Виталий Полищук - И на этом все… Монасюк А. В. – Из хроник жизни – невероятной и многообразной

У нее, как у любимой женщины ее мужа, была одна привилегия. В воскресенье она всегда отдыхала.

Варька была по натуре лежебокой. Нет, она была человеком волевым – могла неделями работать, как заведенная, но коли была возможность… А у нее она была.

Если по графику мне выпадало дежурить по дому в субботу и понедельник, я работал «дежурным по камбузу» два дня подряд, а Рукавишникова (впрочем, давно уже «Монасюк», но иногда я называл ее по-прежнему, и ей это страшно нравилось), так вот Варька позволяла себе в воскресенье расслабиться.

Она нежилась в постели чуть ли не до обеда, потому что я с утра вставал и готовил ей «завтрак в постель». Потом будил ее часов в девять, кормил и давал ей в руки книжку, или включал маленький телевизор, стоявший на полочке прямо напротив изголовья кровати.

И Варька валялась, иногда выходя из спальни: сексуально потягивалась, кося в мою сторону глазом. Высшее удовольствие по воскресеньям – если я, включив воду в ванной, любил ее в постели, а потом относил на руках в наполненную ванну и мыл ее, как ребенка.

Так что она где-то все еще была ребенком… Как, наверное, все женщины.

Кстати, о ребенке…

Не реже раза в месяц в одно из воскресений все вдруг шло кувырком! Это происходило, когда часиков эдак в половине десятого к нам врывалась Юлька.

В воскресенье она никогда предварительно не звонила по телефону!

Тихонько постучав воскресным утром в дверь, которую открывал, естественно, я, она отодвигала меня рукой и походкой пантеры, на цыпочках, подбиралась к двери спальни.

Затем открывала ее и врывалась внутрь.

Слышались визг и крики – это Юлька, сорвав с Варьки одеяло, кричала: «Сколько можно валяться без дела? Вы когда будете ребенка делать, паразиты?», после чего начинался бой подушками, а потом обе, раскрасневшиеся и довольные собой, приходили в кухню, садились за стол и требовали накормить «бедных обессилевших от непосильного труда женщин…»

Ну, я кормил: доставал все самое вкусное, варил свежий кофе или заваривал хороший чай, и они сидели за столом, пили ароматный напиток и болтали…

А потом Юлька заявляла – у меня три билета в театр (кино, концерт заезжей эстрадной знаменитости), так что – чтобы «мы были», встречаемся там-то и во столько-то…

Таким образом, в подобный день ничего уже от нас не зависело – Юлька все брала в свои руки… Мы посмеивались и терпели – кроме нас, ну, и может быть – ребят из «Белых крыльев», у Юльки никого не было. Даже ее родители вскоре уехали из Барнаула в Москву – папу Юли перевели чуть ли не на должность заместителя министра… Впрочем, через некоторое время он и стал замминистра тяжелой промышленности!

И она тут же сменяла свою квартиру в центре города на квартиру в районе возле нас… Она на полном серьезе готовилась воспитывать наших детей… Ну, а мы – мы решили подумать о нашем первенце не раньше, чем Варя будет учиться на четвертом курсе…

Вот только каким именно образом Юлька собиралась заниматься воспитанием? Она уже училась в аспирантуре, и вовсю работала над диссертацией…

Впрочем, она приходила к нам и по вечерам в будние дни. Но тут уж она звонила по телефону и спрашивала Варю, не занята ли та. И если приходила – они могли часами сидеть в гостиной перед телевизором, причем по-моему, они смотрели на экран, но ничего не видели…

Варя при этом сидела в любимой позе – усевшись на свою ногу в кресле. Юля – полулежала на диване, наоборот – далеко вперед вытянув ноги. И вот эти позы, в которой обе находились в состоянии расслабленности, как нельзя точно, передавали особенности их характера. Варя – всегда собранная, лишь иногда позволяющая себе расслабиться, и Юля – всегда расслабленная, вальяжная, но в отдельные моменты способная быть энергичной и активной…

И я в такие минуты смотрел на них и думал – они ведь очень разные… Почему им нравится один и тот же человек?

А вообще я старался, чтобы у Вари было побольше праздников. А к таковым я относил 15 сентября (мы вместе определили этот день как наше знакомство – в 1965 году Рукавишникова подсела ко мне в парке на скамейку и заговорила со мной). Затем 7 июля – наша неофициальная первая брачная ночь, и, естественно, день регистрации брака 25 августа, Новый год и дни рождения.

К этим дням я обязательно готовил стол, покупал цветы и какой-нибудь подарок Варе, а утром обязательно подавал ей кофе в постель.

А после него от меня требовали плотских утех, и каждый раз, погружаясь в душистое беспамятство, соединяясь с роскошным Варькиным телом, я думал лишь об одном – доставить ей как можно больше наслаждения…

Об последующем обязательном обкупывании мною жены в ванной, думаю, говорить не стоит – это подразумевается!

О наших праздниках знала Юлька, ребята, и иногда вечером в такой день мы встречались.

И это правильно – своей радостью нужно делиться с друзьями – а иначе зачем вообще нужны друзья?

Примерно в конце первого года нашей самостоятельной жизни к нам переехали из Казахстана пожить некоторое время мои деды.

Варя активно принялась их оздоравливать. Она проконсультировалась в своем НСО, потом у преподавателя-геронтолога и после обследования была намечена программа лечения.

Варвара доставала какие-то особые препараты, сама делала уколы, разработала режим питания и следила за неукоснительным его выполнением.

И деды почувствовали себя лучше! И, наверное, задержались бы у нас, но тут заболела тетя Галя, а у них с мужем было хозяйство (корова, куры-утки-гуси), и мои деды срочно засобирались в дорогу. А перед отъездом они подарили Варьке 1000 рублей (деньги по тем временам огромные – около 5 тысяч стоил тогда автомобиль «Волга» – лучшая автомашина в СССР).

Когда Варька открыла было рот, чтобы отказаться, я просто загримасничал – нельзя, обидятся! И Рукавишникова деньги взяла, дедов расцеловала, и мы вскоре купили ей беличью шубку – теперь Варька смотрелась, как какая-то сибирская королевна…

По-прежнему, конечно, мы собирались дважды в неделю на репетиции. Любила прийти на репетицию и Варя – она сидела в первом ряду (примерно на Юлькином месте), и они с Юлькой во время репетиции ухитрялись перебрасываться шутейными фразами и тем самым мешали нам. Но мы – терпели, а постепенно стали приходить на репетиции и другие жены, и вот после этого наши «спевки» опять стали более организованными.

В общем, мы учились, дружили, любили, и не смотря на отдельные проблемы, были счастливы.

А проблемы мы решали, а как же!

Ну, а на ночные разгрузки на товарной станции я ходил – когда звонил Константиныч и очень уж упрашивал меня прийти…

С друзьями нужно не только радостью делиться, но и помогать им решать их проблемы.