Илья Бриз - Сбить на взлете

Догнал транспортник через пятнадцать минут и пошел над ним — что его экипажу, предупрежденному о сопровождении, что мне спокойнее. Не сорок первый год, тыловые маршруты практически безопасны, но все равно каждые пару минут осматриваюсь, чтобы успеть, в случае чего, прикрыть Дуглас.

На посадку пошел первым, удовлетворившись видом дежурной пары истребителей, висевшей высоко в небе. Обнялся с Борисом Львовичем, лично прибывшим на «Утке» за моей благоверной, похвастал своей новой ласточкой, пока ее заправляли. Любимая начальника штаба в обе щеки расцеловала, в очередной раз показывая, что на фронте все хорошие люди — одна большая семья. Вылетели в полк одновременно — они на УТ-2М на жалких ста восьмидесяти в час телепают, а я километром выше, успевая внимательно оглядывать горизонт, пилотаж кручу. Верчусь как настоящая ласточка и балдею — вроде веса в этой машине всего-то процентов на десять-пятнадцать меньше, чем у Як-1Б с точно таким же мотором, а разница в пилотировании огромная! Скороподъемность отличная — больше тысячи метров в минуту! Виражит кажется что сама. Великолепный обзор из каплевидного фонаря кабины. Притом толстенное бронестекло в козырьке. Бронеспинка с изголовьем какая-то опытная из нескольких слоев чего-то там — инженер утверждал, что даже двадцатимиллиметровый снаряд основной сегодня пушки мессера MG151 не пробьет. А уж управление — легенькая, как пушинка! В общем, продемонстрировал жене и начальнику штаба, что из этой ласточки можно выжать, сам получая море удовольствия.

Еще через два дня, сопровождая майора Гольдштейна в разведке, летевшего на моей бывшей машине — на новую дефицитный английский АФА пока не поставили — убедился в явном преимуществе своей нынешней «чертовой дюжины» над «Густавом»**. Не по всем параметрам, но по подавляющему большинству. Столкнулись после окончания аэрофотосъемки сразу с шестеркой мессеров. Высота маловата и до линии фронта далеко. Приказал начальнику штаба двигать строго в нашу сторону на максималке и, слушая радио, без задержки выполнять все распоряжения. Спорить Борис Львович не стал — это на земле он старше по званию, а в воздухе только мой ведомый.

— «Лев» правее скольжением, — приказал, заходя снизу на целящегося в Гольдштейна «худого». Тот, доворачивая, сам «заплыл» в мой прицел. Очень короткая очередь, и мессершмитт, паря пробитым радиатором, благополучно удалился подальше от нашей пары вверх. Бросил его немецкий пилот, выпрыгнув с парашютом, или дотянул до своего аэродрома, не знаю — не до наблюдений за подранком было. Оставшаяся пятерка фашистов попыталась наброситься на меня, забыв на время об уходившем на восток начальнике штаба. Но не тут-то было — переменный пилотаж, когда одна еще не законченная фигура резко переходит в другую, да еще на значительно более легкой машине, возможности для уверенного прицеливания на малой дистанции не предоставляет. В какой-то момент сам случайно оказался сзади снизу одного из «Густавов» всего-то в полусотне метров. Приподнял нос, прижимаясь щекой к фотографии любимой, увидел в центре колец прицела врага, нажал на долю секунды гашетки и ушел в глубокий правый вираж — сам уже почти был на прицеле у другого мессера.

Крутился как белка в колесе, отметив, что противников уже только четверо, почти десять минут. Запросил начштаба, как там у него дела.

— Я — «Лев». Подхожу к линии фронта. Преследования не наблюдаю, — а потом вдруг услышал странную просьбу: — «Чертенок», ты, когда газом шуруешь, жми заодно на кнопку передатчика. Хоть по дыханию буду знать, что живой.

— Не боись, Лев — все будет нормально. Уже выхожу из боя, — сказал и тут же со снижением выполнил намерение. Теперь сто тринадцатую — на старой машине просто единичку впереди пририсовали — фашисты не догонят. Да и меня хрен достанут. Метров на шестьсот уже оторвался — не попасть с такого расстояния — а скорость на этой малой высоте у моей легенькой ласточки пусть не намного, но больше. Сам ни одного, похоже, не сбил? Ерунда какая — главное, боевое задание выполнено. А вот что я в рапорте писать буду, описывая бой — не представляю. Ни одной законченной фигуры за все время, и выполнение оных отнюдь не правильное — сплошное резкое перекладывание рулей, что в методичке по технике пилотирования, выпущенной «Воениздатом наркомата обороны» в прошлом году под грифом «Для служебного пользования», отнюдь не приветствуется…

* Проверка всего необходимого по пунктам. Так как раньше они были записаны на специальной карточке, то в авиации так и говорят — выполнить карту.

** Лучшая на тот момент модификация Мессершмитта bf-109G, присутствовавшая на «восточном фронте».

Борис Львович таскает меня на совещания, как свой личный талисман. Майор Варламов только посмеивается, но не возражает, взяв манеру решать любые вопросы так, как принято на флоте — мнения выслушиваются, начиная с младшего по званию. Начальник ВСС и комэски тоже ничего против не имеют — со всеми не раз ведомым в бой ходил. Снимать «худых» с их хвостов тоже не единожды приходилось. И все дружно облизываются на мою новую легенькую «чертову дюжину» — попробовали в тренировочных полетах и тоже такую машину хотят. Только вот с дальностью у ласточки проблема — не все задания выполнить можно.

Приказ на формирование третьей эскадрильи в полк все-таки поступил. Командиром решили поставить старлея Стародубцева. А меня к нему штурманом-заместителем сунули. Старшими летчиками на звенья тоже назначили из старослужащих полка. Младлея Костикова Серегу и лейтенанта Лохматенкова. Леха давным-давно в нашей части — единственный доживший из сержантов довоенной поры. Если бы не поддавал иногда сверх меры, цены бы ему не было. А младший лейтенант Костиков уже почти полгода воюет — по нынешним меркам тоже старик. Старшим техником эскадрильи поставили, конечно же, Елизарыча. Дружок мой Мишка Пахомов из мотористов прямо в механики авиазвена прыгнул — старшинская должность между прочим. Но пока только третью лычку на погон кинули — старший сержант теперь. Младшими авиационными специалистами опять девок прислали — надо признать, что с дисциплиной и старательностью у них получше, чем у мужиков.

Вот с рядовыми пилотами большая проблема — одни сосунки прямиком из училищ «взлет — посадка» в звании младших лейтенантов и с мизерным налетом. Хорошо хоть комдив в положение вошел — выбил на полк новенький Як-7УТИ. Две недели как проклятый наравне с другими «стариками» крутился, добиваясь от новичков хотя бы удовлетворительного знания техники пилотирования. Летные происшествия — в основном на посадке — как горох из разбитой стеклянной банки посыпались. Майор Мамонтов даже при девках стал матом ругаться. Почернел, из технического полинялого комбинезона не вылезает, забывая иногда бриться и подравнивать свои усы «а ля маршал Буденный».