Василий Панфилов - Русский кайзер. «Иду на вы!»

Продолжалось и сотрудничество с Англией. Помимо первой партии захваченных солдат, Рюген передал союзникам ещё чуть более тридцати тысяч. Ну а куда прикажете девать всевозможных захваченных контрабандистов, насильников, убийц и прочую шваль?

Готовили схваченную шваль сразу по английской системе, заставляя заучивать английские уставы и команды. Единственное — «дрессура» была скорее прусской — ещё более жестокой «солдат есть механизм, к ружью приставленный». Задрачивали до полной потери рассудка, но «Брат Георг» слал хвалебные письма, описывая новобранцев исключительно в превосходных степенях.

Впрочем, солдаты-каторжники им не слишком помогали — Англия медленно, но уверенно проигрывала Франции.

Старшие Грифичи прекрасно знали подоплёку помощи «Брату Георгу», а недавно её узнал и младший — Ярослав.

— Отец, а зачем мы там много помогаем Англии? Я прекрасно вижу, что она тебе не нравится.

Владимир помолчал, подбирая слова, затем медленно произнёс:

— Пока они воюют между собой, мы можем не слишком опасаться вмешательства в наши дела.

— То есть чем хуже у них, тем лучше для нас? — Моментально сообразил младший принц.

— Верно.

— Но у нас же самая сильная армия! Зачем так… играть?

— Сильная — для прямого столкновения. Если схватимся мы с теми же французами, то несомненно разгромим, вот только лёгкой победы не будет — они тоже хороши.

— Но ведь тогда ты уже разбил их корпус, да ещё почти без потерь? — Непонимающе посмотрел на него сын.

— Разбил, — кивнул Владимир, — вот только это был далеко не лучший их корпус. Так, войска второй линии, набранные из всякого отребья. Они должны были не столько воевать, сколько давить своим присутствием.

Король положил руку на рукоять тяжёлой испанской шпаги — привычка при раздумьях.

— Понимаешь… Мы разобьём французскую армию, но они смогут собрать ещё, а потом ещё… и ещё… Французов просто МНОГО и экономика у них в десятки раз сильней. Понимаешь, что это значит?

— Понимаю, — мрачновато ответил принц, — на каждый наш выстрел они смогут отвечать десятью. Мы вынуждены будем собирать в полки крестьян и мастеровых, лишая себя урожая и продукции, а французские вербовщики просто соберут всяких бродяг и «лишних» людей. То есть дружба с англичанами…

— Вынужденная, — кивнул отец, — пока не усилимся достаточно, да пока Россия не соберёт свои силы, Большую Войну мы просто не потянем. А вот они могут даже толком не вступая в битвы заставлять нас держать под ружьём людей, мешая собирать урожай и заниматься производством.

— Печально…, — протянул Ярослав.

— Да не слишком, — улыбнулся Владимир, — вот двадцать лет назад было печально, а сейчас перед нами аж два пути: рискнуть и стать в ряд Больших Игроков или остаться одной из сравнительно благополучных, но рядовых стран.

В России дела обстояли достаточно неплохо — у Павла с Марией родился ещё один сын, Михаил и две дочки — Елена и Елизавета. И здесь, по устоявшейся уже традиции, крёстными были приглашены люди не просто знатные, а — дельные.

В «Православной революции» достаточно уверенно победили «нестяжатели». Сперва «по очкам», а затем, когда староверы начали массово переходить в «более правильную» веру, уже и «нокаутом». Понятное дело, далеко не все староверы решили вернуться в лоно государственной церкви, но добрая половина, да ещё и за короткий период… Упирающихся староверов снова прижали чуточку сильней, оставив лазейки в виде переселения на Кавказ, в Азию или в Сибирь. Ну и разумеется — в Венедию.

В Венедию переселялись самые упёртые и к облегчению Грифичей — наконец-то по большей части крестьяне и мастеровые, а не купцы. Но вообще, поток переселенцев из России в Венедию резко упал. Единственное — велись переговоры с относительно небольшой группой донских казаков, упорно придерживающихся староверческого толка. По ряду причин они не желали переселяться ни в Сибирь, ни на Юг, подумывая именно о Венедии. Но численность группы была незначительной — порядка трёх-четырёх тысяч человек.

Павел весьма спокойно относился к «перебежчикам» и велел не препятствовать им. Ну в самом деле — есть у людей какие-то претензии к власти — при том, что эта власть в общем-то неплохо работает — так до свидания, меньше будет потенциальных оппозиционеров. Тем более, что на каждого выезжающего из России сейчас приходилось почти полсотни въезжающих — в разорённых недавней войной княжествах Германии, а так же Венгрии и Балканских стран, находилось немало желающих переехать в благополучную страну.

Велись переговоры о продаже Данией Ольденбурга — после войны и выплаты всех контрибуций датская казна не просто опустела, а задолжала всем, кому можно и нельзя. Продажа территории Померанскому Дому решала все финансовые проблемы. Но переговоры велись неспешно, очень уж много в датском правительстве было противников этого решения. Сторонников тоже хватало, тем более — «подогреваемых» финансовыми вливаниями.

«Подогревали» не только датчан — Рюген ввёл понятие «Агент влияния» и проработал массу вариантов как прямых агентов, финансируемых фактически напрямую, так и косвенных, которые могли не подозревать, что они — агенты.

К примеру — сильно помогли научные журналы, выпускаемые в Венедии. «Нужному» человеку из научных кругов можно было устроить публикацию и благожелательный отзыв, выплатить премию из королевского фонда… Аналогично и по остальным направлениям — попаданец прекрасно помнил про западную систему грантов, которой был опутан весь мир и более-менее представлял, как это работало.

Бузили русские студенты, требуя возможность «Учиться по образцу Стипендиатов Померанского Дома». Дурной пример заразителен и… Венеды последовали их примеру. Ничего дурного молодёжь не делала, но душераздирающие речи на площадях и многочисленные, невероятно пафосные петиции «К общественности» откровенно задолбали горожан.

— Никакого «Двойного дна», — доложила отцу Людмила, потихонечку перетягивающая на себя функции Президента Академии Наук, — они хотят именно того, о чём пишут.

— Вот же…, — не выдержал и выругался король, — чего бы им просто не прийти ко мне и не попросить?

— Отеец, — с усмешкой протянула дочь, — это же СТУДЕНТЫ. Всевозможные Братства, Тайные Ордена и прочая ерундистика — они ПРИВЫКЛИ делать всё через жо… гхм…

Причина бузы была проста: не так давно окончательно оформилась структура «Стипендиатов Померанского Дома», когда особо одарённых детей, подростков и молодых людей из небогатых семей перетаскивали в спецшколы, оплачивали учёбу в университетах, после чего тащили на государственную службу. Но если раньше с каждым стипендиатом вопрос решался отдельно и как-то не слишком замечался обществом, то после окончательного оформления вопроса всем вдруг стало ясно — да Стипендия, это же прямо-таки мечта!