Евгений Белогорский - Операция «Возмездие».

Освобождение действительно пришло, но только не с востока, а с юга. Оказавшись заложницей большой политики между Сталиным и Черчиллем, Эллада отошла в зону влияния англичан. Удачно дождавшись, когда под ударами армий Толбухина немцы начали отвод своих войск с Балкан, англичане произвели высадку десанта в Афины и Салоники, и принялись «освобождать» Грецию от греческих партизан.

Эти смелые и отважные сыны Эллады, с оружием в руках сражавшихся с врагом, считали, что после изгнания немцев, Греция должна быть парламентской страной. С их мнением был полностью не согласен британский премьер, считавший своим священным долгом вернуть власть в стране греческому королю Георгу.

Этот монарх, ранее неоднократно изгонявшийся из страны, благополучно просидел всю войну под прикрытием англичан в Каире, ничем себя не проявив для блага родины и народа. Уважением у греческих партизан король не пользовался и потому, смог вернуться в страну, только после их полного разгрома англичанами.

Греческие коммунисты составлявшие основное ядро сил Сопротивления очень надеялись на поддержку со стороны Сталина. Однако не желая в конце войны ссориться с союзниками, советский вождь ограничился лишь моральной поддержкой греков.

Строго выполняя джентельменское соглашение с Черчиллем о разделе сфер влияния в Европе, Сталин собирался и дальше закрывать глаза на безобразия творимые британцами и их пособниками, монархистами и коллаборационистами.

В этих условиях судьба греков была незавидной. В январе 1945 года в страну вернулся король. В сентябре месяце должен был пройти референдум относительно будущего устройства страны, однако результаты его были известны заранее. Над головами греческих патриотов нависла смертельная угроза, но события в Германии все изменили. Обманутый Черчиллем Сталин, посчитал себя свободным от ранее взятых на себя обязательств и подал греческим коммунистам надежду.

Умный и острожный политик, советский вождь не сказал ничего определенного, но и этого было достаточно, чтобы перед униженными и оскорбленными греками забрезжила надежда. Хорошо организованные и законспирированные, даже не имея оружия, они были готовы выступить против англичан в любой момент.

Тонкость и филигранность деятельности советского Генерального Штаба в конце войны, заключалась в том, что он непрерывно работал над созданием наступательных операций. При этом разрабатывалось не одно, а сразу несколько направлений.

Многое делалось, что называется на перспективу. В течение одно-двух месяцев группой оперативных работников создавался черновик будущей операции. затем он подвергался жесткому экзамену со стороны Антонова, его помощников, а иногда и самого Верховного. Только пройдя их требовательные жернова, он получал право именоваться оперативным планом, но без твердой гарантии на воплощение в жизнь.

Бывало, что замыслы одних операций реализовывались двух-трех месяцев. Другие дольше ждали наступление своего звездного часа, а третьих ждала горькая участь забвения. Несмотря на свое блестящее содержание, они так и оставались планами, и по прошествии времени отправлялись в архив.

Так Эльбинская оборонительно-наступательная операция стала разрабатываться в мае 1945 года. Именно тогда появились первые сообщения разведки о коварных планах Черчилля. Хорошо зная своего британского партнера, Сталин без раздумья приказал разработать необходимые контрмеры и Антонов блестяще с этим справился.

Балканский наступательный вариант, в черновом виде был создан в декабре сорок четвертого года, когда противостояние англичан и греческих коммунистов достигло своего пика. Тогда, у советского вождя было огромное желание вмешаться в греческие дела, но накануне Ялтинской встречи лидеров великих держав, он не мог себе этого позволить.

Выслушав соображения Антонова относительно положения на Балканах, он не дал добро на дальнейшую работу в этом направлении. Отложенные в сейф Оперативного отдела, черновики Балканской операции были извлечены на свет в самом начале конфликта с Англией, по приказу генерала Антонова. На окончательную доработку плана операции ушло чуть более трех недель, после чего, план операции был представлен Сталину и получил его одобрение.

Реализация замысла операции «Скобелев» началась в самых последних числах июля. Тогда стало окончательно ясно, что военный конфликт не перерастет в большую войну и Сталин дал добро на возвращение домой болгарских воинских соединений, воевавших на стороне Красной Армии.

Их появление в районе Бургоса и Харманли было отмечено как британской, так и турецкой разведкой, что вызвало озабоченность Лондона и Стамбула. Начался энергичный зондаж на всевозможных уровнях, в первую очередь по линии разведки и дипломатов. Прошло некоторое время и у обоих заинтересованных сторон появилась сильная головная боль. Стоявшие в Бургосе военные не сильно скрывали, что в скором времени они намерены перейти турецкую границу и вернуть Болгарии её исконные земли в восточной Фракии. Что-либо конкретно о сроках и силах сказано не было, но и этого было вполне достаточно, чтобы лишить сна турок и англичан.

Получившая хороший боевой опыт в боях с немцами, болгарская армия, сама по себе, могла доставить туркам большие хлопоты, а при поддержке советских войск и разгромить османов. О том, что русские «братушки» непременно помогут им, болгары с особой радостью и значимостью.

Под лозунг «Мы возьмем себе Эдирне, они Стамбул и сбросим турок в море» в Бургосе поднялось не мало стаканов. Сначала это говорилось тихо, в полголоса, а когда стало известно, что в Пловдив прибыл советский танковый батальон заговорили открыто.

Когда эти вести достигли ушей Черчилля, они породили у британского премьера шквал гнева и негодования. Воспитанный на викторианских политических традициях, возможность захвата русскими черноморских проливов, он воспринял как первостепенную угрозу интересам Британии в мире. Тем более, что этот вопрос имел для него сугубо личный аспект.

— Руками болгар он хочет решить главный для России вопрос, в то время когда свои руки у него заняты. Надо сделать все, чтобы помешать советам поднять свой флаг над Константинополем и проливами — изрек Черчилль и работа завертелась. Начались спешные переговоры с турками по переброске в район проливов английских войск из Ирака и Сирии. Снимать свои воинские соединения с иранского направления англичане не рискнули.

Одновременно с этим, начались приготовления по отправке войск морем из Александрии и Афин в Измир. Черчилль намеривался биться за проливы с таким же несгибаемым упорством, как если бы речь шла о об обороне Дувра, Гастингса или Портсмута. Однако весь его пламенный напор вызвал законное опасение со стороны господина Иненю. Турецкий президент очень опасался повторения судьбы Ирана, Сирии и Ирака в которых англичане хозяйничали как у себя дома, опираясь на сталь своих штыков.