Василий Панфилов - Улан. Трилогия

Несмотря на стратегическое расположение, впечатления чего-то надёжного город-крепость не производил. Да и зачем… Не так давно он находился, по сути, в центре европейских владений Турции и с учётом повсеместной коррупции османских чиновников, результат был предсказуем. Стены не то чтобы рушились…, да и пушки были. Вот только из-за нехватки артиллерии остались здесь только самые древние образцы орудий, да и стояли они не сказать чтобы слишком удачно.

Не слишком хорош был и гарнизон – более-менее боеспособные войска султан успел потерять в серии сражений с Россией, после чего выгреб из провинциальных гарнизонов уже войска менее боеспособные – и остались в Плевене только старики, калеки и те, о которых говорят "третий сорт не брак". Собственно говоря, некую опасность могли представлять те самые старики и калеки-ветераны, особенно в обороне, могли "дать жару" похлеще молодых коллег – были уже случаи убедиться. Но опять же – султанский набор сгрёб большую часть ветеранов с реальным боевым опытом, даже тех, кто уже не смог бы воевать – для обучения молодёжи. Отсюда и уверенность Рюгена в удачном исходе битвы за город.

— Восстания не будет, — с трудом подбирая русские слова, говорил агент-болгарин, — обещали, да… Но это Балканы – больше шума, чем дел.

Немолодой черноусый мужчина обречённо машет рукой и виновато смотрит в землю. Он один из немногих патриотов, готовых не только рассуждать, но и действовать.

— И почему же? — задал вопрос Август Раковский – офицер свиты и начальник кабинета Грифича.

— Да… Струсили. Молодые ещё готовы выступить, но старики вцепились – говорят "А когда уйдут русские и вернутся турки, что ты скажешь?".

Хмыкнув, принц с Августом переглянулись и офицер кисло сказал:

— Ты снова выиграл, сир – придётся работать по второму плану.

Начали осадные работы, хотя откровенно говоря – только для отвода глаз. Семь тысяч пехоты и три тысячи конницы не смогут даже нормально перекрыть территорию от вражеских вылазок… Ждали ответ на ультиматум и не дождавшись, через сутки послали с вопросом. Турки неожиданно засуетились и… Выяснилось, что всё это время они ничего не делали. Это как? Типа само рассосётся? Впрочем, если учитывать "третьесортность" гарнизона, то удивляться не стоило. Через час в городе раздались звуки выстрелов и через какое-то время отворились несколько отрядов арнаутов, албанцев, курдов и прочих полунаёмников покинули город. Верный своему обещанию, Грифич не стал пускать за ними кавалерию и такой подход сработал – ещё через час снова послышалась стрельба и османы запросили переговорщика.

— Сир, просятся уйти. Говорят, своего пашу связали.

— Пусть уходят, — пожал плечами принц, — они верно рассудили. Как и обещано – с оружием, но без обозов.

Нельзя сказать, что Рюген пришёл в восторг от бескровной победы, но и нельзя сказать, что огорчился. Как у каждого нормального полководца, были у него планы на все случаи жизни. Правда, он ставил на ночной штурм с участием "волков" и незаметным вырезанием часовых, а подобная боязливость противника была несколько неожиданной.

Уходили османы опасливо, поглядывая на вымуштрованных солдат Вольгаста, стоявших в идеальных колоннах. Немногочисленные повозки у них всё-таки были – под раненых и больных, да под перевозку женщин – офицерских жён. Но вот военное имущество по большей части было оставлено и теперь герцог ломал голову – как эти трофеи доставить к своим, выделив на сопровождение минимум солдат.

В бескровном занятии города оказались свои плюсы – помимо отсутствия потерь. Прежде всего – дух горожан и жителей окрестных сёл, взлетевший до небес. Плевен считался крепостью, пусть и второстепенной, провинциальной и то, что турки побоялись сражаться, стало для болгар настоящим откровением. Достаточно неожиданно многие из них начали размахивать ружьями и уверять в своей воинственности, предлагая Владимиру свои услуги.

— Если вы действительно хотите помочь Болгарии и её народу, не обязательно воевать.

После этих слов принца на площади воцарилась тишина.

— Мало уметь стрелять из ружья и владеть саблей – хороший солдат должен знать и другие премудрости прежде всего – уметь воевать в составе отряда. Не лучше ли храбрецам уйти в Россию, где их научат всему необходимому. Ну а после можно будет поступить на русскую службу – с турками мы ещё будем воевать не раз. Можно будет вернуться в Болгарию и тогда у повстанцев появятся настоящие командиры, выученные в лучшей армии мира. А можно и просто переселиться – особенно тем, кому надоело жить под властью иноверцев.

Дальше началась беззастенчивая вербовка – балканцы были крайне необходимы на Юге России, Крым и Новороссия-Скифия ждали людей. И если русские переселенцы могли дать фору тем же болгарам как скотоводы или вопросам зерновых, но виноград, южные овощи, фруктовые сады… На Тамбощине и Брянщине такой экзотики просто не было.

— Как поселять будете! — на несколько исковерканном русском крикнул один из присутствующих.

— Болгарское село и несколько русских по соседству, — честно ответил герцог.

— Мы… землячество!

— Только так! И остальных так же селим – греков, армян, сербов.

Позиция эта была принципиальной – ассимиляция. Небольшое село, да когда до соотечественников ехать минимум день-другой… Тут поневоле обрусеешь.

Решать пришлось быстро, но переселенцы понимали всю подоплёку – турок разогнали и пока подойдут новые войска, даже медлительный обоз, сформированный из гражданских, сумеет уйти достаточно далеко. Ну а отбиться от мелких отрядов смогут и сами переселенцы, хотя Грифич всё же пообещал выделить им отряд драгун ровно на десять дней. Ориентироваться на время, а не на какой-то географический ориентир было решено для того, чтобы болгары не медлили и спешили изо всех сил. А так… Сталкивался он уже с привычками крестьян – из-за опасений повредить живность они могут тормозить обоз. Опасность же вражеского налёта кажется им менее весомой, чем повреждённое копыто родной Бурёнушки.

Остановились в городе всего на три дня – требовалось время на отдых, причём не столько людям, сколько лошадям. Ну а дальше – "марш-марш вперёд, труба зовёт" и несколько сократившаяся армия двинулась дальше. Сократившаяся – потому что полк драгун отправился в путь вместе с переселенцами.

А проблем от них было… Даже местные старосты или старейшины зачастую ничего не могли сделать с какой-нибудь выжившей из ума старухой, вцепившейся в родимую коровушку, от старости еле передвигавшую копыта. Бросать же… Старуху – не принято, патриархальные нравы, ну а старуха не хочет бросать скотину, не желая понимать, что из-за её не хотения могут погибнуть люди.