Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)

Здесь всегда многолюдно, он и на свой этаж не успел подняться, как его окликнули, несмотря на то, что он ещё без халата, в полной форме, совсем по-штатски:

— Иван Дормидонтович, здравствуйте.

— Здравствуйте, Алексей Алексеевич, — улыбнулся Жариков высокому белокурому и сов сем молодому мужчине, практически юноше, в белом халате. — Как дела, коллега?

— Спасибо, — Алексей польщённо покраснел. — Я хотел бы поговорить с вами, если возможно.

Жариков с улыбкой кивнул. Конечно, можно считать, что со студенческой скамьи и попасть в такой котёл. Но парень сам выбрал себе специальность сексолога, достаточно экзотическую и непривычную и для пациентов, и для коллег. И кажется, он знает, о чём пойдёт разговор.

— Охотно, коллега. Проводите меня?

— Да, спасибо.

Они поднялись на третий этаж и пошли по коридору.

— Я хотел посоветоваться. Вы… работали с… — и по-английски: — Со спальниками?

— Да, — пряча улыбку, кивнул Жариков. Этого он и ждал. И оказывается, русского эквивалента термину так и не придумали. Интересно.

— Я прочитал ваши отчёты. И доктора Аристова. И у меня возник ряд вопросов.

— Понятно, коллега, — и покосившись на красное от смущения лицо, решил помочь. — И что вас интересует? Процесс реабилитации?

— Да, конечно, — обрадовался Алексей. — Но не только. И процесс формирования. И вообще вся эта система. То, что я читал, мы ещё много говорили об этом, — он сразу утратил академический тон и заговорило сбивчиво, со студенческой запальчивостью. — Здесь столько неясностей, но если свести воедино… отклонение не может численно превышать норму.

— Почему? — с интересом спросил Жариков.

— Потому что это уже вырождение!

— Согласен. Но проблема, коллега, в неопределённости критериев нормы, — Жариков улыбнулся. — Охотно с вами побеседую.

— У вас ведь есть… дополнительная информация, — Алексей снова покраснел. — Не вошедшая в отчёты.

— А у вас хорошая хватка, коллега. Но ведь и у вас наверняка что-то есть.

— Ну, — Алексей смущённо повёл плечом. — Я видел журналы, слышал кое-что, один такой журнал у меня есть.

— Интересно, — искренно сказал Жариков.

В самом деле, как и какая информация о спальниках и Паласах проникла в Россию, какие породила слухи и мифы… — об этом они с Аристовым не думали.

— Интересно, — повторил Жариков уже с другой интонацией. — Журналов я не видел, вернее, не смотрел.

Они уже приближались к кабинету Жарикова и до начала приёма оставалось шесть минут. И о времени беседы договаривались уже впопыхах. Алексей убежал к себе на четвёртый этаж, а Жариков открыл свой кабинет и вошёл.

Быстро переодеваясь и готовя стол и бумаги к приёму, он напряжённо думал. Лишь бы Алёшка не полез к парням с вопросами: если не законтачит, то до скандала с мордобоем парни в один шаг допрыгнут. А так… для начала он сам поговорит с Крисом и Андреем — самыми «продвинутыми». И если парни смогут сделать шаг от личных переживаний к академическому отношению, то Алексей может садиться за кандидатскую, а то и докторскую. Материал у парней по его специальности бесценный.

А теперь всё побоку.

В дверь кабинета осторожно постучали.

— Войдите, — с максимальной доброжелательностью сказал Жариков и улыбнулся вошедшему в кабинет молодому парню в госпитальной пижаме с заправленным в правый карман пустым рукавом. — Здравствуй.

— Здравствуйте, доктор, — ответно улыбнулся парень. — А я сегодня совсем хорошо спал.

— Отлично! — обрадовался Жариков. — Проходи и садись.

Привычно щёлкнув переключателями на пульте селектора, Жариков сел за свой стол напротив парня и начал работу.

Посёлок закладывали на десять домов, хотя жило в имении пять семей. Но хозяйство разрастается, дети вырастут и захотят жить своим домом…

— Надо вперёд смотреть, — Стеф отхлебнул кофе. — Не на день и не на год, на всю жизнь устраиваться.

— Да уж, — Мамми зорко оглядела стол. — Свой дом — великое дело.

— Точно, Мамми, — Роланд отщипнул край лепёшки и незаметным быстрым движением сунул его под стол в пасть Лохматки. — Я вот в Бифпите когда углом своим обзавёлся, не дом ведь, а так, топчан за занавеской, а свой, тогда и понял. А тут цельный домина.

— Да уж, — подхватил Эйб. — Мы ходили смотреть сегодня. На совесть работают.

— Ещё бы, — хмыкнул Роланд. — Я, ну, тем, что на моём копошатся, так и сказал. Замечу чего, поотрываю всё так, что и в русском госпитале не пришьют.

Все дружно заржали, мелюзга аж визжала от восторга, а Роб сразу сказал:

— Лучше штраф взять.

— Это чем лучше? — подмигивая остальным, спросил Стеф.

— Ну, если папка кого поувечит, то его в тюрьму посадят, — Роб вздохнул. — А там и ему плохо, и нам без него голодно, и дом так и останется, ну, несделанным. Это одни убытки. А если большой штраф взять, то и дом починят, и папка с нами будет.

Роланд от смеха не мог говорить и всхлипывал, уронив голову на плечо Молли. Переждав общий смех, Стеф кивнул.

— Молодец Роб, всё правильно просчитал.

Роланд вытер глаза, одним глотком допил свою кружку и потрепал сына по голове.

— Всё так, Роб, но если так оторвать, чтоб никто не узнал…

— Ты чему мальца учишь! — перебила его Мамми.

— Ну, Мамми, — заступился за отца Роб. — Я это и сам знаю.

— Точно, — кивнул Дик. — Всегда чисто замочить можно, вот в заваруху помню… — и поперхнулся от отцовского подзатыльника.

— Верно, — кивнул Сэмми. — А я добавлю. Коли уж сделал чисто, так и молчи, — и грозно посмотрел на своего.

Билли ответил таким ясным непонимающим взглядом, что все опять засмеялись.

Взрывы смеха доносились до их домика, но не мешали.

— Едешь завтра?

— Да. Покажусь в Колумбии, сделаю обоснование и поеду.

Джонатан кивнул.

— Тех двух делаем в любом случае.

— Слишком солидная подготовка, — хмыкнул Фредди. — А то лежит и пользы не приносит.

Джонатан отсалютовал ему стаканом. После зимней распродажи эта фраза была у них в ходу.

— Повезёшь нож? — после недолгого молчания Джонатан.

— Светиться неохота, — качнул головой Фредди. Да и незачем. Заговорит-то он и без этого.

— Да, — кивнул Джонатан. — Потом придумаем канал и перетащим.

Конечно, украшенный серебром пояс с длинным ножом в таких же ножнах — достаточная экзотика для таможни, могут возникнуть совершенно не нужные осложнения. А дело слишком серьёзное, чтобы его совмещать с такими… любезностями. Фредди допил свой стакан и встал.

— Всё так, Джонни. Двух коней под одним седлом не объезжают.

Джонатан улыбнулся.

— Придумаем, Фредди. Не сомневаюсь. Ладно, Джонни. Не зарывайся только.

— Не учи, ковбой.

Фредди потянулся, упираясь кулаками в поясницу.

— Недели, думаю, мне хватит, но клади десять дней. Посиди пока здесь, пригляди за посёлком, то да сё.