Павел Дмитриев - Анизотропное шоссе [СИ]

Заснул рано в расчете на ранний же подъем, но на рассвете случился фальстарт: густо упавшая на низкую весеннюю траву роса, которую я поневоле стряхивал на каждом шагу, делала мой путь заметным даже с орбиты земли. Пришлось ждать, пока солнце высушит с травинок и листочков предательский белесый налет.

Узкий, лишь местами отсыпанный песком тракт перешел со всем возможным тщанием, не поленился для этого натянуть сапоги, чтоб не оставлять в пыли и грязи рубчатых оттисков 21-го века. Бросил на след немного махорки с керосином, хотя, уверен, это излишняя операция — пешеходов тут хватает.

Между тем, местность нравилась мне все меньше и меньше. Сосновый лес, добрый, надежный и ставший родным за прошлую неделю постепенно сменился на какие-то странные закоулки из лужков, заболоченных рощиц, островков кустов и небольших пологих холмов, между которым прятались микроскопические озерца, скорее, большие лужи. Из-за неудобства кустарного компаса и без нормальных ориентиров я быстро сбился с пути, вернее сказать, перебегал от укрытия к укрытию, грубо ориентируясь на солнце.

Неожиданно откуда-то с юга донесся странный звонкий стук. Казалось, его источник совсем неблизко, но вдруг в нескольких десятках шагов из-за невысокого гребня прямо на меня выползло огромное стадо карельских коров. Как оказалось, местные хозяева не разоряются на металл и привязывают на шеи животных настоящие деревянные колокола, размером с крупный арбуз. Отвернув к ближайшему овражку, я резко взвинтил темп бега и уже скрылся из вида, когда сзади раздался резкий крик пастуха. Вот только никак не разобрать — мне или коровам он давал «ценные указания».

Расстроиться всерьез не успел, потому что за очередным холмиком открылся долгожданный лес. А уж когда добрался до нормальных деревьев и услышал знакомый шум текущей по камням воды, инцидент с коровами вообще вылетел из головы. Мало ли какие бегающие черти привидятся пастуху с похмелья, да и домой он хорошо если к вечеру вернется… Куда более интересным представлялся вопрос рыбалки и обеда, тем более всего километрах в четырех попалось исключительно приятное, продуваемое от комарья местечко.

К истоку Поньгомы из очередного озера [63] Вокшозеро. Его длина с запада на восток не более пяти километров, но значительное количество островов сильно затрудняет определение реальных размеров. Кроме того, ГГ считает прилегающие с разных сторон озера Волино Ломбина и Сухое частью Вокшозера. я выбрался около шести часов пополудни. И тут же похвалил себя за верно выбранное направление обхода: на полого сбегающем вниз склоне противоположного берега, чуть далее по направлению моего движения вольготно раскинулось крупное, дворов в тридцать село. [64] В настоящее время данное село заброшено. Водная гладь, разумеется, защита так себе, тем более при расстоянии всего лишь километра в полтора, но это куда лучше, чем ничего.

Пришлось подвязывать гаффы и лезть на сосну, из тех, что повыше да покрепче. С верхотуры я десяток минут пытался нащупать при помощи бинокля берега и дальний, западный край озера, но густо перемешанная с островами и полуостровами гладь воды теряла разборчивость где-то ближе к горизонту. И тут откуда-то сзади порыв ветра донес собачий лай! Я быстро развернулся на дереве, вгляделся в просветы между ветвей…

— Еб… т…ю м…ь!

Что еще можно сказать при виде людей, то и дело мелькающих в прогалинах к востоку [65] На самом деле, скорее, с северо-востока, но у ГГ нет средств для быстрого и точного определения сторон света. от меня?!

Спускался я под залихватское гавкание целой своры, то есть чуть ли не кубарем. С одной стороны, звук радовал — гэпэушные ищейки не лают, эти звери преследуют жертву бесшумно. Но, черт побери, охваченным инстинктом охоты деревенским активистам не нужно иметь особый нюх, мой путь между озером и редколесьем с болотами абсолютно предсказуем! Ни смысла, ни времени на ухищрения с махоркой и сдваиванием следа, остается лишь бежать as quickly as possible вдоль берега, надеясь, что река-судьба не подведет в трудную минуту своего неосторожного адепта.

Следующие несколько часов слились и дались мне очень тяжело, случись погоня сразу после лагеря, еще неизвестно, как бы повернулось дело. Но за прошлые две недели путешествия я успел набрать очень неплохую спортивную форму, кроме того, приобрел богатейший опыт преодоления естественных препятствий. Так что взятый мной темп оказался не под силу преследователям, лай за спиной постепенно затихал. Я уже искал подходящую возможность запутать в опускающихся сумерках след, уйти в сторону и отлежаться в каком-нибудь тихом уголке, когда впереди…

Да черт бы побрал этих дворовых шавок и их хозяев! Зажали! И как только сумели, неужели обошли на автомобиле? [66] В этом нет ничего удивительного: и без автомобиля в данном месте всего в четырех километрах южнее пути ГГ проходит дорога-тропа, пригодная для движения на лошади. Не пройдет и часа, как они будут тут!

Решение созрело мгновенно. Уж лучше попробовать проскользнуть на север мимо села, чем играть в прятки с собаками в темноте на пересеченной местности.

— Ну, выручай, Поньгомушка, — прошептал я, разворачиваясь к берегу.

Соорудить из нескольких обломков жерди небольшой плотик, привязать к нему снизу как раму и балласт гаффы, а сверху рюкзачок, надеть черное маскировочное термобелье и вперед, через комаров, по тошнотворно слизкому тесту дна в обжигающе холодную воду, с которой лед-то сошел, быть может, меньше недели назад! Утешало только одно: где-то впереди, метрах в двухста виднеются выпирающие чуть ли не прямо из воды деревья. Так что веревку от плавсредства в зубы и тихонько, без плеска, метр за метром, но дальше от погони!

Сложно ли проплыть подобное расстояние в бассейне? Делать нечего! Бывало, отмахивал в пять раз больше, а потом еще шел на вечеринку к друзьям. Но в одиночку, в холодном озере, подтягивая упирающийся плотик, да еще ожидая выстрелов в спину? Впервые за все время путешествия ко мне в душу прокралось сомнение. Мозг настойчиво сверлила мысль: сидел бы сейчас в Кемской пересылке, а даже и на Соловках, пусть лагерь, но тепло, кормят, три года перетерпеть можно. После сошлют, разумеется, но екатеринбуржцу ли бояться Сибири? Или еще лучше, обосновался бы где-нибудь во Владивостоке, устроился электриком на торговую посудину, при большевистском кадровом голоде дело не хитрое, глядишь, лет через пять на хорошем счету, партбилет в кармане, там и до загранки недалеко. Встретил бы кошмары 37-го года в солнечном Фриско…

Сбил дурацкие мысли лай, который приблизился вплотную к берегу, потом бахнул выстрел, второй, я инстинктивно нырнул, пытаясь уйти от смерти. Но пальба и крики не прекращались, казалось, на берегу разразилась ожесточенная средне-карельская война.