Александр Мазин - Богатырь

– Что предлагаешь?

– Ты хоть и варяг, но вижу, в допросах не очень-то искусен, – заметил хузарин. – Это ничего. С годами наловчишься, а пока пусти-ка меня.

– Давай, – без всякого огорчения согласился Илья.

Акиба был прав. От допроса Илья не получал никакого удовольствия. Вот будь ворог оружный и здоровый, покрошил бы его за Стрижа в охотку. А так… Будто свинью забиваешь без сноровки.

Акиба выбирать не стал: уверенно подошел к одному из пленников – с разбитым коленом. Пленник кривился и время от времени постанывал. Больно ему было. Понятное дело.

Акиба положил руку на разбитое стрелой колено, нажал несильно. Пленник закричал.

– Понимаешь по-нашему? – спросил он по-хузарски. И нажал еще разок, исторгнув еще один вопль. – Знаю, что понимаешь. Видел, что слушаешь. Хочешь умереть быстро и небольно?

Пленник подумал чуть… И кивнул.

– Рассказывай, почему вы здесь, и я тебя убью сразу. Один удар в сердце.

Пленник скосил глаза на соседа. Тот отвернулся.

– Есть тут родичи твои? – спросил хузарин.

Еще один кивок.

– О них не думай, – мягко проговорил Акиба. – В роду твоем никто не узнает. Некому будет поведать о том, как ты умер. Да и не важно это. Если расскажешь всё, не только себя от мук избавишь. И родичей тоже. Всех. Сам умрешь легко, и они тоже. Обещаю!

– Поклянись! – прохрипел пленник.

– А зачем мне лгать? – удивился хузарин. – Говори, устал уже тебя уговаривать. – Акиба потянулся к колену…

– Не надо… – выдавил пленник. – Я скажу.

И рассказал.

Они действительно из черемисов. Но не из тех, что землю возделывают. Из тех, кто по лесам чужакам кровь пускает.

Да, их отправили за хузарами с Ильей. Прискакал гонец из Мурома, сказал: хузарская лодья с богатым товаром. Они сразу на коней – и помчались. Вожак сказал: надо же, какая удача! Лодья богатая, да еще и хузары.

– Почему – сюда?

– Так здесь все останавливаются, – даже удивился пленник. – Перед камнями.

Пленник о караване ничего не знал.

– От кого гонец?

– От наместника муромского!

– Вот гадина! – воскликнул Илья.

Выходит, едва они ушли со двора – он тут же отправил человека к разбойникам. Потому гонец и не знал о том, что они шли с караваном.

– Еле поспели, – сообщил пленник. – Совсем коней уморили.

– А почему наместник послал гонца к вам? – спросил Акиба. – С какой такой щедрости?

– Так вожак наш – брат ему! – заявил пленник. – Повезло, когда такой брат. Все важное расскажет: и что за люди, и груз какой.

– Повезло бы, если бы вы на нас не напали, – сказал Акиба. – И сами живы были бы, и я бы друга не потерял. Друга моего в камышах кто убил?

– Я не зна-аю… – проблеял пленник. – Богами клянусь, не знаю!

– Вожака вашего покажи!

Пленник замялся…

– Все равно ведь покажешь, – добродушно произнес Акиба. – Только мучиться сильно будешь сначала. Зачем тебе? Ну давай, показывай.

– Вон он.

«Как удачно я за ним погнался», – подумал Илья.

– Хорошо, – похвалил Акиба. – Прощай! – И, вытянув кинжал, быстро ударил пленника в сердце. Тот содрогнулся и умер. Акиба же переместился к вожаку. Тот лежал на боку, глядел злобно.

– Ты лучше не говори ничего, – сказал хузарин ему по-словенски. – Сразу не говори. Очень мне хочется с тобой поиграть.

– Что тебе надо? – прорычал разбойник. – Этот позор предков тебе уже всё разболтал!

Он смотрел, как Режей режет горло его уцелевшим людям, и в горле его клокотал звериный рык. Но Илья связал его хорошо, так что тот и мог только что рычать!

– Не всё, – возразил Акиба. – Я до сих пор не знаю, кто убил моего друга.

– А… этот, охотник на птиц? Я его убил! Всадил в него стрелу! И это не первый мой хузарин, слышишь? Я вас не меньше сотни к предкам отправил! Ненавижу! И вам бы кишки выпустил, если б этот рус вас не выручил!

– Он бы нас не выручил, если бы ты о дозорных позаботился, – наставительно произнес Акиба. – Пара-тройка сторожей – и были бы живы.

Разбойник заскрежетал зубами. Илья понял, почему Акиба это сказал. Чтоб злодей перед смертью еще и от того мучился, что лопухнулся и подвел себя и своих людей под смерть.

– Кишки, говоришь, мне выпустил бы… – задумчиво проговорил Акиба. – Что ж, ты сам выбрал… – И одним движением вспорол вожаку и исподнюю рубаху, и живот. Спокойно, будто свинью потрошил. И так умело, что внутренности вожака тотчас вывались на стоптанную траву. Разбойник завыл, а Акиба вытер нож о его штаны, выпрямился и крикнул холопам:

– Чего встали, бездельники? Грузить все добро обратно на корабль!

Разобраться и с покойниками, и с трофеями успели до прихода купеческих судов.

– Что тут было? – Старшина каравана выпучил глаза на забрызганную кровью поляну, табунок живых коней и не менее десятка мертвых.

– Черемисы, – ответил хузарин. – Ждали нас.

– И где они теперь?

– Пойдем, покажу. – Акиба взял старшину под локоток и повел вниз по реке. – Видишь?

Глаза старшины выпучились еще больше. Под водой – несколько десятков покойников со вспоротыми животами.

– А это… вы?

Акиба усмехнулся:

– Это же просто разбойники, я же сказал. Черемисы. Ждали каравана… А дождались нас.

– Может, их… похоронить? – неуверенно проговорил старшина.

Акиба представился ему совсем в новом свете. Он ведь знал, что черемисы – не такие уж плохие воины. Вряд ли хуже, чем охрана каравана.

– Большую часть Илья убил, – скромно поведал Акиба. – Ну и мы… с десяток. Жаль, лошадей много побили, – вздохнул хузарин. – Купишь?

– И живых куплю, если продашь, – купец всегда купец. – У черемисов лошади хорошие.

Два сбежавших раба вернулись. Акиба не стал их наказывать.

Стрижа похоронили незадолго до заката. Настоящее имя его было – Ишер.

Акиба произнес длинную молитву на языке, которого Илья не знал. На глазах хузарина блестели слезы.

– Мы с ним пять лет вместе, – сказал он потом Илье.

Тризны не было. Была печаль.

– Мы отомстим, – пообещал Илья.

Утром Акиба сообщил старшине каравана, что они задержатся здесь. Потом догонят. А пока он бы хотел устроить торг – продать взятое на черемисах.

Старшина не возражал. Тем более надо было коптить конину. Вчера бедных животных успели только освежевать и разделать.

На торг Акиба выставил все, кроме самого лучшего: пары кольчуг, четырех сабель, двух луков и синих сапог вожака. Жеребца разбойничьего вожака они тоже решили оставить. И кое-что из одежды, нужное для будущего дела.

Торговля пошла бойко. Особенно ценными оказались луки. Да и все остальное тоже разобрали вплоть до штанов и сломанных стрел. Акиба не жадничал. Доход они получили такой, какой средний купец и за год не поднимет.