Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 3 (СИ)

Найф заржал в полный голос и прибавил скорость. Бетон здесь хороший, можно и побыстрее. Сейчас он закатится… да, к Рыжей Сильве. Ох, и хороша стерва. С перцем. Конечно, до Перепёлочки ей как до неба, но и ему Перепёлка была не по губам. Тогда. А сейчас… а когда он это дело провернёт… голова Ковбоя дорого стоит. У Ковбоя в Ансамбле не один голос. Это тоже товар. Ходкий и дорогой. Пауку нужны деньги. Деньги у Счастливчика. Пока Ковбой жив, Счастливчика не взять. Здесь всё просто. Эти деньги Пауку отдадим, по уговору. А за остальное — пускай платит по полной. Задарма хапать теперь Паук не может, укоротили русские ему хапалки. А вот кто у русских всем этим крутит… Нет, до этого пока слишком далеко.

Он считал, прикидывал, спорил сам с собой, хихикал над удачным ходом, а под колёса его машины летел серый шершавый бетон.

Распоряжение Джонатана было недвусмысленным, как, впрочем, и все остальные.

— Послезавтра в девять машина должна быть готова.

— Слушаюсь, сэр. Послезавтра в девять, — склонил голову Чак.

Ответный кивок, и Чак, подобно остальным, пулей вылетел из кухни.

Вчера вечером, когда Джонатан въехал во двор на такси — с шиком прикатил, — Чак, стоя в дверях барака с еле заметной презрительной усмешкой смотрел, как толпятся вокруг Джонатана, наперебой рассказывая ему о последних событиях. Усмехался, пока Джонатан не посмотрел на него. И сам не понял, какая сила сорвала его с места и поднесла к Джонатану. Выслушав его краткий отчёт о проделанном, Джонатан кивнул и отпустил всех отдыхать. Они вернулись в кухню к прерванному обеду, сели за стол, и Роланд, широко ухмыльнулся.

— Ох и дадут нам завтра разгон.

— Так хозяин же, — прогудел в ответ Сэмми.

— Насыплет вычетов, — кивнул Стеф.

Чак слушал внимательно, не вмешиваясь. Что ж, хозяин — он хозяин и есть. Тут уж, как положено.

После обеда обычно занимались своими делами. И сегодня всё шло по зведённому порядку. Стирка, починка, малышей усадили за азбуку, словом, каждый нашёл себе дело. И вечер прошёл как обычно.

А с утра и началось. Джонатан пришёл на завтрак и… словом, каждый услышал своё. Ни одного грубого слова, голоса ни разу не повысил, по машине и гаражу вообще замечаний не сделал, но холодом Чака пробрало… как ни разу за всю прошлую жизнь.

Что Фредди пашет не меньше, а то и побольше остальных, Чак уже понял. Чудно, конечно, зачем киллеру пахать, но, поглядев на Джонатана, понял: у такого лендлорда запашешь. И если киллер, после Уорринга, не трепыхается, то уж ему-то…

Полуразобранный «ферри» стоял над ямой. Чак приготовил инструменты и спрыгнул вниз. Ну, поехали…

Обойдя все службы, выслушав длинное рассуждение Сэмми, что обугленные концы досок в Большом Доме надо отпиливать прямо здесь же, а в кладовки сносить уже готовые к дальнейшему использованию, и согласившись с этим, Джонатан пошёл к конюшне. Лошадей он всегда смотрел в последнюю очередь, чтобы разговору с Фредди ничего не мешало. Проходя мимо гаража, он ограничился тем, что мельком посмотрел на распахнутые для света и воздуха двери. Вчера, когда они сели перед камином, он сразу спросил Фредди о Чаке.

Фредди задумчиво, отхлебнул коктейль, погонял во рту и проглотил. Потом так же задумчиво спросил:

— И что же это у меня получилось?

Джонатан терпеливо ждал.

— Бывало хуже, Джонни. Держать такого в узде несложно. При одном условии.

— Каком? — с интересом спросил Джонатан.

— Он должен сам хотеть этого. А он хочет, Джонни. Свобода — тяжкий груз, Джонни, не каждому по плечу.

— Он волк, Фредди.

— Он пёс. Лагерная псина, но не волк.

Джонатан кивнул.

— Что ж…

— Натаскан он как надо. И машину знает. Нам нужно большее?

— Пока нет, — согласился Джонатан. — Через два дня съездишь за Кренкшоу.

— Затрепыхалась старушка? — весело удивился Фредди.

— У её горничной браслет-змейка, — подчёркнуто равнодушно сказал Джонатан.

Фредди довольно заржал. И, уже вроде отсмеявшись, о чём-то вспомнил и заржал с новой силой.

— Ну-ну? — заинтересовался Джонатан.

— Сам узнаешь. Не буду портить тебе удовольствия.

— И всё же?

— Думаю, завтра тебе скажут.

Джонатан кивнул.

И сегодня, идя по службам, он среди прочих дел ждал. Но ничего такого, что могло вызвать у Фредди столь бурное веселье, не было. Роб, как это и раньше частенько бывало, следовал за ним, выдерживая почтительную дистанцию. Опять же ничего нового и необычного. И когда Мамми, достававшая из кладовки мешочек с сахаром, пошла к нему, Джонатан остановился, но ничего особого не ожидал.

— Тут такое дело, масса Джонатан, — начала Мамми. — Из соседних имений забегали, так обносились все, — она сделала выразительную паузу.

— Ну-ну, — подбодрил её Джонатан.

— Давай, — сказала Мамми куда-то вниз. — Заварил кашу, так хлебай.

Из-за юбки Мамми высунулась мордашка Роба.

— Лишнее продать нужно.

— Та-ак, — Джонатан с искренним интересом рассматривал Роба. — И что же лишнее продавать?

— А одёжу из кладовки, — Роб смелел с каждой фразой. — Сколько там всего, нам до смерти всего не сносить, а другие денежку заплатют. И совсем маленькое есть, на пискунов, на Тома не налезет, а меньше его нету. Это всё продать. А то лежит и выгоды не даёт.

Джонатан слушал так серьёзно, что колыхавшаяся от сдерживаемого смеха Мамми смотрела на него с уважительным удивлением.

— Резонно, — пробормотал Джонатан. И громче: — И почём продавать?

— А как нам считали, — вмешалась Мамми.

Но Роб замотал головой.

— Нее, чужим дороже надо. А то зачем своим быть, если как все платишь.

— Резонно, — уже другим тоном сказал Джонатан. — Что ж и много лишнего в кладовке?

— Совсем маленького? — Роб уже вылез из-за Мамми и стоял перед Джонатаном, глядя снизу вверх ему прямо в лицо. — Совсем маленького десять и ещё девять… А сапожек…

— Ладно, — остановил его Джонатан и улыбнулся. — После ленча посчитаем и прикинем. Возьмёшься торговать, Мамми?

— С таким-то помощником, — фыркнула Мамми.

— Хорошо, — кивнул Джонатан. — Так и сделаем.

Мамми понесла сахар на кухню, а Джонатан продолжил свой обход, но уже без Роба, побежавшего за Мамми.

Наконец Джонатан добрался до Фредди, сосредоточенно вместе с Роландом перебиравшего фургонную упряжь.

— Когда это на соплях, то одни сопли и будут, — Фредди выпрямился, заметив подходившего к ним Джонатана. — Надо всё заново делать.

— У массы Перкинса шорник хороший, я слышал, — выжидающе сказал Роланд.

— Знаю, — кивнул Фредди.

— Заказывай, — Джонатан попробовал на разрыв ремень. — Сгнило всё. В сырости, что ль, лежало?

— Да оно, масса Джонатан, уже и было… — Роланд подобрал обрывки ремня, повертел их в руках и снова бросил, но уже в стоявшую у стены корзину. — Под иглой ползёт, масса, шей не шей…