Виталий Полищук - И на этом все… Монасюк А. В. – Из хроник жизни – невероятной и многообразной

Я вскочил с места и подошел к окну.

Варвара не просто развешивала белье. Она приплясывала, она скакала по двору в такт собственной песне, она тыкала пальцами в разные стороны.

Рядом со мной пристроилась Людмила Олеговна. Мы облокотились на подоконник и принялись наблюдать живописную картину.

Варька скакала, крутилась вокруг себя, размахивала руками и ухитрялась прищепками ловко закреплять развешиваемые на веревке простыни.

Книксен с приседанием с наклоном в нашу сторону.

– Ну, Толик, что с ней делать? Вы видите? Это она так радуется… Кстати, Толя, что это за песня такая?

– Моя это песня! Я ее не собирался исполнять, но когда однажды Варька при мне принялась целоваться с одним типом, я ее спел! Откуда она слова взяла? Наверное, у меня стащила со стола, когда приезжала, я как раз над репертуаром работал для Юльки…

– Толя, а вот Юля… Она хорошая девочка?

– Очень, Людмила Олеговна! У нее в жизни была трагедия, но мы об этом не говорим.

– Толя, мне показалось, что Юля вас…, или…

– Это вам показалось, Людмила Олеговна! – отрезал я.

За окном тем временем раздавалось:

И я выругался про себя – немного времени потребуется Вариной маме, чтобы догадаться обо всем…

Но ни о чем догадываться не пришлось. Рано утром вернулся из командировки Петр Петрович, и уже после завтрака, когда Варвару отправили «учить учебники», ее родители пригласили меня на кухню для решительного разговора.

Петр Петрович курил у открытого окна, а мы с Людмилой Олеговной сели за стол.

– Анатолий, – начала она. – Мы еще перед вашим приездом решили, что нужно что-то делать. Когда увидели, что с Варварой делается после известия о вашем приезде.

Скажите, Толя, вы очень любите Варю?

– Ну, вы же знаете! Очень люблю!

– Толя, может быть, вас все-таки поженить? Ну, что делать? Вы же видите, что с Варей творится… Никогда не думала, Петр, – она повернулась к мужу, – что наша дочь будет такой…

– Люся! – Петр Петрович затушил окурок в пепельнице. – Да хорошая у нас дочь! Просто после того, как она открылась, призналась, что любит, она хочет теперь всего сразу!

– Институт… – начала мама Вари, но тут вмешался я.

Я, кажется, понял, о чем они хотели поговорить.

– Людмила Олеговна, – сказал я. – Проблема института решаема. Я пытался решить две другие проблемы – с жильем и материальную. Поэтому и хотел поговорить с вами о женитьбе через год.

Я сейчас работаю грузчиком на товарной станции по ночам, могу – два раза в неделю, и деньги эти откладываю…

И вот тут к нам подсел за стол Варин папа и после того, что он сказал, я его стал уважать и сохранил это уважение навсегда.

– А вот эти проблемы, Анатолий, решили мы с Люсей. Материальную – мне повышают со дня на день оклад на 30 процентов, а Люсе предложили совмещать нынешнюю работу с преподаванием с сентября основ бухучета в медучилище.

Варя у нас – одна, так что рублей по 150 в месяц мы давать ей будет. Ну, пока вы учитесь. А о работе ночами. Толя, забудьте – вы, если все получится, будете молодым мужем, и что же это? Ночи – на работе, потом день – нужно восстанавливаться, отдыхать… Подумайте, Толя, об этом…

Но главное вот в чем.

Я был только что в Барнауле и договорился с товарищем. На Папанинцев, кстати, недалеко от мединститута, сдается дом Барнаульского мелькомбината. И в нем он получает однокомнатную квартиру для сына, но они все уезжают через две недели в Африку. На три года! Я договорился, что он сдаст нам квартиру, причем недорого – главное, чтобы мы вовремя оплачивали счета за коммунальные услуги и поддерживали квартиру в порядке.

В общем, решайте, Толя! Если вы любите Варю, женитесь вы уже! А то Варька с ума сходит!

– Петр!.. – укоризненно протянула Людмила Олеговна.

– Да ладно! – махнул рукой Петр Петрович. – Ну-ка, себя вспомни? Это в тебя ведь пошла Варька!

– Петр! – его жена враз покраснела и ладонями прикрыла запунцовевшие щеки.

– Подождите! – сказал я и быстро вышел из кухни. И поймал Варьку – она, конечно, подслушивала!

– Идем-идем! – я тащил ее за собой в ее комнату, и усадив за стол перед открытым учебником, сказал:

– Варь! Замуж хочешь через месяц?

Она попробовала соскочить со стула, но я помешал – придержал ее руками за плечи.

– Так хочешь?

Она прижалась головой к моей руке, и я не выдержал: взял ладонями ее голову и прижал к себе.

Она молча кивнула.

– Тогда слушай меня внимательно… – Я взял ее за руку, подвел к кровати и мы сели рядышком.

– Варя! Вот тебе мое условие – ты обязана поступить в институт! Мы подадим заявление в Загс и я договорюсь, чтобы нас зарегистрировали числа 25 августа. То есть сразу после зачисления. А если нет… – тут я развел руками, – то уж извини…

Я не был жестоким – я просто уже в достаточной степени изучил Варю. Ей предстояло взрослеть и взрослеть, но пока – пока с ней следовало обходиться, как с ребенком: сделай, Варенька, уроки и получишь конфетку…

– Толь… – жалобно протянула она, а я в ответ отрезал:

– Не может быть и речи! Сегодня я уеду, а ты будешь день и ночь готовиться к поступлению!

Я обнял ее и стал шептать на ухо:

– Ты только представь – уже через полтора месяца мы будем вместе ложиться спать, вместе просыпаться – и ты будешь каждое утро кружиться передо мной и спрашивать: «Толь, я правда очень красивая?»

Я вырвал у нее слово, и я знал – она выполнит его!

– Людмила Олеговна, – сказал я, вернувшись на кухню. – Варя будет поступать в мединститут, и она поступит в него! Она дала мне слово, и она его сдержит! А регистрироваться мы будем 25 августа!

– Толя, как вам удалось…

И тут я рассмеялся.

– Я ее обманул! Я сказал, что если она не поступит в институт, я не приду на регистрацию в Загс!

Они переглянулись, и я успокоил их:

– Ну, это же шутка, но никакого другого стимула для Варвары я придумать не смог!