Владислав Толстой - Альтернатива маршала Тухачевского (СИ)

Ворошилов, наполнив суповые тарелки аппетитной мясной солянкой, сделал вид, что задумался, а, потом сказал: "Товарищи дорогие, как насчет ста граммов для аппетиту?"

— С удовольствием, Климент Ефремович! Такую солянку грешно употреблять "всухую" — поддержал инициативу наркома Ленков, тщательно заранее просчитавший, что и как надо сказать.

— Ну, ты и сказанул, Михаил Николаевич! — добродушно рассмеялся Буденный. — Соляночку — всухую!

— Семен, так ты не поддержишь компанию? — спросил Ворошилов.

— Выпью я с удовольствием, но, Клим, только сто грамм — работы сегодня полно — сразу обозначил границы употребления командарм.

— А я больше и не налью — работы у всех хватает — согласился Климент Ефремович, которому совершенно не нужны были пошедшие по наркомату слухи, что он пьет на рабочем месте — и без них у Ворошилова, не пользовавшегося особым авторитетом у высшего командного состава РККА, поскольку с полководческими достижениями у него было плохо, хлопот хватало.

— Присоединяюсь — высказал свое мнение Кулик.

— Вот и ладно — обрадовался нарком, доставая из шкафа бутылку "беленькой" и четыре граненых стакана.

Употребили водочку под тост "За здоровье", закусили, принялись за великолепную солянку.

Когда с первым блюдом было покончено, и, пришло время приступить к поданным на второе свиным отбивным с гарниром, Ворошилов решил, что наступил подходящий момент прощупать настроения Тухачевского.

— Михаил Николаевич, как тебе ход партдискуссии? — внезапно спросил он, внимательно следя за выражением лица гостя.

Ход был неплохим — расслабившийся от алкоголя и вкусной еды начальник Штаба вполне мог если не сболтнуть что-то лишнее, то мимикой показать свое настоящее отношение к борьбе за власть. В общем, с настоящим Тухачевским это могло сработать, тут Ворошилов был прав. Но ловить таким образом полковника Ленкова, который умел не прокалываться на куда более каверзных вопросах, задаваемых высококлассными профессионалами, было пустой тратой времени.

— По совести говоря, Климент Ефремович, я этот вопрос подзапустил — спокойно признался Вячеслав Владимирович. — Я сейчас начал писать цикл статей по военной теории, исследую сражения Империалистической войны, на Западном фронте, так что зачастую времени не хватает даже газету прочитать. А что там нового, кстати?

— Партия громит троцкистов и зиновьевцев — бодро сообщил нарком, пытаясь найти в глазах Тухачевского хотя бы тень неодобрения или сожаления.

— Между нами говоря, этого следовало ожидать — столь же спокойно констатировал Вячеслав Владимирович. — Времени на пышные речи больше нет, давно пора заняться настоящими делами. Большая часть партии это поняла, есть, конечно, заблуждающиеся — но, я так понимаю, им растолкуют их ошибки.

— Ну и хитровыделанный ты тип, Михаил Николаевич — мысленно утвердился в своем мнении Климент Ефремович — значит, пока можно было делать карьеру словесно, ты этим и занимался, дурачка деревенского изображал; и ведь вовремя просек, когда надо будет показать деловые качества. Голову прозакладываю, ты не один год все обдумывал, что да как! За тобой надо в оба глаза глядеть, волчина матерый в овечьей шкуре!

— Михаил Николаевич, так Вы одобряете результаты партдискуссии? — слегка удивился Кулик.

— Григорий Иванович, посудите сами — царская Россия была отсталой страной, верно? — Ленков мысленно сказал "спасибо" не изощренному в интригах Кулику, столь своевременно подкинувшему ему этот вопрос.

— Верно, Михаил Николаевич — согласился тот.

— Тем не менее, мы сейчас по уровню производства в ключевых отраслях отстаем даже от царской России. На то есть объективные причины — Империалистическая и Гражданская войны, интервенция, разруха. Верно я говорю? — Вячеслав Владимирович снова использовал древний, как кости мамонта, психологический прием, выстраивая вопросы так, что собеседник не мог с ним не согласиться, и, при этом, начинал автоматически воспринимать сказанное им как чистейшую правду.

— Святая правда, Михаил Николаевич — подтвердил Григорий Иванович.

— Выходит, что у нас получается — в общественном отношении у нас самый передовой строй, а в хозяйственном — мы отстаем даже от Николашкиных времен. Получается, тут у нас непорядок — если у нас самый передовой строй, то и в хозяйственном отношении мы должны быть, самое малое, не хуже самых передовых капиталистических стран. Так, Григорий Иванович? — плавно подвел к нужной мысли собеседников Вячеслав Владимирович.

— Так — снова согласился Кулик.

— Не согласен, Михаил Николаевич — мы должны быть лучше! — ожидаемо вступил в беседу Буденный. — И не только в хозяйственном деле, но и по военной части, и, вообще во всем!

— Спасибо, Семен Михайлович, за то, что Вы меня поправили — недодумал я, не совсем ладно вышло — искренне поблагодарил Ленков, мысленно тоже говоря Буденному "спасибо" — очень тот сейчас ему помог своим высказыванием.

— Но, ведь "по щучьему велению, по моему хотению", как в сказке, этого ведь никак не добиться? Придется многому учиться, работать до кровавых мозолей — постепенно, шаг за шагом, сперва, выйти на уровень царской России, потом, к примеру, Франции, затем, дотянуться до Англии, выйти на уровень Германии, догнать и перегнать Америку — примерно так выходит, или я опять ошибаюсь? — спросил у Буденного Ленков.

— Ни хрена ты не ошибаешься, Михаил Николаевич — решительно высказался командарм. — Все так и есть: не зря ведь в народе говорят, что "Ученье свет, а неученье тьма", и, что "Без труда не вытянешь и рыбку из пруда". А нам надо сделать то, чего никто не делал — переплюнуть всех капиталистов, в мировом масштабе, по всем статьям! Без ученья и труда этого сделать никак не возможно. И в другом ты прав — разом это не осилить, придется делать постепенно.

— Спасибо, Семен Михайлович, на добром слове — улыбнулся Вячеслав Владимирович. — Значит, придется много и тяжело учиться да работать, иначе наших целей не достичь. А чем занимаются троцкисты с зиновьевцами, кроме болтовни?

— Ну, Зиновьев возглавлял Коминтерн — счел нужным вмешаться Ворошилов, пока беседа не свернула куда-то совсем не туда.

— Именно что возглавлял, Климент Ефремович — покладисто согласился Тухачевский. — Вот Вы наркомом обороны служите полтора года — мало за это время полезного сделано под Вашим руководством?

— По совести говоря, хотелось бы много большего — Ворошилов был не настолько примитивен, чтобы купиться на простенькую лесть.

— Так кому не хочется? Во всяком случае, из присутствующих — уточнил Ленков. — Вот только и времени прошло немного, и денег почти нет. Да и промышленность наша многого пока что дать не может. Но, что могли, Вы делали. А что сделал Зиновьев за то время, что руководил Коминтерном? Хоть одну революцию он смог организовать? Пусть в небольшой стране? А ведь ему ни в чем отказа не было — давали все, без счета.