Василий Панфилов - Кавалергард. Война ва-банк

Аналогично и с Ломоносовым — сыновей у него не было, но двух внуков и внучку [69] Двух внуков и внучку — в РИ внук и три внучки, но это все-таки АИ, где история пошла по несколько иному пути. , пока еще не достигших брачного возраста, чаще видели в московской усадьбе Головиных, чем в доме деда или родителей.

Такой подход решал сразу несколько дел: ученые получали статус и работать им становилось значительно проще, другие ученые видели — взлететь-то можно высоко (!) и наконец — родня по линии жены обновляла кровь. Что ни говори, а высшее дворянство и в России приходилось друг-другу родичами. Дела обстояли не настолько печально, как в Европе, но подстраховаться, по мнению Грифича, стоило.

Кант, помимо административной деятельности и «клепания» детишек (пятерых уже успел!), занимался научной работой. И вот тут он что называется «попал в струю». После принятия православия он не слишком интересовался религией, но вот после женитьбы почему-то «пошло» и великий ученый начал сплетать свои теории так, что философия в них сильно перекликалась к идеями православия, причем как раз «нестяжателей»… В подробности Грифич не вдавался, ибо отвлеченные теории понимал слабо. Но ясно было, что в этой Ветви Вселенной Кант будет известен (да собственно говоря, уже мировая слава!) не только как философ, но и как богослов. А учитывая его аскетизм и высокую человеческую порядочность… То можно будет ожидать и причисления к лику святых. Особенно если возникнет политическая необходимость.

По возвращению домой, Грифич «пробил» идею местных литературных газет — нерегулярных, само-собой. Смысл был в том, чтобы каждая провинция или крупный город имели какой-то «рупор» для людей творческих. Нехай они там стихи пишут, воспоминания или исследования на исторические темы — в правильном ключе, ясное дело. Такие газеты он планировал не первый год, но все время что-то мешало или банально забывал за ворохом более важных дел.

Он понял, что сильно упустил возможности пропаганды. Не то чтобы совсем, но скажем так — занимался ей явно недостаточно, учитывая знания двадцать первого века. Даже с комиксами получилось скорее случайно, причем он был в позиции защищающегося, что не слишком-то хорошо. С той поры ситуация улучшилась, но не так чтобы очень — все-таки возможности у таких гигантов как Англия, Франция, Испания или та же Австрия были куда как серьезней просто из-за разницы масштабов. Вот и относился он к пропаганде, как к способу защиты — дескать, «Большие Братья» все равно переиграют. Такой вот пессимизм. А ведь можно если и не выиграть, то хотя бы свести «вничью» — просто потому, что у «Старших Братьев» есть серьезные разногласия и лавировать между ними достаточно реально.

Заведовать газетами он поставил Франца — одного из своих секретарей. Выходец из семьи крещеных евреев, он отличался фантастической деловой хваткой, самурайской преданностью Рюгену, вытащившего его семью из серьезных неприятностей и антисемитизмом [70] Антисемитизм — У крещенных (да и некрещеных) евреев это не редкость, так что «натягивания совы на глобус» здесь нет в принципе. Обычно его объясняют желанием «отступников» почувствовать себя «правильными», а также всевозможными комплексами. Все верно, есть и такое. Однако чаще антисемитизм возникал у евреев, живших в так называемых «местечках» или гетто. Жизнь там строго регламентирована — буквально ВСЕ поступки «правильный» еврей обязан делать определенным образом. С какой ноги вставать, как вытирать задницу, что делать когда чихаешь, когда встретишь христианина… Только официальных правил несколько сот, а ведь есть еще и какие-то местные заморочки. Ситуация осложнялась тем, что правили в таких местах обычно так называемые «цадики» (праведники — вполне официальный титул в иудаизме), совмещавшие этот титул с должностью раввина. Обычно они не стеснялись вмешиваться даже в личную жизнь своей паствы. В результате возникала столь давящая атмосфера, что человек «ломался». Он или начинал ощущать себя «избранным», живущим «правильно» (а другие, соответственно — неправильно жили), либо — начинал ненавидеть место, в котором вырос и соответственно — уходил, иногда и веру менял. Если кому-то кажется, что я что-то преувеличиваю — можете поискать информацию у израильтян. Они в большинстве своем крайне отрицательно относятся к иудеям религиозным, которые стараются жить так, как жили их предки в Средневековье. Хорошие они или плохие, судить не берусь, но что своеобразные — это точно. Настолько, что даже евреи светские, живущие по соседству, уживаются с ними с большим трудом. . Антисемитизм секретаря его мало волновал — по причине практически полного отсутствия «раздражителей» во владениях. Законы, запрещающие гетто и местечки (а также любые компактные поселения национальных меньшинств), сделали свое дело и если евреи и селились в Померании-Поморье, то только «светские», в большинстве крещеные и заметного влияния ни на что не оказывали.

Подбирать кандидатов на редакторские места следовало из числа славянофилов — предосторожность не лишняя. Понятно, что кандидаты должны были обладать не только правильными взглядами, но и приличным уровнем образования, социальной активности, пользоваться уважением в обществе. И наконец — обладать достаточным капиталом.

Газеты эти предполагалось выпускать на общественных началах, так жалования редакторам не предполагалось. Если спонсоров еще можно было найти… Ну там с налогами немного «поиграть», с рекламой… То отсутствие жалования было одним из ключевых факторов. Важно было показать обществу, что делом занимаются бескорыстные люди. Нужно с самого начало подать славянофильство как модную и правильную позицию, а правильность проще показывать при отсутствии денег. Нельзя платить за идею. По крайней мере — прямо.

Далее последовала проблема ополченцев, резервистов и милиционеров — требовалось составить из них нечто более упорядоченное. Работу поручил своему адъютанту — майору Гебхарту Блюхеру. Последний был сперва адъютантом Николича, а затем Грифич забрал Гебхарта себе — присматривался, очень уж человек оказался дельный [71] Очень уж человек оказался дельный — В РИ Блюхер возглавил немецкое Сопротивление во время Наполеоновских войн. Показал себя национальным лидером, прекрасным администратором и великолепным полководцем. .

Судьба у адъютанта была не самой простой: родился в Ростоке, в герцогстве Мекленбургском, затем судьба занесла в армию Швеции. Война с Фридрихом, попадание в плен и… Полунасильственная вербовка [72] Полунасильственная вербовка — в Европе вербовщики не стеснялись. Тот же Фридрих мог ставить в строй пленных солдат противника, не спрашивая согласия. Вроде бы странно звучит, но работало. Вокруг — «механизмы, к ружью приставленные» и «задроченные» до полной потери мозгов. Рядом — капрал с палкой и офицер, которые имеют право забить тебя насмерть просто потому, что им так захотелось. С офицерами было посложней, но тоже не слишком. Не нравится идея служить вчерашнему врагу? Добро пожаловать в казематы, прямую предтечу концлагеря. Есть и другие методы давления. в прусскую армию, неплохая карьера там, в сочетании с весьма серьезной репутацией и… Отставка, как только это стало возможно. Потом он успел повоевать за Испанию в одной из колониальных войн, но сцепился на дуэли с каким-то грандом, сделав из последнего две половинки — рубились на саблях. Вернулся домой, а через какое-то время его и подобрал Алекс Николич, искавший толковых офицеров где только можно.