Иван Долгушин - Миссия Артура Саламатина

Он шёл по бетонным трущобам. Иногда кто нибудь узнавал героя и приветствовал его; но Галахад ничего не замечал вокруг себя, так как его глаза были прикованы к очаровательной блондинке и по совместительству верховной командующей сопротивления.

В порыве чувств она накинулась на него, и они слились в длинном поцелуе.

— Я думала, что ты погиб.

— Я? — задумчиво пробормотал Стоун, — меня трудно убить, легко закопать, но невозможно забыть.

— Ах, как я люблю, когда ты цитируешь классику!

Они опять поцеловались.

— Ты достал последую деталь?

Галахад взмахнул рукой, и как по волшебству в его руках оказался маленький светящийся шарик.

— Отлично.

Вдруг, как будто из под земли, появился обер — вице — дозор Снегов.

— Командующий! Внешний приват — дозор докладывает, что две роты врага прибудут через двадцать минут.

— Каких именно врагов? Белорусы? Китайцы?

— И те, и другие. У них шагоходы и лазерные установки.

— Отправьте ко входу защитничков животных, пусть позащищают людей!

Какой — то белобрысый парнишка в майке с изображением панды услышал последние слова и заорал во всё горло:

— Наконец — то мы при деле!

Со всех сторон послышались крики:

— Пусть эти никчёмные зелёные кровью искупят своё тунеядство!

Защитники природы поспешно вооружались автоматами, пистолет — пулемётами новейшей системы (они были оснащены лазерным подствольником и специальным устройством, которое позволяло управлять в полёте пулей при помощи радиосигналов; это устройство было разработано в секретном конструкторском бюро повстанцев).

В главном зале бункера, где были оборудована лаборатория, находилась машина времени.

Стоун с интересом наблюдал за подготовкой к запуску, когда к нему подошла блондинка:

— Ты готов к перемещению в прошлое?

— Но зачем?!

— Враги победили. Нам осталась всего пара минут. Ты лучший наш агент, остальные или мертвы или присоединились к врагам. Ты единственный, кто может нас спасти.

Галахад нежно взял её за подбородок и тихо произнёс:

— Я не смогу жить без тебя… там.

— Ты должен. Ты должен спасти всех нас. —

— Но…

— Иди, — девушка оттолкнула Стоуна.

Он развернулся и направился к капсуле. Но, не доходя пары шагов, агент остановился и произнёс:

— Ты будешь моей единственной любовью.

— Ты говоришь также всем своим подругам? — спросила блондинка. Из её глаз текли слёзы.

4:00 Новосибирск

Стоун лежал ничком на земле и бил по ней кулаками, пытаясь заглушить душевную боль. Вдруг поблизости появился человек на велосипеде (это было рядом с дорогой):

— Мужчина, вам плохо.

— Спасибо, уже лучше, — ответил Галахад, — и кстати, мне нужен ваш велик и ваша одежда.»

…Юрий Точило нажал на тяжёлую дверь. Она поддалась, и писатель ввалился в тёмный, тесный подъезд высокого старинного здания. По крутым ступенькам он поднялся на второй этаж, где, за массивной железной дверью, обитой дермантином, находился кабинет владельца и по совместительству главного редактора издательства «Фороракос», Игоря Аркадьевича Укради — Пиво.

Когда Игорь Аркадьевич только начинал заниматься издательским делом, он наивно полагал, что должен будет печатать гениальных писателей, возрождать Великую Русскую Литературу и искать таланты по всей стране.

Однако вскоре ему пришлось понять, что гениальность в наши дни стоит мало, зато бульварная беллетристика расходится как горячие беляши на Павелецком. Главным правилом Игоря Аркадьевича стало во всём следовать течению времени, не внося ничего нового и оригинального.

Вслух он без зазрения совести хвалил откровенно плохие произведения, а бездарностей называл гениями; рассказывал графоманам про их «огромный талант» и «всенародную популярность», безбожно льстил авторам любого хоть сколько — нибудь прибыльного чтива. В душе он презирал их всех.

— Кого я вижу! Это же наш дорогой Сергей Градский! — пропел издатель, вскинув ладоши к небу.

Юрий боком вошёл в кабинет и присел на табурет напротив развалившегося в кожаном кресле Игоря.

— Ваш приезд для меня — приятная неожиданность, — продолжал Укради — Пиво, — обычно ведь вы присылаете рукописи по почте. Ну что ж, показывайте своё творчество.

— Оно ещё не совсем готово… я ищу вдохновения, так сказать. Но я захватил с собой наброски.

«Ленивый бездарь», — подумал издатель, но Юрию сказал:

— Что ж, показывайте.

Точило порылся в сумке, вытащил несколько скреплённых листов и протянул их Игорю.

«Опять какая — нибудь дребедень про перемещение в прошлое», — подумал тот, но, пробежав глазами первые страницы, с удивлением отметил: «очень даже неплохо».

— Так чего вы хотите?

— Ещё немного времени, — ответил Точило.

— Ладно. Судя по тому, что я прочитал, получается неплохо. Побольше экшена, в меру патриотизма, поменьше рассуждений — и у нас будет готовый шедевр.

— Спасибо…

— Надеюсь, через месяц всё будет готово?

— Постараюсь…

— Придётся постараться.

Точило и Укради — Пиво попрощались; Юрий вышел, а издатель продолжил читать его напечатанный на плохом принтере текст.

«А у него есть стиль», — думал он, — «это, конечно, не Оруэлл, но вполне сносно».

Игорь отложил рукопись, закрыл глаза и предался сладостным мечтам. Он представлял себе, как новая книга Градского неожиданно приобретает успех; как книги его издательства распространяются по всей России.

— Как же хорошо, что авторские права по договору принадлежат мне!

Затем ему представилось, как множество авторов пишут свои книги по этой новой вселенной и несут их ему, как склады его издательства наполняются грудами свежеотпечатанного чтива, а его кошелёк — пачками хрустящих купюр.

Не было больше Сталкера, время Метро подошло к концу; наступала новая эпоха.

…Только Юрий вышел из здания, где находилось издательство, как сразу же перед ним словно из ниоткуда возник подтянутый молодой человек в чёрном пиджачке и белой, пропахшей стиральным порошком рубашке.

— Простите, вы не из издательства? — спросил он, шмыгнув носом.

— Да…

— Вы случайно там Сергея Градского не видели?

— Это я.

— О, как хорошо! За вами — то я и пришёл, — молодой человек ещё раз шмыгнул, достал из кармана узкие, прямоугольные очки и водрузил их себе на нос, — я — Пётр Кипарисов, слыхали?

— Кажется, читал в…

— Ну да, читали в письме от Укради — Пива. Смешная фамилия, правда? А сам — то он человек толковый, да… А я психолог. Ну понимаете…