Олег Авраменко - Принц Галлии (др. вар.)

Филипп поднялся и сел на траве.

— Так вот ты о чем! — наконец дошло до него. — Вот что тебя беспокоит!

— Ну да, — в смятении кивнула она. — Это меня и беспокоит. Но только не подумай, что я сожалею, дорогой. Я ни о чем не сожалею. Ни о чем…

Филипп наклонился к ней и поцеловал ее в губы.

— Глупышка ты моя! Как плохо ты обо мне думаешь. Ведь я люблю тебя и хочу на тебе жениться.

Луиза вздрогнула и недоверчиво поглядела на него.

— Жениться? — переспросила она. — Ты хочешь жениться на мне? Ты не шутишь?

— Никаких шуток! Завтра мой духовный падре Антонио обвенчает нас, и мы станем мужем и женой. Ты согласна?

— О боже! — в растерянности прошептала Луиза. — Боже… Это так неожиданно…

— А ты думала, я просто хотел поразвлечься с тобой?

— Ну, вообще-то… Вообще-то я думала, что между нами такая разница…

— Это несущественно, милочка, — заявил Филипп с такой безаппеляционностью, как будто сам был не до конца в этом уверен и страстно желал убедить себя в собственной правоте. — Все это кастовые предрассудки. Раньше я разделял их… пока не встретил тебя. Теперь-то я понимаю, что грош им цена в базарный день. Теперь я понимаю Эрнана, и его отца… Да что и говорить! Я жить без тебя не могу, я хочу, чтобы ты всегда была рядом со мной, и если ты откажешься по своей воле выйти за меня замуж, я силой женюсь на тебе.

В глазах Луизы заплясали лукавые чертики.

— И как ты это сделаешь? — игриво спросила она.

— А вот как! — Смеясь, Филипп опрокинул ее на траву и осыпал ее лицо поцелуями. — Попробуй только отказать! Я зацелую тебя до полусмерти и на руках понесу к алтарю.

Луиза тоже рассмеялась, и они долго целовались и ласкали друг друга, пока вконец не выдохлись.

— Так ты согласна? — спросил Филипп, положив голову ей на колени. — Ты станешь моей женой?

— Да, конечно, я согласна. И мои родители не станут возражать. Ах! Они будут так рады за меня, так счастливы… Но согласиться ли твой отец?

Филипп нахмурился.

— Отцу моя судьба безразлична, — после короткой паузы ответил он. — По нему, так лучше бы я вообще не рождался. Думаю, ему будет все равно, на ком я женюсь. Но даже если он воспротивится… В конце концов, мне уже четырнадцать лет, я совершеннолетний и могу распоряжаться своим будущим по собственному усмотрению, ни с кем не считаясь, не спрашивая ни у кого позволения.

— Даже у папы Римского?

— Даже у папы. — Тут Филипп усмехнулся (не без грусти, надо сказать).

— Мой титул первого принца принимают всерьез только гасконцы, это тешит их самолюбие. А так никто не сомневается, что у короля Робера будут дети — ведь ему еще нет двадцати, а королеве Марии и того меньше… Галльский престол мне не светит, это всем ясно, и у Святого Отца нет причин вмешиваться в мою личную жизнь… Гм. Или почти нет, — добавил он, вспомнив о своих претензиях на родовой майорат. — Но в любом случае наш папа Павел сто раз подумает, прежде чем объявить недействительным уже свершившийся брак. А мы обвенчаемся завтра же. Свадьбу сыграем, разумеется, у Эрнана, потому что в Тарасконе отец наверняка этого не позволит. Жаль, конечно, что я не смогу пригласить всех своих друзей, но и медлить со свадьбой я не хочу.

— Почему? — спросила Луиза.

Филипп немного помедлил, затем откровенно признался:

— Из-за тех же друзей. Далеко не все из них будут в восторге, что я женюсь на тебе. Эрнан, конечно, не станет возражать, да и Симон де Бигор будет рад — ведь он влюблен в Амелину; а вот остальные, особенно Гастон… В общем, все они будут против.

— Понятно, — хмуро произнесла Луиза. — Что ж, вскоре тебе придется столкнуться с их всеобщим негодованием. Сегодня же. Или, в крайнем случае, завтра.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что сказала. К твоему сведению, почти все твои друзья гостят сейчас в Кастель-Фьеро.

— Да ну! — Филипп изумленно вскинул брови. — И кто же?

— Их очень много. Человек шестьдесят, а то и семьдесят.

— Ого! Ничегошеньки! А я об этом понятия не имею. Странно, очень странно… И когда они прибыли?

— Большинство вчера вечером, некоторые днем раньше, да и сегодня утром, перед моим отъездом на прогулку, заявилось еще несколько гостей.

Филипп покачал головой.

— Ну и дела! Эрнан определенно что-то замышляет. А если в это замешан и Гастон…

— То есть граф Альбре?

— Ты его знаешь?

— Вчера Эрнан познакомил нас.

— Стало быть, и он сейчас в Кастель-Фьеро?

— Да.

— А его сестра?

— Амелина? Увы, но я вынуждена огорчить тебя — ее нет.

На лицо Филиппа набежала краска.

— Ты что-то знаешь про Амелину?

— Кузен мне кое-что рассказал.

— И что он тебе рассказал?

— Что ты соблазнил ее, но жениться не собираешься. Он основательно готовил меня к встрече с тобой, предупреждал, чтобы я не поддавалась твоим чарам — дескать, это может плохо кончиться.

Филипп медленно покачал головой.

— Эрнан ошибается. Ничего у меня с Амелиной не было. Ничегошеньки. И с другими тоже. Ты у меня первая, ты для меня единственная. Ты веришь мне?

Луиза посмотрела ему в глаза и серьезно ответила:

— Да, я верю тебе, дорогой.

Филипп поднял голову с колен Луизы, сел и обнял ее за плечи.

— Ну и слава богу, — сказал он. — А то сплетники изображают и меня таким сердцеедом и прожженным повесой, что мне даже стыдно было признаться… Впрочем, ладно, довольно об этом. Меня вот что интересует: с какой это стати у Эрнана собралось столько гостей, а я ничего не знаю? Что они затевают?

— Готовят тебе подарок к совершеннолетию.

— И ты знаешь какой?

— Догадываюсь, но тебе не скажу.

— Почему?

— Если я правильно поняла, Эрнан хочет сделать тебе сюрприз, и с моей стороны было бы… Ой! — вдруг всполошилась она. — Ведь он знает, где ты!

— Конечно, знает, — подтвердил Филипп. — Каждый свой день рождения я провожу здесь до самого вечера. К тому же Жакомо, безусловно, доложил ему, что оставил тебя со мной.

— Значит вскоре он должен приехать. — Луиза встала, подобрала с травы свое платье и встревожено огляделась вокруг, будто высматривая Эрнана. — А мне еще хотелось бы искупаться.

— Ну и ступай себе купайся, — сказал Филипп. — Тебе нужно искупаться. А я тем временем приведу в порядок твой наряд и мы отправимся к Эрнану.

После некоторых колебаний Луиза согласно кивнула.

— Пожалуй, так я и сделаю. Кстати, у тебя есть чем вытереться?

— Да, большое полотенце. Его хватит и на двоих, и даже на троих.

— Вот и хорошо.

Луиза принялась снимать с себя оставшуюся одежду. Филипп с восхищением глядел на нее и самодовольно улыбался. Он уже мужчина, мужчина с того самого мгновения, когда над озером раздался крик девушки, ставшей женщиной. И она довольна им как мужчиной. Еще бы…

Луиза разделась догола и вбежала в озеро. Она барахталась в воде, поднимая вокруг себя тучи брызг, охая и повизгивая от удовольствия.