Кирилл Еськов - Америkа reload game (с редакционными примечаниями)

– Флора, твой хозяин, похоже, попал в беду.

– Поможешь мне его выручать?

– Тогда пошли.

– …А скажи-ка, любезный, – со всей возможной небрежностью поинтересовался он у участливо метнувшегося к нему из-за стойки хозяина, – тут у вас где-то есть кофейня… «Канцлер»?.. или «Канцер»?..

– «Карнцерн», сеньор?

– Да, точно!

– О, это совсем недалеко сеньор! Значит, так: идете направо, мимо лавки Мамаши Мадино – там во дворике вечно вывешено белье, не слишком чисто стираное, – так вот, заворачивать направо не стоит, сеньор, а вместо того идете прямо на вывеску «66» – это такой, осмелюсь доложить, странный бар…

– Наша задача, компаньерос, – Зырянов обвел взором троицу прикомандированных , – нежданно-негаданно упростилась: служители сатанистского капища, коих вам надлежит зачистить , достали местную власть так, что нам выдана негласная лицензия на их отстрел. Взамен техасская контрразведка хочет заполучить живым некоего белого, предположительно скрывающегося сейчас там у них – резидента северян майора Флетчера. А поскольку нам, в свой черед, тоже очень хотелось бы задать майору пару-тройку вопросов, причем срочно – я бы сказал, что нам неприлично везет, суеверные люди наверняка запричитали бы: «Ох, не к добру это…»

– Верно ли я понимаю, компаньеро резидент, что это снимает с нас ограничения по части «сопутствующих потерь»? – сразу ухватил суть Иван Иванович.

– Верно. Ваша задача – проникнуть в храм и извлечь оттуда того единственного белого, которого найдете. После этого здание должно взлететь на воздух со всем содержимым – и концы в воду. Особое правдоподобие на предмет «случайного взрыва в химлаборатории», как планировалось, более не требуется, Петр Петрович – просто не жалейте взрывчатки!

– Храм расположен так, что никаких проезжих дорог к нему не ведет, компаньеро резидент, и подвезти туда груз взрывчатки не так просто, – вступил в разговор «Николай Николаевич», присоединившийся к группе буквально пару часов назад Ривера (этого Зырянов помнил еще по кое-каким операциям своего Дома). – Но прямо вдоль ограды там, помнится, проходит заброшенная узкоколейка. Мы могли бы воспользоваться большой грузовой дрезиной, да и униформа дорожников к тому же – отличная маскировка. На той же дрезине и отходить после акции , по чугунке – причем не в город, а в степь.

– Грузовая дрезина – это хорошая идея, Николай Николаевич: вчетвером как раз справимся… Да, и вот еще что: те, кто в храме – очень опасные люди, не стОит их недооценивать. Тут вокруг много болтают про «магию вуду»; я во все эти колдовские штучки не больно-то верю – благо мы с вами тоже умеем много чего смахивающего, на сторонний взгляд, на «магию», – но, однако ж, кое-что по этой части мы с вами наблюдали нынче утром в порту воочию… Словом, нам следует быть готовым к… неожиданностям, скажем так.

– Мальчик – там, внутри, – едва слышно, одними губами, прошелестела Мария. – И – ему совсем плохо… я даже не уверена, жив ли он. Я его больше не чувствую …

– Ч-черт… А где внешняя охрана? – я что-то никого вокруг не вижу…

– Ее у них и нет: появиться тут после захода солнца – это надо вообще рехнуться… ну, как я рехнулась сейчас, на почве общения с тобой…

Храм вуду – деревянное двухэтажное строение нелепой конфигурации – вплотную примыкал к старой кладбищенской ограде, и ряды вычурных креольских надгробий казались в свете ущербной луны его безмолвной стражей. В окнах второго этажа скорее угадывались, чем виднелись какие-то перемещающиеся отсветы; на первом этаже окон не было вовсе.

– Значит, так. Если не боишься – побудь где-нибудь тут, снаружи, пока я не вернусь с мальчиком; тогда сразу же примешься его… ну, лечить, или расколдовывать , или как это у вас называется. Если через четверть часа меня не будет – всё, уходи немедля и поставь по мне свечку.

– Нет. Я с тобой.

– И думать забудь!..

– Это ты – думать забудь лезть туда в одиночку! А я уже взрослая девочка, солдатик, могу решать за себя сама.

– Маша, если ты это к тому, что я сейчас – «однорукий», то – всё в порядке, обезболивание твое работает превосходно. Ты мне там, внутри, будешь только мешать, уж поверь!

– Знаешь, если там, внутри, проводят сейчас тот самый ритуал… Скоро плохо, совсем плохо, будет не только мальчику, а и всем нам – просто ему пораньше, а нам попозже. Остановить ритуал в одиночку я не смогу, но вот на пАру с тобой – может, у нас что и станцуется…

– Ладно, – вздохнул ротмистр, – ты и в самом деле взрослая девочка, взрослей не бывает… В храме ты, как я понимаю, бывала?

– Еще бы! Чаще, чем хотелось…

– Значит, расположение помещений знаешь; уже легче… А что там сейчас творится внутри, сколько их, в какой они части здания – ты что-нибудь чувствуешь ?

Она с полминуты сосредоточенно молчала, едва заметно помавая ладонями, будто ощупывая ими ночной воздух, а потом удивленно призналась:

– Ничего не понимаю! Людей внутри много меньше обычного – с дюжину, для важного магического ритуала это нормально. Но при этом внутри есть и кто-то совсем чужой!.. Чужак – в ближней к нам части здания, это что-то вроде склада инвентаря с отдельной калиткой; все прочие и мальчик – в дальней части, где у них алтарь. Как унган допустил присутствие вблизи постороннего – уму непостижимо!..

– Может, уверен что этот посторонний никому уже ничего не расскажет ?

– Ну, разве что…

– Тш-шш! Смотри! – и он притянул ее к себе, отступив в непроглядную лунную тень, отбрасываемую кустом гибискуса.

– Тих-хо! Я всё сделаю сама. Твое дело – стоять рядышком, изображая собой зомби , оживленного магией мертвеца.