Георгий Зотов - Скелет бога

– Я так и думал, – снисходительно кивнул государь император. – Главное, пускай наше авиационное воинство справится со всеми побыстрее и не оставит в живых ни басурман с ятаганами, ни подозрительных верблюдов. А кстати… давно хотел спросить, Матвеюшка, что конкретно обо мне в народе говорят? Телеинтервью – иное. Я опять думаю – не переодеться ли мне простым человеком, не выйти ли на улицу, аки Гарун ар-Рашид, неузнанным, не спросить ли у людей, как они живут? Вдруг что-то от меня скрывают…

Квасов засиял чистейшим оптимизмом.

– Скрывают?! Да как тебе в голову-то взбрело такое, кормилец?! – воскликнул он. – Сию же минуту одевайся, пойдём с тобой на площадь Красную прогуляемся, увидишь людей настоящих. Как знал, прихватил тебе на всякий случай искусственные усы да очки тёмные, а одежонку зараз раскопаем, чтоб никто из доброго люда не заподозрил – дескать, идёт себе моложавый мастеровой с фабрики неподалёку от центра, симпатичен, мил и мужикаст.

…Примерно через час государь и Квасов вышли из Кремля. Император был одет странновато, но лучшего не нашли – старые кроссовки, синие штаны от тренировочного костюма, пиджак «Армани», часы «Ролекс» и очки «Рэй Бан». Рыжие усы распушились над щеками. Матвей услужливо поддерживал царя под руку – того шатало вправо и влево, ноги разъезжались на камнях, колени дрожали: привыкнув с детства к персональному автомобилю, государь фактически заново учился ходить.

– Вон крестьянин идёт, твоё величество, весь такой сермяжной, народней не придумаешь, – шепнул ему в ухо Квасов. – Вот ты, аки калиф багдадской, и давай интересуйся.

Император неуверенно взглянул на представителя деревни.

– С-сударь, – сказал он запинаясь. – Вот вы, с бородой… гм… не могли бы вы…

– Да, господин хороший, – засветился счастьем крестьянин. – Чего-с изволите?

– Довольны ли вы жизнью своей? Хорошо ли вам под государевой властью?

Крестьянин, казалось бы, даже слегка удивился.

– Лучше и быть не может, барин. Скажем, выросли доляра да евры заграничные в цене, а нашенское всё тут же вслед за ними подорожало. Так и что? Стал я меньше кушать, исчезла у меня одышка, живот подтянулся, изменил питание в пользу экологически чистых овощей с собственного огорода. Благодаря государевой политике сделался резв, здоров и бодр, а то бы, глядишь, на жирной пище кондратий хватил раньше времени. Излишество – оно грех. О душе надо, о Боге подумать, а не покупать себе рояли всякие да гуляй-ящики во всю стену. Кабы не царь-батюшка, в жизни бы о духовном не помыслил: сидел бы в кабаке да лососину жрал богопротивнейше. Спаси тебя Христос, барин!

– Я тут чисто случайно проходил мимо, – вступил в беседу мастеровой в блестящих сапогах «бутылками», тужурке и новеньком хрустящем картузе. – Услышал и решил присоединиться к беседе. Да, имеются у нас люди, которые считают, что есть альтернатива империи. Я вам так скажу, уважаемый незнакомец, – чушь это собачья. Самодержавная монархия – в принципе самый лучший строй на Земле. Возьмём пример Британии, попавшей под инспирированную североамериканскими колонистами цветную революцию с Кромвелем: не прошло и двадцати лет, как англичане вернулись в тёплые королевские объятья. Республиканцы ничего не несут государству, кроме оплаченных североамериканскими деньгами хаоса и разрушения культурных особенностей. Я человек простой, грамоте в институтах не обучен, а потому скажу вот так: Боже, царя храни!

Государь рот открыл от удивления, но сюрпризы на этом не закончились. Квасов, деликатно взяв императора за рукав, подтаскивал «подшефного» к зданию Верхних торговых рядов. [32] Так в реальной истории назывался до 1921 г. нынешний ГУМ на Красной площади. Там с помощью «Йоги» делала селфи (или, как говорили на новославянском сленге, «саморожу») женщина средних лет в красном сарафане подмосковного производства, в кожаных сапогах и венке из ромашек.

– А что, любезная сударыня, не расскажешь ли нам, недалёким и простым приезжим из-под города Пскова, как народ русский относится к государю? – вопросил Квасов. – Ты, как я вижу, сама из телегенции, образованная вся, вашу мать растудыть в качель.

– Охотно, сударь, – грудным певучим голосом ответила женщина, спрятав «Йогу» в сумочку. – Например, оставила я сейчас дома машину, приехала в центр на метро, потому что парковки стали стоить попросту до хера денег. И теперь, чтобы держать автомобиль у своего родного подъезда, я обязана выложить кругленькую сумму. Так за что я должна быть благодарна государю? За заботу о своём здоровье. Общеизвестно – врачи рекомендуют прогулки, это укрепляет сердце. Я стала ходить в день по десять вёрст и, без сомнений, проживу лет сто. А не будь императора? Непременно сдохла бы в машине во цвете лет, разъезжая по бесплатным парковкам.

Государь радостно поправил на носу тёмные очки.

– Исполать тебе, матушка, ступай теперича с Богом! – воскликнул Квасов и перекрестил добрую женщину, заторопившуюся по своим делам. – Ну что, кормилец, убедился? Ты думаешь, брешем мы твоему величеству, в неведении держим, всё сомневаисси? А вот напрасно. Кого ж народу любить, кроме тебя, милостивец? Нешто мериканцев иль Сеньку Карнавального? Так это ж, извини меня, батюшка, чудище обло, стозевно и лайяй.

– Обло? – с тревогой переспросил император.

– Да это я так, благодетель, для красного словца, – вывернулся Матвей. – Ну что, ещё трудящихся спросим или домой пойдём, в постелюшку, крендельки докушивать?

– Крендельки, – покорно выбрал государь, вспомнив, что не закончил свой завтрак.

– Ай и славно! – обрадовался Квасов. – Давай, родненький, ступай осторожнее, камешки здеся склизкие. Ты уж не оставь нас своим вниманием, свет наш. Ой, а тут лужица…

Дождавшись, пока Квасов, придерживающий под ручку царя в тренировочных, скрылся из виду, министр двора Шкуро достал телефон и отдал команду. Целые группы рабочих в синей форме, мгновенно появившись на площади, начали демонтировать здания Кремля, собора Василия Блаженного и копии остальных домов из фанеры и пенопласта, заказанные со скидкой в Китае и Персии. Когда у императора случался приступ в стиле «желаю инкогнито пообщаться с простым народом», Квасов всегда выводил монарха в особый уголок Кремля, где заранее воздвигался макет Красной площади. В декорации запускали отряд проверенных трудящихся, изображавших крестьян, мастеровых, купцов, туристов и иностранцев.

Перед Шкуро щёлкнула каблуками кожаных сапог женщина с «Йогой».

– Здравия желаю! Докладывает старший по дежурству, секунд-майор Отдельного жандармского корпуса Терехова, – отрапортовала она. – Ваше высокопревосходительство! Операция прикрытия прошла успешно. Его величество, как обычно, ничего не заподозрил.