Иван Оченков - Приключения принца Иоганна Мекленбургского

Итак, времени у нас мало. В темпе проводим инвентаризацию, и грузим на корабль. Эти господа с перекошенными от пьянства лицами будут грузить. Если не будут, то вы знаете что делать! Vorwärts! Увы, пещера почти пуста, там остались личные вещи покойных шкиперов и владельцев, навигационные приборы, но денег нет! Увы, мне! Впрочем, этого стоило ожидать, делегация к ярлу забрала денежки с собой. Как видно чтобы старик не сильно гневался. Нам досталась в качестве трофеев большая куча оружия и немного припасов. Что делать с кораблями? Пиратские барки однозначно сжечь. Их трофеи, по всей видимости, тоже. Можно конечно попытаться увести их собой, но людей мало. К тому же не представляю, как я объясню своему другу Олле, откуда они появились. Чего доброго самого пиратом объявят. Но с пустыми руками я все одно не уйду. Припасы, порох, пушки — все это в хозяйстве пригодится. Да якоря поснимаю и все блоки, но пустой не уйду!

— Ваша светлость! — отвлек меня от грустных размышлений голос Яна Петерсона. — Ваша светлость, я тут осматривал пиратские трофеи…

— И что же вы обнаружили, мой друг?

— Много чего, мой принц, они шли из Швеции с грузом меди и железа…

— Замолчи, Ян, или меня сейчас жаба задушит!

— Простите, принц, вы сказали жаба?

— Жалко мне, говорю, грузов, но все нам не вывезти!

— Вы, ваша светлость, полагаете, властям будет трудно объяснить происхождение кораблей с грузом?

— Моя светлость именно так и полагает!

— Я нашел человека, который нам поможет.

— Кого ты нашел?

— На большом флейте в канатном ящике сидел человек. Зовут Август Ван Дейк, если я правильно понял — он хозяин этого судна, — охотно пояснил мне Ян. — Эй, подойдите к его светлости!

Ко мне подошел на подгибающихся ногах довольно изможденный человек. Он попытался покло╛ниться мне, но споткнулся и едва не упал; его подхватил мой шкипер. Похоже, бедолага провел в заточении не один день и ему изрядно досталось.

— Ва… ваша светлость, благодарю вас за спасение! — пролепетал он непослушным языком.

— Ян, дайте ему умыться и покормите, только без излишеств. Вряд ли он сейчас сможет что-то внятно сказать. А вот ты, похоже, что-то придумал?

Дождавшись, когда Ван Дейка уведут, Петерсон спросил меня:

— Ваша светлость, что вы собираетесь делать с пленными пиратами?

— Не представляю, друг мой. Ей-богу, лучше бы они сопротивлялись! Я бы перебил их со спокойной совестью, а теперь и не знаю. А ты что посоветуешь?

— Ну, мой принц, есть масса вариантов! Вы можете приказать перебить их здесь и сейчас. Ваши наемники сделают это, может и без удовольствия, но быстро. Вы можете, заковав их в цепи, доставить в Стокгольм и тогда их точно повесят, но уже по приговору королевского суда. Наконец, вы можете их просто оставить здесь без еды и питья. Тех из них, кто не сдохнет от голода, пренепременно прикажет убить ярл, как только появится здесь. Но вы ведь хотите поступить как христианин, не так ли?

— Пожалуй, и что ты предлагаешь?

— Дайте им надежду на спасение!

— В смысле?

— Ваша светлость, смотрите, та дольняя шхуна повреждена, да и шла в балласте. С нее мы снимем все, что можно снять, особенно тот фальконет, что торчит, задрав дуло на юте. Остается два корабля, у одного из которых есть законный владелец.

— Ты предлагаешь ограбить спасенного?

— Вовсе нет, хотя если он предложит вам что-нибудь за спасение — не отказывайтесь. Вряд ли его просто так оставили в живых, наверняка ярл намеревался получить выкуп.

— Хорошо, продолжай.

— Его корабль шел с грузом меди и железа в Амстердам, а второй пригодный к плаванию гружен пшеницей. У вас есть уже опыт по ее продаже, не так ли?

— Куда ты клонишь? У нас нет людей на два лишних судна!

— Разве? Картинно удивился Ян. — А эти?

— Пираты? Ты с ума сошел!

— Вовсе нет, более-менее здоровых всего сорок человек, разделим их на два корабля и приставим за ними приглядывать по пятку наших матросов. А два десятка ваших мушкетеров будут гарантией их благоразумия.

— Но у нас только один шкипер!

— Держаться в кильватер не такая большая наука, а большего и не требуется. Ван Дейк же в благодарность охотно подтвердит, что приз абсолютно законен. Ну, потеряет неделю, прежде чем наймет новый экипаж. А мы получим приз и благодарность голландцев. Это тоже кое-чего стоит!

— А пираты?

— А что пираты? Вытолкаем их взашей, пусть радуются, что не повесили! И к Юленшерне они не пойдут, побоятся. Если, конечно, так прикажет ваша светлость!

— Решено. Петерсон, подбирайте матросов, Гротте, выделите людей во главе с капралами! Господи, пошли нам хорошую погоду!

Господь не подвел и к следующему вечеру мы без потерь стояли на стокгольмском рейде.

— Олле Юхансон смотрел на меня и Ван Дейка с непонятным выражением на лице. Наконец он, прочистив горло, спросил:

— Э, ваша светлость, решил очистить от пиратов всю Балтику?

— А у вас, господин капитан над портом, есть возражения?

— О, вовсе нет, вы неправильно меня поняли!

— Мой дорогой Юхансон, это вы меня не правильно поняли. Я вовсе не собирался связываться с пиратами или кем-нибудь еще. Это они на меня напали, и я был вынужден защищаться. Они так же напали на господина Ван Дейка, и я, опять-таки, был вынужден оказать ему помощь! Как христианин и просто честный человек. Ну, а то, что очередной корабль остался без хозяина — это просто превратности судьбы. Божья воля, так сказать!

— Да, понимаю, понимаю, на вас напали, а вы тут вроде как и ни при чем.

— Абсолютно! Более того, тот небольшой корабль, который по случайности попал мне в руки — он мне, прямо скажу, в тягость! И я охотно продам его и груз.

— А какой груз? — оживился Олле, почуяв поживу.

— Семьдесят ластов отборного зерна! Тридцать талеров за ласт!

— Двадцать пять!

— Олле, вы меня без ножа режете! Вы знаете, как неохотно мои подданные выплачивают мне мою законную ренту? Да я беднее любого шведского чиновника! Двадцать восемь.

— Охотно сочувствую вашему горю, но, увы и ах! Двадцать пять.

— Ох, господин Юхансон, что мне с вами делать? Вы так мне симпатичны, что я склонен согласится.

Похоже, я все-таки сильно уязвил во время прошлой сделки господина капитана над портом! И он теперь во чтобы то ни стало хочет взять реванш. С другой стороны, я ведь не свое кровно нажитое продаю. Два дня назад и вовсе собирался сжечь.

— В продаже корабля я также могу вам поспособствовать, ваша светлость!

— Сделайте такое одолжение, мой друг. Три тысячи талеров, и я охотно расстанусь с ним.

— Увы, мой принц, я знаю этот корабль, он не стоит и двух с половиной. А принимая во внимание обстоятельства…

— Сколько?

— Тысячу двести!

— Полторы! Или я прикажу прорубить ему дно!