнявших его эмоций поскуливал, пофыркивал и временами принимался тихонько скрести ногтями гобелен на стене. Да и Денис не смог остаться равнодушным к эффектному зрелищу.

Вначале Мата Хари вышла в длинной красной юбке и короткой расшитой кофточке, открывавшей на обозрение живот, плоский и упругий, как у девицы. Однако потом «дурында» оставила за сценой сперва кофточку, явившись с двумя металлическими чашками на цепочках, прикрывающими грудь («Видал я и попышнее…», — разочарованно прошептал Барсуков), а затем и юбку, заменив набедренной повязкой из цепочек, бус и еще какой-то дребедени. И наконец, танцовщица вышла полностью обнаженной.

— Вот это да! — не сдержался Давыдов, которому на мгновение стало даже неловко.

— Тю! Да на ней трико, — отмахнулся разочарованный Барсуков. — Ты посмотри на линию груди. Шелковое трико телесного цвета, будь оно неладно! А под шеей ожерельем замаскировано. Тьфу, и тут обман!..

Мата Хари, стоя на одном месте, извивалась на разные лады, пускала волны по телу, изображала волны руками, но не смогла предусмотреть, что компания, обалдев от восторга, начнет хлопать и стучать по столам пустыми бутылками в такт деревянной флейте.

— Теперь мы можем, наконец, уйти? — Давыдову не терпелось телефонировать начальству об обнаруженном опасном авантюристе де ла Рокка. Ох, не к добру заявился граф!

— Да уж, можем… — Барсуков понуро поднялся и поплелся к двери.

Их вывели на улицу, снабдив заказанной корзинкой с шампанским и фруктами, и мальчишка-рассыльный поймал для друзей извозчика.

— Да ты не горюй, — утешал приятеля Давыдов. — Она уж немолода: тридцать лет, не меньше, и в трико она поавантажней будет, чем была бы совсем раздетая. Я слыхал, у нее дети есть. Значит, бюст уж не тот. Да что я тебе объясняю, ты человек женатый — сам знаешь. Сколько у тебя детишек?

— Шестеро, — тоскливо вздохнул Барсуков. — Значит, ты твердо решил в «Метрополь»?

— Да, но подвозить меня к парадному подъезду незачем. Я, пожалуй, выйду у Иверской.

Денис любил эту маленькую часовню. Сейчас она была закрыта, но он думал хотя бы перекреститься на наддверный образ и попросить прощения за прошлые грехи. Он понимал, что краткая молитва впопыхах может и не взлететь к небесам, но бывало — взлетала, и он вскоре получал ответ: не словесный, конечно, однако тогда случалось что-то нужное.

На сей раз в голове составилось такое прошение: «Матушка Богородица, прости мою душу грешную, а вот понять бы, зачем нелегкая принесла этого нехристя Рокетти де ла Рокка…»

От Иверской до «Метрополя» было минуты три ходу. Гостиница имела свою телефонную станцию. Давыдов заказал разговоры с Санкт-Петербургом и вскоре продиктовал сообщение о международном авантюристе. Потом поднялся к себе на четвертый этаж, в недорогой номер. Нужно было торопиться. Денис послал коридорного за дежурной горничной, велел спешно приготовить себе ванну, велел также красиво сервировать привезенные фрукты и шампанское. Хитрая горничная сказала, что может принести изысканный ужин из любого ресторана — их в огромном «Метрополе» имелось то ли пять, то ли шесть, — и оставить его на стуле у двери. Она прекрасно поняла: у господина офицера намечается амурное свидание. Давыдов подумал и решил: если Элис проголодается, горничную можно будет вызвать звонком. Сам же он от волнения голода не ощущал.

Англичанка постучалась после полуночи, когда Денис уже лежал на постели поверх покрывала, только сняв пиджак и жилет, и читал мрачный и тяжеловесный роман Брюсова «Огненный ангел».

Элис была моложе Маты Хари и не нуждалась в шелковом трико…

Это был идеальный с точки зрения Давыдова роман: никаких лишних разговоров, уговоров, объяснений, вспыхнуло пламя в крови — и этим все сказано. К тому же задание Голицына превращалось теперь почти в приятное развлечение. Денис даже отложил роман и дал волю воображению, рисуя картины ближайшего будущего — одна соблазнительней другой.

Однако Элис пришла явно в расчете на серьезный разговор. Начала она издалека: спросила о семействе Давыдова, услышала историю о фамильном локоне, с восторгом рассказала о своей жизни в Санкт-Петербурге, вспомнила светских знакомых и, только убедившись, что любовник вращается в кругах высокопоставленных чиновников, продолжила амурную игру.

Слегка приунывший от болтовни Денис воспрял духом и приступил к приятной части свидания. Элис не возражала. Несколько минут они упоенно целовались и обнимались. Но как только Давыдов попытался перейти к более интимному общению, англичанка мягко и решительно взяла тайм-аут.

— Дорогой, не стоит так торопиться. У нас впереди целая ночь…

— Ты голодна? — Денис попробовал удержать ситуацию на бытовом плане, уловив, что Элис сейчас начнет подготовительную фазу его вербовки. — Давай-ка выпьем немного шампанского с чудесными абхазскими персиками и крымской черешней. Уверен, такого ты еще не едала!

— Хорошо, — без энтузиазма согласилась она. — Только совсем чуть-чуть, потому что у меня к тебе есть очень важный разговор, и головы у нас должны быть совершенно ясными.

Давыдов, довольный маленьким успехом, эффектно выстрелил пробкой в потолок, выпустив из горлышка бутылки ароматный «дымок», и наполнил бокалы на треть игристым золотом «Абрау-Дюрсо». Потом разрезал бархатистый румяный плод пополам, отбросил косточку и протянул половинку персика женщине.