Андрей Посняков - Золото галлов

– Все, все, достаточно, – Теренций довольно осклабился. – Объявляю небольшой перерыв. Смыть у колодца пот, напиться, отдохнуть… А потом – вновь на борозду, до самого ужина, после которого – хороший здоровый сон, п-с-с…

По привычке прищелкнув пальцами, ланиста удалился к охранникам, и Беторикс наконец умылся у расположенного близ казармы колодца, точнее сказать – небольшого, выложенного мраморной плиткой, водоема, вода в который поступала по отводке от идущего с гор акведука. Умылся и смог по-настоящему осмотреться вокруг… увы, не сделав для себя никаких утешительных выводов. Судя по стенам, воротам и многочисленной охране, бежать из этой школы не представлялось ни малейшей возможности. Все на виду, стены высоки, ворота крепкие, проходящий через ограду акведук – под надежнейшей охраной, во дворе, у дальнего амбара – тоже усиленный пост. Видать, именно там хранится боевое оружие, то самое, с каким выступают на цирковой арене, с каким прорвался когда-то Спартак.

Нет, в одиночку отсюда, уж точно, не выберешься. А вот с надежными людьми можно будет и попытаться – пятерку ловких парней отправить короткими перебежками к акведуку, четверо тем временем ликвидируют пост у амбара, еще двое – снимут часовых… Можно, как реконструктор, Виталий это хорошо чувствовал. Вполне даже можно. Вот только где взять надежных людей? Так здесь же и взять – в школе, а для этого постараться стать здесь своим. Новичков не очень-то жалуют в любом коллективе – от детского сада до армии, ибо коллектив – это не просто сборище отдельных личностей, нет – это социальная группа, система с чем-то вроде собственного надличностного инстинкта, интеллекта даже. Любая социальная система отторгает чужеродный организм, поэтому тех, кто слишком уж выделяется, отличается от других, – травят. И чем скорее новичок станет привычным, таким, как все, тем для него лучше – как социолог, Виталий Замятин все это прекрасно понимал. Однако одно дело – понимать, а другое – как-то извлечь из этого понимания пользу, тем более, что, может быть, и не нужно будет ничего такого делать – ведь Беторикс, несмотря на все свое умение и опыт, вполне мог погибнуть в первом же бою. Какая-нибудь нелепая случайность, и…

Беторикс неожиданно улыбнулся, посмеялся мысленно над этой своей слабостью. Какая, к черту, случайность? Это в огнестрельном бою, там – да, но и там опытный человек отлично сладит с любым недоумком. А уж, тем более – рукопашная схватка, когда силы примерно равны – за этим тщательно следит кровно заинтересованный ланиста. Опытный и закаленный во многих боях воин уж всяко сможет за себя постоять в любом случае. Если только не будет откровенной подставы, которая, впрочем, вполне может случиться – ведь хозяин школы в новичка еще ничего не вложил… А может, и вложил, кто знает? Кто-то из вчерашних собутыльников ведь проговорился о знакомстве с ланистой, кажется, это Клодий и был… или трактирщик. Ну, кто бы ни был, а Теренций вполне мог Беторикса просто купить. Так, по дешевке, но ведь все ж хоть какие-то деньги вложил, и теперь их отбить требуется. Зачем же тогда подставлять? Хозяину школы – точно незачем. Или все-таки – есть зачем?

– Эй, ты там спишь, что ли? – ткнул новичка локтем кудрявый Каруссул. – Пошли. Бовис сказал – мы с тобой до самого вечера партнерами будем.

– Что ж, пусть так, – Виталий кивнул, радуясь, что не придется тренироваться с упертым психопатом Поркусом. Хоть от этого его избавили боги… в лице ланисты и тренера.

Мелкий, накрапывавший с раннего утра дождик ближе к полудню кончился. Сизое, покрытое плотными тучами небо разрыхлилось, порвалось лазоревыми прорехами, сквозь которые радостными узкими лучиками проглянуло солнце. Ветер уносил тучи, погода налаживалась, видать, жрецы неплохо ублажили богов. Тем более – в такой день! Сатурналии – праздник, когда дозволялось все! Не было ни рабов, ни господ, ни богатых, ни бедных, все – пусть на какой-то момент – становились равными: и в веселье, и в пьяном поклонении богам, и в безудержном сексе.

Ну, и конечно – мунус – гладиаторские игры, устроенные римским нобилем Титом Аннием Милоном для каких-то своих далеко идущих политических целей. Пожалуй, они перевешивали сейчас по значимости и интересу все, даже сексуальные утехи и пьянство. Каменный цирк в Медиолане собирались построить уже давно, даже собрали деньги, да вот только прохвост подрядчик, получив задаток, тут же и скрылся, не поймешь, где, даже не приступив к стройке. Так что игры проводились на временной деревянной арене, что, впрочем, ничуть не смущало зрителей, заполнивших все, на чем только можно было сидеть, те же, кому не досталось места, стояли между рядами, в проходах, с любопытством вытягивая шеи и придерживая висевшие на поясах кошельки-мешочки от снующих туда-сюда мальчишек-разносчиков, кои вполне могли оказаться и ворами. Не сказать, чтоб было жарко – все-таки декабрь – но все же, как машинально прикинул Виталий, воздух прогрелся градусов до десяти – двенадцати выше нуля. Вполне комфортная погода для схватки.

В длинных галльских штанах-браках, с широкими поясом, синим овальным щитом с золотистыми переплетенными кольцами, в островерхом, украшенном бунчуком из перьев, шлеме, сработанном из тонкой бронзы (в настоящем, а не в римской подделке), Беторикс сейчас чувствовал себя именно тем, чье имя носил. Галльский Вепрь – так представил его распорядитель сражения, однако аплодисменты оказались довольно жиденькими, что и понятно – ну, кто же знал здесь этого новичка? Зато для других – того же Поркуса, а уж, тем более, красавчика Каруссула – публика на приветствия не скупилась, взорвавшись громкими криками, едва только запели трубы.

– Пор-кус! Пор-кус! – скандировали толпившиеся на задних рядах простолюдины, как видно, державшие этого некрасивого парня за своего. – Покажи им всем, Поросенок!

– Карус-сул! Карус-сул! Карус-сул! – безудержно визжали дамочки на первых рядах, впрочем, от этих расфуфыренных матрон ничуть не отставали стоявшие в проходах бедновато одетые девчонки.

– Карус-сул! Карус-сул! Ах, миленький, ах!

В этом бою они были соперниками – Поркус, Каруссул и прочие изображали «фракийцев». В сверкающих на солнце шлемах, венчанных фигурками грифонов, с красными квадратными щитами, обитыми ярко начищенной сияющей бронзой, они смотрелись весьма эффектно, а высокие поножи делали этих воинов похожими на диковинных фантастических зверей.

«Жаль, что не гопломахи», – первое, что подумал Беторикс, прищурившись от бьющего в глаза солнца. С гопломахом – «аватаром» греческого тяжелого пехотинца-гоплита – сражаться было бы куда проще. «Фракиец» – опаснее, слишком уж подвижный, да и весьма своеобразный меч его – короткий, изогнутый, словно серп – способен наносить страшные раны. Щит, правда, слишком уж маленький – сантиметров шестьдесят на шестьдесят – но, с другой стороны, это позволяет использовать его и в качестве наступательного оружия: ударить массивным умбоном – мало не покажется никому.