Михаил Ланцов - Вождь. «Мы пойдем другим путем!»

— Виноват. Перегнул палку, — пожав плечами, произнес Владимир. — Не думал, что народ здесь все это воспримет серьезно. Я-то с оглядкой на XXI век делал. Там от такой информационной кампании только несколько батальонов набралось бы, в лучшем случае. Люди уже привыкшие к подобным пиар-баталиям.

— Получилось, конечно, внушительно. Даже я, зная, что это все — твоих рук дело, и то заразилась. Все эти фермы с белыми женщинами, которых использовали как скот для разведения мулатов. Ужас! Кошмар! Как ты вообще такое придумал?

— Да я и не придумывал. Серьезно. Только там были не просто белые женщины, а преимущественно ирландки, которых пуританам продавали англичане. Точнее английские пуритане, своим американским братьям. Но эту деталь я благоразумно опустил. Поэтому Туманный Альбион возмущается низостью и подлостью 'козопасов' особенно истово. Очень жирный намек ими были воспринят более чем адекватно.

— Кошмар… — тихо покачала головой Зинаида. — А я-то наивно думала, что все эти ужасы ты сам придумал.

— Зачем? Я вообще ничего не выдумывал. Просто чуть-чуть приукрасил.

— Что, вообще?! Совсем?!

— Конечно. И поверь, у каждого народа есть не один эшелон мерзостей. Главное его найти и выкатить на всеобщее обозрение с нужными оценками и комментариями. И у нас тоже.

6 ноября 1898 года. Атлантический океан. Багамские острова.

— Сэр, — козырнул командир броненосца 'Айова', на котором держал свой флаг адмирал Сэмпсон, — на горизонте первая легкая эскадра. Семафорят, что наблюдали корабли противника.

— Как далеко?

— Порядка ста миль к востоку.

— Какие именно там были корабли? — Мрачно поинтересовался Вильям Т. Сэмпсон, которому вся эта затея совсем не нравилась изначально. Конечно, формально, на бумаге, американский флот выглядел значительно серьезнее испанского. Но 'темные лошадки' — 'Зита' и 'Гита' казались ему очень опасными. Особенно после того, как они с минимальными повреждениями вышли из боя с 'Индианой'. Да и скорость испанского флота была чрезвычайно высокой. В сущности, в случае проблем, только первая эскадра крейсеров могла бы оторвать и уйти. Все остальные же, увы…

— Пять военных кораблей, 'Зита', 'Гита' и, судя по всему, броненосные крейсера типа 'Инфанта Мария Тереза'.

— А 'Кристобаль Колон', 'Пелайло' и 'Гавана'?

— Они их не наблюдали.

— Конвой?

— Тоже, сэр.

— Проклятье! — Зарычал адмирал. — Первой легкой эскадре — отвлекать противника. Оттягивать его на юг, к Кубе. Потребуется — пусть вступят в бой на дальних дистанциях. А ночью отходят к Чесапикскому заливу и возвращаются к патрулированию подходов. Второй легкой эскадре поднять скорость до максимума и идти к Хьюстону, блокировать порт. Тяжелой эскадре — поднять скорость до пятнадцати узлов, поворот последовательно на восемь румбов вправо.

— Сэр, есть, сэр! — Козырнул командир корабля и передал распоряжения дальше по инстанции сигнальщикам. А потом замер и спросил: — Сэр, мы отворачиваем?

— Да, черт меня подери! Мы отворачиваем!

— Но конвой?

— Его здесь нет! Вы разве не поняли? Это ловушка! Курс на Хьюстон!

Тут нужно отметить, что, вскрыв конверт и узнав задумку князя Юсупова адмирал Сервера решил ее немного доработать и отправил с конвоем не только 'Пелайло', но и 'Кристобаля Колона' с 'Гаваной'. Получалось довольно неплохое прикрытие. 'Кристобаль' и 'Гавана' могли довольно агрессивно маневрировать, а 'Пелайло' давал устойчивость такому соединению. Да и многочисленные шестидюймовки 'Кристобаля' являлись серьезным аргументом в разговоре с бронепалубными кораблями. Именно по этой причине американские крейсера заметили отряд из пяти кораблей, а не семи, как задумывалось.

Весь оставшийся день первая легкая эскадра играла в кошки-мышки с испанцами. То сближаясь до пятидесяти кабельтовых, то отходя до ста. Один раз даже пыталась устроить кроссинг-Т головной 'Зите'. Но попав под накрытие со второго залпа с сорока пяти кабельтовых поспешно разорвала дистанцию. Все-таки главный калибр флагмана испанского флота — это не шутки. С ним не поспоришь. Тем более при такой точности. Сама же броненосная колонна продолжала упрямо идти своим курсом, поддерживая скорость в девятнадцать узлов. То есть, почти предельную для эскадры. Этакая пародия на слона и моську.

И надо сказать, что не зря, адмирал Сервера проявлял такое упорство. Утром седьмого ноября 1898 года к юго-западу от Флориды сквозь утреннюю дымку проступила тяжелая эскадра US Navy. Все четыре броненосца….

— Сигнал по эскадре, — тихо и холодно произнес адмирал Сэмпсон. — Разворот все вдруг на шестнадцать румбов. Через левую циркуляцию.

— Сэр?

— У них преимущество в скорости и дальности боя. Единственный шанс серьезно повредить их корабли — сойтись на минимальной дистанции. А это значит — разойтись на контркурсах.

— А они не отвернут?

— Если отвернут, то мы просто выиграем время для второй легкой эскадры. Они ведь не клюнули на приманку. А значит, что? Правильно. Спешат.

— Но мы не знаем, где 'Пелайло' и 'Кристобаль Колон'.

— Есть только два места, где они могут быть. Первое — Чесапикский залив, где они постараются устроить бойню, пока нас нет. Второе — конвой, который их отправили сопровождать. И я полагаю, что они именно с конвоем.

— Сэр, но если испанцы дали заведомо ложную информацию о том, как пойдет конвой, то, может быть, они врали и в другом?

— Что вы имеете в виду?

— Мы увели все свои силы из Чесапикского залива. Сухопутных войск, способных защитить побережье от крупного десанта там нет. Что, если конвой пошел туда? Справится ли первая легкая эскадра? Все-таки броненосный крейсер и броненосец с современными орудиями — это сила. Плюс еще полноценный бронепалубный крейсер. А если в залив Делавэр? Там же вообще ничего толком нет.

— Кроме береговых батарей… — хмуро произнес адмирал Сэмпсон. — И судя по тому, как ловко их взяли на подступах к Нью-Йорку…. Проклятье!

— Сэр! Какие будут ваши приказания!

— Следуем прежнему плану. Стараемся максимально сблизится и подставить испанцев под огонь наши орудий главного калибра и восьмидюймовки. Проклятье! Черт! Дерьмо собачье! Как же так могло выйти?! Ладно. — Он выдохнул. — Надеюсь вторая легкая эскадра справится, если конвой действительно ушел в Хьюстон…

Но адмирал Сервера не хотел играть по правилам противника и терять свое преимущество, поэтому последовательно отвернул на север всей эскадрой, разойдясь в точке сорока — сорока пяти кабельтовых от колонны противника. Ну, и разумеется, постреляв по накатывающим кораблям янки. И даже 'прописав' одну десятидюймовую пилюлю на носовую оконечность идущего в голове 'Техасу'. Добротно все разворотил там и поджег. Тем не менее тот даже скорости не снизил. Повезло.