Вера Горова - Хроники Древмира: Падение магов (СИ)

— Э-э, а ну стоп! — Глеб вскочил первым, чтобы придержать, но не успел.

Бесчувственное тело девочки завалилось на правый бок и рухнуло на пол.

Узнать, что тебя провели, как ребёнка в его первый поход к стоматологу, очень неприятно. И главное кто? Самый безобидный, самый полезный, на первый взгляд, помощник, в задачи которого входит всего лишь базовое обучение наподобие «Атака — левая кнопка мыши, защита — правая».

— Давненько не виделись, Дарк, — Даша порадовалась тому, что догадка подтвердилась, когда заприметила в столбе света знакомый мужской силуэт в чёрном.

Она поднялась с плоскости, которую легче считать полом, потому что иначе, это пришлось бы назвать «ничто». Куда не посмотри, повсюду распласталась кромешная тьма, и только два пятнышка света, создаваемых невидимыми прожекторами, давали зыбкое ощущение пространства. Кажется, такой приём раньше использовали в фильмах, когда на декорации не хватало денег, но здесь это было не к чему: Дарк существовал только в её сознании, следовательно… «Следовательно, у меня не такое богатое воображение» — мимоходом подумала Даша, прикидывая расстояние до своего собеседника. По расчётам выходило, что шагов двадцать, не больше. Когда она попыталась приблизиться, то между ней и Дарком по-прежнему оставались обманчивые двадцать метров.

— Ну, чего молчите? Или «Дарк» вам больше не нравится? Предпочтительней «Архимаг» или «Его Коварнейшество»? Простите великодушно, настоящего имени не знаю! Я вообще, как выяснилось, ничего не знаю! — она не выдержала и сорвалась на крик.

Всплеск эмоций возымел эффект:

— Предпочтительней «Дарк», — пожал плечами фантом, — хоть какая-то индивидуальность. Не забывай: я всего лишь частичка.

— О да, вот насчёт этого я очень хочу поговорить! — Даша снова почувствовала прилив гнева, и пару раз вдохнула и выдохнула, чтобы успокоиться. Продолжила она уже более спокойным тоном: — Я понимаю, зачем вы или он сам это сделали, я бы тоже подстраховалась. Но вот так, с влезанием в чужие головы — нет, ни за что. Вы ничем не лучше Гадикуса!

— Он не влиял на твою волю, он всего лишь поставил временный мысленный блок, чтобы ты раньше времени не задалась вопросом, несу ли я пользу или вред. Сегодня ты преодолела этот блок.

Всё встало на свои места: получив невразумительные объяснения, как в её голову попала «частичка чьего-то там сознания», она не только безоговорочно доверилась ей, но и благополучно забыла об этой странности. Подумаешь кто-то в голову залез — с кем не бывает? Витин рассказ не вызвал в ней должного страха перед чужим вмешательством в их жизни, не заставил поделиться своим случаем. Она даже перед Мирздравом не открылась! И теперь горькая правда ранит сердце, как финальная серия любимого сериала. Их действительно использовали, причём без видимой на то причины.

— Ты сейчас думаешь: подошёл бы любой, — констатировал Дарк. Этот мигрант слишком хорошо освоился в её сознании, в отличие от законной владелицы.

— А что, не так?

— Нет. Вспомни нашу первую с тобой встречу.

— «В нужное время и в нужном месте». Да это же бред какой-то: вы внедряетесь к нам в головы, чтобы мы стали искать это самое место, рассчитывая время.

— Лишь единицы способны на такое сильное «изменение» — не каждому дано направлять. Ты поймёшь это со временем.

Стандартная фраза взрослых вызвала закономерное раздражение. Если учесть, что время это придёт, по мнению общества, в восемнадцать лет, то её ждёт самый ужасный день рождения: новые знания наверняка вызовут дикую головную боль. Однако эти знания требовались здесь и сейчас.

— Хорошо, вернёмся к началу: «Спаси, помоги, друзей позови». Вот лично я какая-то там «Направляющая», но кто тогда Витя с Глебом? «Крутившиеся поблизости»?

Ответ последовал незамедлительно. Кажется, в нём было какого-то рода смущение, то самое, которое испытывает ученик у доски, имея лишь приблизительные представления об изучаемой теме:

— Что-то другое. Не такое, как в твоём случае, но близкое.

— Я что-то сейчас услышала? — девочка сделала вид, что прочищает правое ухо.

— Со временем поймёшь.

Наверное, это можно было расценивать как паническое бегство. Частичка сознания Архимага перестала быть той всезнающей энциклопедией, к которой она привыкла. Или батарейки Дарка действительно на последнем издыхании.

— Я раньше не спрашивала, но когда ребята не смогли перенестись за мной… — она замолчала, подумав над тем, нужно ли тратить время на несущественные вопросы, — это был ты?

— Фактически ты. Они промедлили, а когда появился я, тебе не захотелось делиться первой же тайной с другими. Чтобы заблокировать точку соприкосновения, не нужно владеть магией — нужна лишь вера, а желание, в нашем случае нежелание, это её часть.

— Наверное, некоторые вещи действительно можно понять лишь со временем, — глубокомысленно изрекла девочка. Таким образом, она тоже спаслась паническим бегством, не поняв прозвучавшего объяснения.

Возникла пауза, которую никто не спешил заполнить. Определить сколько она длилось было невозможно, скорее всего в реальном мире, прошла какая-то минута или секунда. Дарк не предпринял попыток выдать порцию новых знаний, а Даша в свою очередь, задумалась над вопросами. Их было слишком много, а по какой-то причине она всегда выбирала не нужный, который только отвлекал от цели путешествия.

Всё так легко и понятно, и в то же время, нет. Мысли перескочили на собеседника. Сегодня он был каким-то другим. Более молчаливым, апатичным, загадочным. Целых три изменения на один «слепок сознания». Долгожданный вопрос наконец-то созрел. Можно сказать, даже два. Хороших таких вопроса, выдержанных временем:

— Что нам делать дальше и как?

— Бесит, — глубокомысленно озвучил своё мнение Витя и вернулся на место.

Следовало уточнить, что именно его бесит: смех наёмников, который слышно даже на чердаке Кассии, находящаяся в глубоком обмороке подруга или их незавидная ситуация обманутых героев, но Глеб предпочёл промолчать. Сейчас все его мысли занимало признание поражения без борьбы. Он прокручивал разнообразные варианты прощания с Древмиром: представлял, с какими словами вручит лук Стрелла Неславу или лучше Боремиру, как объяснит свой уход гостеприимной Кассии, как посмотрит в глаза Тару, когда того вернут в человеческий облик, как вернётся к жизни обычного школьника — и от каждой вариации ему становилось тошно.

— Это больше похоже на мой телевизор, чем на стенгазету, — чуть погодя озвучил только ему ведомую мысль Вертюхин.

Глеб вопросительно посмотрел на него, вынырнув из омута печальных образов.

— Помнишь, я тебе рассказывал, как чинил летом телевизор?