Валерий Большаков - Танкист №1. Бей фашистов!

Бомбы падали кругом, рвались, а танк метался, как взбешенный бык, – вперед, в сторону, назад, не давая пилоту прицелиться. Эта гонка длилась недолго – налетели «Ла-5», «спустили» пару «Юнкерсов», и остальные трусливо повернули назад, вываливая бомбы куда попало, лишь бы облегчиться и драпать налегке.

– Впереди «Тигр»!

Иваныч не стал связываться с «Т-VI», вывернул из-под выстрела. Но второй «Тигр» пробил прямо по корме командирского «Т-43». Танк сотрясся, замирая среди чужих машин. Это что, конец?

Да уж хрен там!

– Бронебойным!

– Есть! Готово!

– Огонь!

107-миллиметровому снаряду была нипочем лобовая броня «Тигра», и из немецкого танка вырвалось желтоватое пламя. Фашисты открыли огонь по неподвижной машине сразу из нескольких стволов. Снаряд разорвался на броне, машина наполнилась едким красноватым дымом.

Надсадно кашляя, Репнин пихнул сомлевшего Федотова:

– Чего расселся? Марш из танка!

– Есть…

Борзых и сам очухался, полез в люк.

– Иваныч!

– Лезу…

– Живой!

– Пока…

Репнин вылез наружу, чувствуя себя так, как будто сильно напился: все качалось перед глазами, руки были неловки, ноги заплетались.

– Ложись!

Танкисты попадали, и тут же башню «Т-43» сорвало с погона, приподняло на волне пламени и опустило.

– Пайки жалко! – сказал Борзых.

– Дурак! – беззлобно проворчал Бедный.

Им повезло – одна лавина немецких танков прошла, а следующая была еще далеко.

Обширное поле, где раньше колосилась пшеница, было изрыто черными воронками. Полосы увядшего бурьяна сожжены огнем. И всюду черные изуродованные танки. Немецкие и наши.

У одних сорваны башни, у других разбита броня, у третьих согнуты стволы орудий, у четвертых оборваны крылья и развалены гусеницы. Несколько танков и вовсе лежали кверху днищем.

Сквозь тучи дыма и пыли едва проглядывало красноватое солнце. Пыль на свету казалась золотистой.

Утерев рукавом пот, пригибаясь за бурьяном, Репнин огляделся.

Своих он не видел за гребнем холма, да и толку? На броне им, что ли, ехать?

Углядев впереди три «Пантеры», стоявшие колом, но вроде бы целые с виду, Геша крикнул:

– За мной, «безлошадные»!

Петляя, он добежал до «Т-V», из люка которого свисало тело немецкого танкиста. Сорвав с него шлем, Репнин вытащил мертвяка за шкирку и свалил на землю.

Сгоряча Геннадий решил хотя бы вести огонь из орудия, если «Пантера» не на ходу. Скоро подойдут немецкие танки, и пусть им будет сюрприз! Лишь бы только свои не изнахратили…

– Иваныч!

– Лезу…

– Никого! Драпанули, видать.

– Глядите в оба! Как бы не заминировали…

– Да нет, чисто!

– Надо кресты замазать.

– Чем?

– Гляди! Красное знамя! Стоп…

– Балда! Это фартук у них такой, они его на передок вешают, чтобы пилотам было видать.

Репнин растянул полотнище – красное с белым кругом, а в том кругу – пласталась черная свастика.

– Федот! Нож твой где?

– Тута!

– Отчикай вот здесь, чтоб только красное было.

– А, понял!

После портновских упражнений наводчика в руках Репнина оказался красный флаг.

– Ванька! Присобачь его на антенну!

– Есть!

– Заводи, Иваныч!

«Пантера» завелась с полоборота. Запах бензина тревожил, но это только так говорят, что карбюраторный двигатель опаснее дизеля. Солярка тоже горит неплохо…

– А чё за пушка?

– 75 миллиметров, но мощная. И скорострельность на уровне. Ванька! Ты скоро?

– Все уже!

– Залазь!

Танк вздрогнул и поехал.

– Мягко как управляется! Немного рычаг повернул, и машина туда же!

– Здесь у них гидравлика, а наши все не додумаются…

– Думать – одно, а делать – совсем другое.

Репнин огляделся – в командирской башенке было семь щелей, оптика замечательная, видно хорошо.

– Танки!

– Вижу.

На гребне холма показались серые коробки немецких танков.

– Бронебойным, заряжай! Нет, вон те!

– А-а… Есть! Готово!

– Федот, рули. Огонь!

Пушка бабахнула, перебивая «тройке» гусеницу. «Т-III» как раз переваливал макушку холма, и «гусянка» размоталась вся и сразу.

– В борт ему зафигачь!

– Выстрел!

Снаряд угодил удачно, над катками, пробивая танку бочину. Занялся танчик…

– Огонь!

Второй танк, и тоже «троечка», вспыхнул сразу. Подбив четвертую бронеединицу, «Пантера» под красным флагом скатилась с пологого склона.

Когда «Т-V» одолел подъем, совсем рядом оказался «Тигр». Рыча, он взбирался по травянистому склону, да еще повернувшись боком. Как тут удержишься?

– Огонь!

Подкалиберный вошел «Тигру» в борт. Тяжелый танк замер, качнувшись, и тут же развернул башню в сторону «Пантеры».

Иваныч тут же рванул танк в сторону, но «Тигр» так и не выстрелил – загорелся ясным пламенем.

Однако снаряд все ж таки прилетел – сзади. И влепился «Пантере» в корму, где у нее имелось слабое место – тридцатимиллиметровая броня, а за ней движок да бензиновые пары.

– Наши подбили!

– Вылазь! Живо!

– То залазь, то вылазь…

Ворча, Борзых буквально выпрыгнул из люка и скатился по броне в траву. Последним танк покинул Репнин.

«Пантера» будто дожидалась его выхода – огонь пыхнул с новой силой, забираясь в башню.

Огибая подбитый «Тигр», показался «Т-34Т». Борзых запрыгал, замахал красным флагом, и «тридцатьчетверка» остановилась.

Люк мехвода отворился, и оттуда выглянул черноглазый усач, явный кавказец.

– Шени деда! – ошеломленно выкрикнул он. – Это что же, мы чуть своих не уделали?

В верхний люк выглянул вихрастый парень, его светлый чуб вылезал из-под танкошлема.

– Давайте к нам, товарищ майор! – заорал он. – Радиста контузило, наводчика убило, а командира ранило!

– А поместимся?

– А нас тут двое! Остальных в тыл отправили!

Иваныч с ворчанием полез к мехводу в гости, напоминая медведя, пролезающего в берлогу. Бедный сразу же нашел себе дело – устроился за пулеметом, а Борзых приткнулся у него за спиной.

Репнин обосновался на командирском месте и спросил механика-водителя:

– Тебя как звать хоть?

– Гиви!

– Отлично, Гиви. Вперед!

– Вы сами-то откуда? 3-й мехкорпус?

– Не-е! – ответил чубатый заряжающий. – Из 6-го танкового!

– Все с вами ясно…

«Тридцатьчетверка» развернулась, догоняя товарок – целая колонна шла впереди, периодически постреливая. Налетели было «Юнкерсы», но даже бомбу не сбросили – отогнали их краснозвездные «ястребки».

А потом показались немецкие танки. Судя по всему, они вышли из боя, но было их больше тридцати. «Пантеры» в основном, но среди них затесалась парочка «Тигров».

Фрицы с ходу открыли огонь. По-видимому, терять им было нечего – сзади их догоняли танки из армии Ротмистрова. И немцы пошли на прорыв.

– Бронебойным, заряжай!

– Есть бронебойным! Готово!