Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)

Поев, как и вчера, легли в тени. Андрей заснул сразу, едва голову опустил, и Эркин его слегка подвинул, чтоб не так на солнце лежал.

Спали недолго: сегодня росы ждать незачем. Ещё раз перевернуть, сгрести и собрать в стога. Да и… эх, была бы телега, сегодня бы и свезли. Ну, уж как есть, так и есть… давай, мужики, не до вечера же колупаться… давай веселей, начать и кончить осталось…

Поставили четыре стога. Можно бы и в два, но чтоб далеко не грести и не носить. И так… помаялись. Но уж подгребли вчистую, травинки не оставили.

— Ну, всё, — Миняй удовлетворённо оглядел луг, — свалили, мужики, айда.

— Айда, — устало кивнул Колька. — Спасибо вам.

— Не за что, — Миняй ещё раз огляделся и, крякнув, взвалил на плечо вилы. — Помочь — святое дело, пять грехов с человека снимает.

— А за предателя десяток, — машинально, явно думая о своём, откликнулся Андрей.

— Балабол ты, — покачал головой Миняй. — Нашёл что с чем равнять.

Эркин быстро искоса посмотрел на Андрея и промолчал.

Каша на костре слабо булькала и пахла совершенно упоительно. Эркин достал остатки мяса, нарезал, как и вчера, кусочками, заложил в котелок, перемешал и прибавил огонь. К его удивлению, Колька покопался в своих вещах и достал бутылку водки.

Удивились и остальные. Миняй даже руками развёл.

— Ну… чёрт, ну, никак не ждал.

— После боя… трудового это самое оно, — ответил Колька, срывая фольговый колпачок.

Колька разлил водку по кружкам, Миняй нарезал хлеб.

— Ну… — Колька обвёл их блестящими глазами, — будем, братишки.

— Будем, — кивнул Эркин.

Жухать было не место и не время, и выпил он, как все: залпом и до дна.

Зажевали хлебом с солью. Миняй довольно крякнул.

— А хорошо пошла.

— Ага, — согласился Андрей и лукаво: — Самое оно для сугреву.

— Ну, балабол, — заржал Миняй. — Ну, язык без костей.

Андрей самодовольно ухмыльнулся и чуть ли не раскланялся.

Эркин разложил кашу по мискам, сразу выгребая до дна. Ни добавок, ни остатков. Ели не спеша, не так смакуя, как отдыхая. Наломались всё-таки… но и сработали! Тоже, как надо! Шутка ли, вчетвером за два дня с таким лугом управиться… а ежили ещё не спамши… ну, на это вольному воля…

— А что? — Андрей ухитряется трепаться с полным ртом. — Завидно небось!

— Нашёл, чему завидовать! — ржёт Миняй. — Да этого добра везде навалом. На копейку дюжина и баранка в придачу.

После каши так же не спеша напились чаю, приканчивая и заварку, и сахар. Ещё немного поболтали и поржали, и так же неспешно стали собираться. Чтоб и не по жаре, и до темноты добраться до дома. Вчера-то их подвезли, а сегодня и косы, и грабли с вилами, и своя поклажа — всё на себе переть.

— Ну, — Миняй огляделся, проверяя, не забыли ли чего, — пошли.

— Пошли, — кивнул Колька.

Эркин молча шевельнул плечом, поправляя ношу.

Когда такая дорога, то ни по сторонам глазеть, ни болтать не будешь. Шли молча и ровно, как заведённые, не сбивая дыхания болтовнёй. Может, под песню было бы и легче, да им такое и в голову как-то не пришло.

Вёл их Колька не дорогой, а тропами, напрямик через луга, большей частью уже выкошенные, уставленные стогами, а кое-где и стогов уже нет: свезли, — через картофельные, покрытые тёмно-зелёной ботвой поля, а вон уже и огородные загородки пошли, и не тропа уже, а проулок, из-за заборов голоса и смех, мычат коровы, что, уже и стадо пригнали? Да, сумерки уже, ну, надо же как маханули, а вон и Колькин проулок.

И только свалив в сарае косы и грабли, они поняли, что и в самом деле сдюжили, смогли. Эсфирь пригласила их зайти поесть и, выслушав их вежливый, но решительный отказ, метнулась в дом и, вернувшись, мгновенно накрыла стол под яблоней.

— Тогда хоть молока выпейте, козьего.

И, не дожидаясь их ответа, снова убежала и вернулась с кувшином.

Они сели вокруг стола, к Кольке на колени сразу забрался Колобок, разглядывая гостей.

— Братан мой, — объяснил Колька Миняю.

Тот молча кивнул. Андрей состроил Колобку рожу, и малыш радостно засмеялся, запрокидывая кудрявую голову. Улыбнулся и Эркин.

Козье молоко он пил впервые и от усталости не мог понять: нравится ему или нет. Как-то незаметно на столе появился пирог с вареньем, ещё что-то.

Эркин дожевал пирог, толкнул под столом Андрея. Тот кивнул и вытряхнул в рот последние капли из стакана. Кивнул и Миняй.

Встали из-за стола они одновременно.

— Спасибо хозяевам за ласку и почёт, — поблагодарил за всех Миняй.

— Вам спасибо за помощь, — встал и Колька, ссадив на землю Колобка.

И неожиданно для Эркина, шагнув вперёд, крепко обнял миняя, затем его и Андрея.

— Спасибо вам… спасибо…

— Ладноть тебе, — буркнул, скрывая смущение, Миняй. — Бывайте здоровы, айда, мужики, время позднее.

— Айда, — согласился андрей. — До свидания всем. Мама Фира, пирог потрясный, в жизни бы не ушёл, да на работу надо.

— До свиданья, — улыбнулся Эркин, легонько подталкивая Андрея.

Вроде только пришли и сидели недолго, а уже вечер к ночи прислоняется. Старый город затихал, готовясь ко сну, и, когда они подошли к переезду, сзади стояла ночная тишина, хотя небо ещё светло-синее.

— Ну что, — Миняй с улыбкой посмотрел на зевающего Андрея, — какое время? Детское? Или как?

Андрей ещё раз зевнул.

— Время какое, спрашиваешь? А перед сменой.

Миняй рассмеялся.

— Вывернулся, паря. Ты завтра в какую?

— А, как и вы, в первую.

— Новый город догуливал выходные, мостовые и стены домов отдавали накопленный за день жар. По-прежнему ровным размеренным шагом уже при фонарном свете они добрались до «Беженского Корабля». Миняй протянул руку Эркину.

— Ну, до завтра, Мороз.

— До завтра, — ответил Эркин.

Улыбчиво кивнул Андрей, и они разошлись.

Молча поднялись по лестнице, вошли в тихий, уже спящий коридор. У своей двери Эркин полез в карман за ключами, но дверь распахнулась сама, и Женя обняла их, сразу обоих, и так буквально вдёрнула их в квартиру.

— Наконец-то… всё в порядке, да? Сейчас чаб… поедите… — быстро говорила она, целуя обоих.

— Женя, — Эркин с трудом вклинился в её скороговорку, — сейчас в душ и спать, мы сыты, правда.

— Точно, братик.

Андрей сгрёб их мешки, куртку Эркина и забросил всё в кладовку.

— Завтра разберу. Женя, спасибо, но только спать.

— Завтра в первую, женя, — виновато сказал Эркин и поцеловал её в щёку.

— Да, — сразу кивнула Женя. — Да, конечно.

Расстёгивая на ходу рубашку, Андрей прошёл мимо них в ванную.

— Братик, догоняй.

— Да- да, Эркин, иди, конечно, — Женя ещё раз поцеловала его и легонько подтолкнула в спину.

Андрей уже ухал и кряхтел под душем. Эркин быстро разделся и, осторожно раздвинув занавеску, чтобы не набрызгать, протиснулся в щель.

— Эркин, ты? — Андрей яростно намыливал голову.