Александр Казанков - Во славу божью. Книга 1 (СИ)

— Мне нужно твоё слово. Я поверю тебе, — Наконец, решившись, произнёс Глеб.

— Даю слово, — Ответил Артур, очевидно оценив доверие Лонгспи.

— Мы потеряли одного рыцаря, когда твои приятели напали на нас в лесу.

— Давай договоримся, — произнёс мужчина, — это не мои приятели. У меня вообще нет ни приятелей, ни друзей. Я сам по себе. Я тебе не раб, не твой слуга. Но пока я с вами, ты можешь рассчитывать на мою твёрдую руку. Через три дня мы расстанемся, никто никому ничего не будет должен.

Глеба это вполне устраивало.

— Договорились, — он протянул Артуру руку. Тот посмотрел на протянутую ладонь с некоторой издёвкой, что очень разозлило Глеба. Что этот бандюга о себе думает? Что он лучше всех? Глеб опустил руку, так и не дождавшись рукопожатия.

— Я Уильям Лонгспи.

— Я знаю.

— Тогда едем. — Глеб подошёл к своему коню, вскочил в седло. Эдита поехала с ним, Джефри с Артуром. Оруженосец не был против подобного соседства.

Пошёл дождь. Сначала лишь покрапывал, потом припустил такой ливень, что Глеб промок до ниток. Вот это подарок природы для путешественников. Молодой человек снова с тоской оглянулся на замок, который уже почти не было видно. Он так захотел домой, что чуть не закричал от невыносимой горечи. Когда замок совершенно скрылся из глаз, Глеб увидел своих рыцарей, которые терпеливо дожидались своего сюзерена. Они оглядывали, приближающихся всадников.

— Сэр Генри, этот человек поедет с нами. — Глеб указал на Артура. — Возьмёте коня погибшего рыцаря, — обратился он уже к разбойнику.

— Но он же…, - Стаффорд враждебно посматривал на новичка, узнав в нём лесного бандита.

— Да. Он поедет с нами. Дорога не спокойная. Лишний меч нам не помешает.

— Она была бы спокойнее, если бы не такие, как он, — угрожающе произнёс сэр Генри.

— Это точно, — ответил Артур, совершенно не смущаясь.

Глеб бросил на него предостерегающий взгляд. Ссориться со своими рыцарями из-за этого недоумка ему совершенно не хотелось.

— Сэр Генри, он пробудет с нами всего три дня. Он помог Джефри и мы всего лишь отдаём ему наш долг. — Произнёс Глеб, обращаясь уже ко всем рыцарям. Те были недовольны, но оспаривать решение господина не стали. Все они уже давно знали друг друга. А этот новичок, да ещё с тёмным прошлым. Но раз он пробудет всего три дня, то ничего страшного за это время не произойдёт.

Глеб поднял руку, пресекая всякие попытки спорить. Рыцари видя, что разговор закончен и господин принял решение, понуро пришпорили лошадей. Глеб же направил своего к Эдмунду

— Как ты? — Спросил он парня.

— Всё в порядке, милорд, — ответил мальчишка, стойко перенося все трудности.

— Хорошо. — Глеб отъехал от пажа. Идёт дождь, мальчишка ещё до конца не поправился, как бы хуже не было. Можно было укрыться в густой листве деревьев, но нужно было поскорее убраться от замка. Молодой человек подождал, пока Артур пересядет на своего коня. Ему так же досталось и оружие убитого рыцаря. Правда, на время.

Они ехали долго. Ночь казалась нескончаемой. Глеб давно вымок, поэтому дождь ему уже совершенно не мешал. Он дремал в седле, вымотавшись от бессонных ночей. Голова клонилась к земле, руки почти опустили поводья. Конь шёл по проторенной дороге, словно по привычке, следуя за остальными.

Глеб проснулся от сильного удара. Он смотрел непонимающим взглядом в чистое небо. Слышался громкий смех. Глеб вскочил на ноги. Ночь уже давно уступила место светлому дню. Молодой человек обнаружил себя в окружении своих рыцарей. Смеялись именно они и именно над ним. Он готов был провалиться сквозь землю. Как глупо он смотрелся на земле, свалившись во сне с лошади.

— Никогда так не просыпался. Надо будет попробовать.

Глеб со злостью сверлил Артура, который осмелился бросить эту реплику.

Остальные, увидев его в отвратительном настроении, сразу же замолчали. Молодой человек был взбешён. Но злился он не них, а на себя. Он и так чувствовал себя среди этих людей чужаком, так теперь ещё снова выставился перед ними идиотом. Надо же было уснуть и свалиться с лошади. Они бы уж точно не упали. Он был готов разреветься, как ребёнок, но это было бы окончательным позором.

— Сделаем привал, — распорядился Глеб.

— Так вы уже его сделали, — усмехнулся Артур.

Глеб ещё больше взбесился. Вот гад. Глеб взял его с собой не для того чтобы он насмехался над ним.

Рыцари принялись разбивать лагерь. Распрягли коней, принесли хворосту, разожгли костёр. Горячая пища это хорошо, но прежде надо просушить одежду. От воды она стала ещё тяжелее, прибавив лишних килограмм.

— Сэр Уильям, — подошёл к молодому человеку Артур. — Не стоит так серьёзно относиться к этому. У человека должно быть чувство юмора.

Он впервые обратился к Глебу, как к рыцарю, но это нисколько не обрадовало молодого человека.

— У меня есть чувство юмора. Но я бы не стал смеяться над человеком, который упал с лошади.

— Верно? — бровь Артура приподнялась в насмешке.

— Какие проблемы! Вы что-то хотите?!

— Нет. Благодарю, что снизошли до моей скромной персоны и уделили мне ваше драгоценное время, — веселился Артур. Но только сейчас молодой человек заметил, что это веселье было наигранным. Было в неё что-то печальное, какая-та тайна, которую он скрывал.

Глеб молчал. Неужели он и, правда, ведёт себя, как господин с этими людьми. Но как ещё он должен себя вести. Он Уильям Лонгспи. Он их сюзерен. Должен ли он быть их другом или должен держать дистанцию.

— Почему вы не дали своим сообщникам убить Джефри? — Спросил Глеб.

— На всё обязательно должна быть причина? — Ушёл от ответа Артур.

— Не дал и не дал. Какая разница?

— Для меня есть разница.

— А для меня нет. Я убиваю только тогда, когда это необходимо. Не люблю зря проливать людскую кровь. М-м-м, вкусно пахнет, — Артур вдохнул ноздрями вкусный запах, приготовляемой пищи.

— Странно такое слышать от…

— От разбойника? — Рассмеялся мужчина, обнажив в улыбке белые ровные зубы. — Вы ошибаетесь, если думаете, что вы чем-то отличаетесь от этих людей. Вы грабите так же, как и они. Вы убиваете так же, как и они. Вы насилуете так же, как и они. Только оправдываете это правом сюзерена, правом сильного, правом войны, — его глаза горели яростью и презрением, которое в этот раз не пытался скрыть за маской весельчака. — Вы вылавливайте этих несчастных по лесам, но именно вы породили их. Ваш король, ваша знать.

Горькая усмешка выступила на губах молодого человека. Как всё это знакомо. Преступность, расплодившаяся после развала Союза, голодные обозлённые люди, передел власти и собственности. Он не помнил этого времени, лишь рассказы матери, которая волновалась за отца. Тогда было опасно заниматься бизнесом. Любой день мог стать последним.