Степан Кулик - Третий не лишний

Он ошибался. Несмотря на раннее время, полудюжина аборигенов в питейном заведении все же присутствовала. Мужики, разодетые даже воинственнее Третьяка, только без шлемов и мечей, хмуро и молча цедили что-то из больших кружек.

Учитывая степень помятости физиономий, служащих им лицами, догадаться о причине мрачного настроения не составляло особых трудностей. Синдром похмелья мучил, а поправиться не получалось. Может, денег не хватало… А может, банально опасались начать, зная, что остановиться уже не получится.

– Доброе утро, господа.

Во взглядах, направленных на вошедшую троицу, читалось решительное несогласие с тем, что утро бывает добрым. По определению.

– Неофиты… – протянул один из завсегдатаев, выделяющийся из остального контингента огненно-рыжей шевелюрой.

Слово «неофиты» было произнесено тоном, который объяснял все. А заодно ставил Олю, Леонида и Виктора в разряд пятиклассников, случайно забредших на вечеринку выпускников. А если продвигаться и дальше в таком ключе, то следующей могла стать фраза типа: «Вы не заблудились, детишки?» Либо еще обиднее. Вроде «Брысь отсюда, мелюзга!» Оскорбление потребовало бы адекватного ответа. Тем более в присутствии девушки.

Оля интуитивно ощутила назревающий конфликт раньше остальных и поспешила выложить главный козырь:

– Нам нужен проводник!

В глазах аборигенов появилась некоторая заинтересованность. Но судьбу не обманешь.

Рыжий детина, нагло уставясь на девушку, ухмыльнулся и причмокнул губами:

– Ох, я бы тебя проводил, малышка…

Оля неплохо знала таких мужчин и умела с ними управляться. Особенно в компании. Достаточно пары острот, чтобы сбить накал. После этого ситуация обостриться могла, только если повезло нарваться на клинического хама или нападение задумано всей группой.

Она уже открыла рот, чтоб угостить рыжего соответствующим комплиментом, но справа и сзади послышалось глухое рычание. Какая-то сила схватила девушку за талию и, как пушинку, переставила в сторону. А вперед выпрыгнул Леонид. Сразу оказавшись возле ближайшего столика.

Он не произнес ни единого слова. Рыкнул еще раз, ухватился за столешницу и одним движением оторвал от нее доску. Словно она не была прибита гвоздями, а просто лежала сверху.

И только после этого все задвигались. Виктор бросился к товарищу и обхватил его сзади. Оля взвизгнула. А вот шестерка похмельных мужиков отреагировала спокойно, чтоб не сказать – безразлично.

– Эй-эй, парень! Не психуй! – будто ребенку погрозил пальцем высокий и худой, как жердь, мужик. – Улаф пошутил. А ты, Рыжий, за языком следи. Не забывай, что неофиты к твоему чувству юмора еще не приучены.

Рыжий Улаф поскреб подбородок и извинительно проворчал:

– Угу… В общем, да… Шутка это.

– Нормально, – ответил за всех Виктор, оттаскивая Леонида, который так и замер, словно у него завод закончился.

Затевать свару с первых же шагов не лучший метод знакомства. Тем более мужики совершенно не выглядели испуганными. Наоборот – Лысюку показалось, что они по-прежнему глядели на них как на чересчур расшалившихся детишек. Решая – пусть еще порезвятся или пора в угол поставить?

Впрочем, Леонид и сам остыл. Он, как и тогда на базаре, обалдело помотал головой и растерянно посмотрел на кусок столешницы в руках.

– Блин, Лёня! – сердито зашипел Виктор. – Ты что творишь? Совсем озверел? Мы пришли проводников нанимать или подраться с ними?

– А чего он?..

– Ну, пошутил мужик, и что? Оля даже не обиделась.

– Вот еще, – фыркнула девушка. – С какой стати? На его уровне развития – это почти комплимент. Кстати, – обратилась она к Рыжему, – твое предложение остается в силе?

– В смысле? – не въехал тот.

– Проводить нас… В деревню Гюрдира Безбородого.

– Нет, – помотал тот огненно-красными патлами. – И никто из наших вас не поведет.

Остальные мужики нестройно подтвердили.

– Почему? – удивился Виктор. – Если вы насчет денег сомневаетесь, то не волнуйтесь. Кое-какая монета у нас водится. Называйте цену, сторгуемся…

Проводники еще раз переглянулись, и Виктор услышал, как кто-то тихонько пробормотал: «Точно, братцы, это они. Те самые, о которых Ормульв Травник предупреждал. Вы как хотите, а я со Жнецом связываться не имею желания. Себе дороже встанет».

– Не в деньгах тут дело, парень, – после минуты молчания сообщил Худой.

– А в чем? Объяснить можно? Я понимаю, у вас тут свои правила. Тайны гильдии и все такое. Ну, а просто, по-людски?

– Ничего вы не понимаете!.. – ответил тот раздраженно. – И пока первый раз через Перепутье не пройдете – так и вообще ничего . Могу совет дать… Если по-людски. На обучение в Гимназиуме не скупитесь.

– Спасибо и на том, – Виктор приобнял Олю и Леонида за плечи. – Пойдем… Не знаю, как вам, а мне что-то расхотелось есть.

У Бурого, может, и было свое мнение, но после порчи мебели его никто не спрашивал. Пришлось подчиниться решению большинства.

– Извините, – Оля оглянулась в дверях, – еще спросить можно?

– Ну?..

– Кто такой Ормульв Травник по прозвищу Жнец?

Виктор тихонько хмыкнул. Значит, не послышалось.

Худой хмыкнул громче и поскреб кольчугу на груди.

– Вы… это, идите, ребятки… – но потом, видимо, решил, что все же должен объясниться: – Извини, малышка. Вы давно в Гавани?

– Со вчерашнего дня. А что?

– А то, что если увижу любого из вас здесь… когда пути откроются – отвечу на все вопросы. Бесплатно.

– Обещаешь?

Худой поморщился, словно лимон надкусил, но бить себя в грудь не стал, а только кивнул.

– Скажи-ка мне, дружище, – поинтересовался Виктор, как только они вновь оказались на свежем воздухе. – Пока я армейскую лямку тянул, ты никакими восточными техниками не увлекался? Кун-фу, айкидо?

– Я?!

Леонид удивился так искренне, что переспрашивать не имело смысла. Впрочем, сколько Виктор знал друга, тот всегда был за небольшой дебош и приключения, но при этом оставался истинным апологетом дивана, книги и телевизора.

– Вот-вот, – почесал затылок Лысюк. – Что тебя Господь здоровьем не обидел, и невооруженным взглядом видно. Но одно дело мышечная масса, а совсем другое – реальная сила, резкость… Быстрый ты больно. Поэтому и спрашиваю: где учился?

– Да не учился я ничему… кроме экономики, – проворчал Леонид. – Не знаю, не могу понять, что на меня находит. Вдруг налетает леденящий порыв ветра, да такой, что волосы стынут, и шепчет кто-то: «Это враг! Убей!»

– Шепчет?

– Не цепляйся к словам. Шепчет, орет – какая разница, если кроме меня его никто не слышит? – огрызнулся Леонид. – Думаешь, я псих?

– Нет, – помотал головой Виктор, поглядывая на девушку. – Я думаю, почему это происходит, только когда ты Олю защищаешь?