Василий Панфилов - Русский кайзер. «Иду на вы!»

Проблема же заключалась в местных литературных традициях, требующих изрядной велеречивости, словоблудия, наукообразных слов и философских рассуждениях. Выглядело это порой забавно: описание боя от нормального такого рубаки с четверть вековым стажем и тут же — вставка про виденное недавно стадо овечек (ах, как они напомнили мне босоногое детство!), после чего следовало несколько абзацев (это в лучшем случае) про это самое детство в идиллически-пасторальных тонах и философская вставка о бренности бытия. И это здесь считалось едва ли не лёгкой литературой… Образчики «серьёзной» начисто «ломали» мозг.

Вот и получается — «литературным неграм» дали общий сюжет, дали какую-то канву, а вот отучить их от подобных вставок и велеречивости пока не удавалось. Можно было бы плюнуть и оставить как есть, но Владимиру хотелось максимальной аутентичности документов. Так, чтобы историки могли сказать «Да, писал сам Померанский, разве что секретари правили»— важно для достоверности информации.

В середине сентября пришлось проинспектировать Хорватию. Очередная ссора с венграми из-за пограничных территорий грозила перерасти в войну. Венгры «закусили удила» после отделения от империи Габсбургов и принялись весьма бурно «восстанавливать исконные земли».

Выглядело это примерно так:

«— Семьсот лет назад копыта наших коней топтали эту землю, а значит — она наша…

— Хорватия во времена Габсбургов была по сути частью Венгрии, а значит — она тоже наша…»

В общем — всё было «нашим» [34] Всё было «нашим»— в РИ венгры подняли восстание в 1848 году, пытаясь скинуть Габсбургов и на помощь Австрии пришли русские войска, за что венгры до сих пор нам вспоминают. Вспоминают и доморощенные историки из своих — дескать, не надо было спасть Австрию. Всё верно, но вот мало кто помнит, что венгры сражались не просто за отделение от Австрии — отделяться они хотели с кусками исконно славянских земель. И что интересно, когда славяне Австрии тоже начали бунтовать вместе с венграми, добиваясь свободы для своих народов, венгры… Обозвали их контрреволюционерами и предателями — и не просто обозвали, а подавили восстания. По мнению венгров — славяне должны были воевать за Единую Неделимую Венгрию, причём родные земли славян должны быть включены в состав этой самой ЕНВ. Автономия? Может, вам ещё и гражданские права, как у нормальных венгров? Утрирую немного, но не слишком. И вообще, венгры весьма националистично настроены и претендуют на куда большие территории, чем они занимают. — и претензии были соответствующие.

Миклош Пальфи фон Эрдёд, недавно умастивший упитанное седалище на венгерский трон, отличался высокой степенью паранойи и подлостью характера. Пальфи посадили своего представителя на трон не благодаря военным и гражданским заслугам, а скорее вопреки им. Во время смуты они отошли в сторонку и как выяснилось — не просто так. Всё это время они интриговали, подкупали, убивали… И когда пришло время выбирать короля, оказалось, что выбирать-то, по сути — не из кого. Выбрали Миклоша, но не все с этим согласились и на доброй половине Венгрии его власть не признали.

По видимому, именно ради признания он и полез в авантюру, захватив земли, принадлежащие Хорватии. И… зная о его склонности к интриганству, спину себе Миклош как-то прикрыл. Учитывая, что разведка не донесла Померанскому о каких-то серьёзных контактах с французами или англичанами, можно было сделать два вывода. Первое — разведка прохлопала контакты. Второе — Пальфи готовят какую-то подлость с… ядами, пожалуй. Вариант с «на авось» Владимир даже рассматривать не стал.

Встречаться с самим императором венгерский король отказался…

— И чем мотивировал?

— Да собственно, ничем, — флегматично ответил сидящий на кресле Юрген, которому слуга растирал больную ногу какой-то вонючей мазью — отношения между вассалом и императором и раньше были весьма дружеские, ну а после того, как Людмила вышла замуж за единственного сына фон Бо… Что уж тут — родня, причём близкая.

— Разговоров-то много было — дескать, он желает говорить с королём Хорватии, а не с его отцом, да приглашает того к себе в замок…

— Яд?

— Не факт, не факт… Пальфи — они такие… разносторонние. Подложат девицу из своего рода — и потом либо жениться и роднится, а там по родственному… Ну это так, навскидку. Тут самое главное — они тебя уже вычеркнули из живых. Доказательств нет, но такие… интонации проскальзывали.

Чутью фон Бо попаданец верил — развито оно было практически на уровне эмпатии самого Владимира.

— Что это может быть? — Начал он рассуждать вслух, — сами бы они вряд успели найти ко мне подходы. А вот найти подходы к тем, у кого есть подходы на меня… Возможно. Габсбурги ненавидят меня люто, да французы показали, что особо не стесняются с коронованными особами, да англичане… союзники хреновы. Были и от них звоночки, были… Что посоветуешь?

— Переезд, — лаконично ответил «Штирлиц», — возьми совсем небольшую свиту из тех, кому ты полностью доверяешь, да съезди… ну хоть в Петербург, что ли. Или в резиденцию из тех, что позахолустней. А я пока с Траубом пошевелю вражескую агентуру — авось выдадут себя хоть как-то.

Переезд переездом, но и спускать венграм захват хорватских областей нельзя. Но и драться особо не хочется. Точнее, не хочется враждовать со всеми венграми. А если…

— Юрген, у нас контакты с противниками Миклоша есть?

— Как не быть, — оживился тот, поняв всю подоплёку, — есть, но они так… Рыхлые, друг с другом договориться не могут.

— А нам и не надо. На время смогут разногласия унять? Вот… Так что войска мы отправляем именно ради того, чтобы помочь им. Ну а спорные области — это так, вторично. Примерно так…

«— Миклош дурак и негодяй, сперва грубо отобрал у Хорватии, а значит — у всего Померанского Дома, земли, а потом ещё и оскорбил, показав венгров редкими невежами». Потянешь?

— Нуу, в общем — да. Совсем уж гладко не выйдет, но основную долю недовольства за потери хорватских областей Венгрии перенаправить на Пальфи смогу.

— Ну вот и ладушки, — довольно подытожил император, — а я наверное съезжу в Петербург. Несколько лет не был, надо контакты обновить. Да! Ты подготовь наших купцов из тех, что Россией дела имеют. Я, пока там буду, кое-какие вопросы смогу порешать.

Известия из Парижа пришли буквально перед отплытием в Петербург. Дав измученному бойцу кошель с золотыми, Рюген коротко приказал лакеям:

— Отмыть наскоро, покормить чем-то лёгким, да уложить спать.

Сам тем временем вскрыл пакет и пробежал глазами. Известия были… сильными — в Париже всё-таки свергли короля. Свергли по-настоящему — Людовик теперь считался «гражданином Бурбоном» и содержался под охраной в одном из маленьких дворцов около столицы.