Михаил Курильский - Цесаревич

В 1904 году 30 июля в Петергофе, у уже отчаявшихся получить наследника родителей, родился мальчик. Новорожденного назвали Алексеем. Его рождение отмечала вся Россия и в многих иностранных государствах. Правда была одно печалька, у ребенка пониженная свертываемость крови. По научному гемофилия. Раны заживают долго, синяки вообще означали адскскую боль на недели.

Россияне порадовались этому событию и на следующий год собрались в крестный ход, чтоб передать папеньки Алешки свои пожелания. Отец его был в то время Николаем II Императором всероссийским и прочая, и прочая. Родитель был человеком набожным, любил семью и не любил много царствовать. Короче не очень хотел работать. Его дед практически установил в России конституционную монархию, но его за это убили бомбой. Отец отомстил за деда с размахом. Спустил в уборную все дедовские преобразования и жестоко мстил. Соответственно и ему мстили. В этой упорной борьбе у отца Николая II резко ухудшилось здоровье и сыночку в 24 года пришлось вскарабкаться на трон. А ему хотелось жениться. Ну он и женился, а потом стал царем. Началось царствование с давки на гуляньях в его честь. Давка вошла в книгу рекордов. Больше в истории России и мира одновременно затоптать насмерть не удавалось никому.

Ко всему прочему кабинет министров и военное ведомство, в отсутствие хозяина, пошло в разнос. В результате сдали Японскую войну.

Однако вернемся к 1905 году. Царь слегка перепугался. Он, наконец, исполнил свой долг перед страной - народил наследника, а тут народ без гостинцев и с требованиями. Министр Витте ушами хлопает и все проект закона о конституционной монархии тычет. Народ с полицией насмерть пластается, чего хочет четко сформулировать не может. Короче собрались и пошли к царю на разборку. А тот ввел войска и попытался переплюнуть мировой рекорд по количеству трупов за день. Вечером поплакал в дневнике, подписал сокращенный вариант закона Министра Витте и отправил его в отставку бабочек ловить. Высвистал самого успешного губернатора, назначил его на место страдальца Витте и тоже пошел к семье бабочек ловить. Новый министр Столыпин развернулся с пол оборота. Террористам ввел сокращенное судопроизводство - знаменитые тройки, а вы думали, это Сталин придумал? Разогнав две Думы, более-менее добился порядка в законотворчестве. Иными словами разогнал пустозвонов, оставил спикеров способных более-менее заниматься делом, а не пиариться.

Разобравшись со сбродом Столыпин занялся государством. Аккуратно вливая казну в нужные проекты, вывел ВВП (внутренний валовый доход) на запредельные для того времени цифры. Россия вышла на первые места по множеству показателей.

Ему приходилось сидеть на нескольких стульях одновременно. Руководить жандармским корпусом (тогдашней ФСБ), руководить министерствами: сельскохозяйственным, железнодорожным, почта, тюрьма, медицина, пожарка и даже ветеринария. И это не считая судов, земств и ещё трудно понимаемых современным человеком. Ничего. Справился.

А что же царь? А царь залег в загородной резиденции и нализывал жену и детей. Конечно, он ежедневно подписывал указы, манифесты и донесения, но сам ничего особого не предлагал. Ну, боялся он своих министров и политики вообще.

На этом фоне стоит вспомнить матушку государя. Мария Федоровна поначалу царствования сыночка-оболтуса правила государством, что называется в тихушку. Но когда политика ее протеже Витте обгадилась. Горестно всплеснула руками и тоже понадеялась на нового премьер министра Столыпина.

Тут нужно вспомнить еще одну фигуру того времени. Деревенский пройдоха обнаружил в себе дар внушения. По серости образования сразу решил - от Бога. Но будучи реальным проходимцем в монахи не пошел. А пошел это мусор человеческий, как обычно во славу и распутство великое. Очутившись в Петербурге и показав пару фокусов избавления от боли снискал славу себе великую и осторожные проклятия церкви. Так или и иначе попал мерзавец во дворец, где Алешка в очередной раз маялся от внутренних кровотечений. Снять боль, в современной медицине применяющей противошоковое, может практически любой парапсихолог. На тот момент чудо-чудное, диво-дивное. Царская семья на коленях, молятся совместно со старцем-прохиндеем. А тот, пользуясь моментом, пытается пролезть в политику. А вдруг, по примеру плеяды фаворитов царских, в князья проскачу.

Так и шли дела в Росси того времени. Столыпин страну тащит, Царь семью нализывает, благонравие чтит публично, а Распутин бельмом грязным гадит вокруг себя, потому как по крестьянской полу грамотности только это и может.

Чем все закончилось, дорогой читатель, знает лучше меня. Столыпина убили. Дума пошла в разнос. Экстремистские партии активизировались. Царь вынужденный заниматься делами, в очередной раз растерялся. Попытался заняться тем, что знал - войной. И упустил внутреннюю политику. Пока воевал, весьма успешно, дума потеряла берега и объявила себя правительством. Царя в отставку, сама на лавку. В стране бардак, армия осталась без руководства, экстремисты сразу в пляс. Революция. Потом Восстание. Короче закончилось все для царской семьи подвалом Ипатьевского дома. А для страны голодом и разрухой. Если бы не простой горный семинарист, все было бы еще хуже. Железной рукой он прекратил бардак, болтунов заставил работать, а остальных вспомнить о стране и вновь начать ею гордиться. Но речь не о нем.

На страницах этой книги я хотел бы помечтать о том, чтобы было, если бы последний царь занялся делами по современным методикам. Если бы чуть-чуть не так, а этак. Я предлагаю помечтать со мной.

Елагинский Дворец, год 1910. Предположим осень. Вдовствующая императрица, великая княгиня Мария Федоровна в этот час принимала посетителей. Так как она практически возглавляла Российский Красный Крест, то посетители преимущественно были врачи либо болящие. Врачи искали работы в одном из опекаемых ею медицинских учреждениях. Болящие в эти учреждения просились.

- Очередной врач, черт знает, откуда, но с рекомендациями от очень влиятельных людей. Третий день ждет аудиенции. Настырный, но с манерами.

Секретарь положил перед Марией Федоровной папку с бумагами.

- Что хочет то?

- Говорит, при личной встрече.

- Не бомбист ли?

- Ни как нет, слишком благообразен для бомбиста. Те в основном юноши бледные с взглядом горячим. А этот хоть и бодр, но дороден. Брегет в кармашке дорого стоит, даже если подделка.

- Проси.

В кабинет вошел представительный не молодой господин. Не дорогой, но и не дешевый сюртук. Перстень на пальце без камней, но с печаткой. Пресловутый брегет, на толстой золотой цепочке. Пройдя на середину комнаты, гость слегка щелкнул каблуками лакированных туфель и отвесил резкий короткий поклон.