Мари Польская - С видом на жизнь. Дилогия (СИ)

— А ты? — Радик с надеждой посмотрел на меня. Я только вздохнула.

— Я не могу придумать, как вернуться к вам, не то что демонов победить… Хотя… Понаблюдать за ними я могу!

— Это как?

— Да так же, через зеркало, — я улыбнулась, а потом вспомнила подробности моего подсматривания и нахмурилась. — Могу я попросить вас оставить меня с Астелиатом. Пожалуйста…

Больше мне просить не пришлось. Палатка очень быстро опустела.

— Любимая, — прошептал Астелиат, вплотную подойдя к зеркалу. — Как ты там?

— Бывало лучше… Слушай, мне надо тебя кое о чем спросить…

— Да, говори…

— У тебя есть братья? Или может быть были?

— Братья? Есть, конечно. Но они младше меня намного.

— Так… А родители?

— Мама умерла давно, а отец… — он нахмурился, — отцу внезапно плохо стало. Он при смерти.

— Что с ним случилось?

— Никто понять не может. Никаких внешних признаков. Он просто умирает.

— Как это, однако, странно…

— Вета! Ты можешь толком объяснить, зачем тебе моя родословная?

— Понимаешь, Астелиат… Я тебя действительно плохо знаю, но я чувствую, что ты с нами…

— Ну хоть за это спасибо… Я что, дал повод сомневаться?

— Вообще‑то даже не один. По крайней мере, для меня. Хотя… — мне стало как‑то стыдно обвинять даймона в моих собственных фантазиях, — прости, я не справедлива, ведь это была иллюзия.

— Я тебя обидел?

— Но ты же в этом не виноват… Так вот… О чем я… Твоя родословная… Я также через зеркало видела темный мир.

— Зачем?

— Да так… Легенду мне тут одну рассказали. Но она к делу не относится. Хотя из нее может что‑то и удастся извлечь. Пусть Радик поищет легенды о кровавом цветке или о лаборатории Первородного в проклятых землях степи. Но я опять отвлеклась… Так вот, посмотрела я на демонов, особенно на их предводителя… — я замолчала, не зная как сказать Астелиату самое главное.

— Что с ним не так?

— Понимаешь… Он очень похож на тебя…

— Очень — это как? — изумленно уставился на меня Астелиат.

— Очень — это один в один. Я даже подумала, что это твой брат — близнец. Вот только волосы у него рыжие.

Астелиат, казалось, потерял дар речи. Он смотрел на меня, и мне даже почудилось, что даймон ждет, когда я скажу, что это шутка.

— Это не шутка, — сказала я специально, чтобы как‑то растормошить его.

— Я уже понял. А ведь моя мать была огненно рыжей…

— Ты думаешь…

— Я не знаю. Знать, по идее, может отец, но он…

— Вот почему я и говорю, что его болезнь очень подозрительна. Если бы я была там с вами, я бы попробовала его излечить. У меня с детства это получалось неплохо.

— Так может Лиза Вард, — встрепенулся Астелиат. — Ты уже в курсе, что она тоже обладает магией голоса. Совсем недавно она зачаровала демонов, и те сняли антимагические браслеты с Рай Варда и Геры Вард.

— Даже не сомневаюсь в ее способностях, — я печально улыбнулась. Так хотелось быть рядом, слушать голосок Лизоньки, радоваться ее успехам. — Возьми ее и познакомь с отцом. Я не знаю, насколько осмысленно она действует, но то, что она всегда следует своим чувствам — это точно. Ей станет жаль его, и она может вылечить твоего отца. Только сильно об этом не распространяйся. Ссылайся на меня. Если Владыка Париалиус кому‑то мешает, то ведь не без причины.

Астелиат молча кивнул головой.

— Это все, что ты хотела сказать мне наедине?

— Да. Хотя, нет. Я очень скучаю… — я прижалась к стеклу лбом. То же самое сделал Астелиат.

— Я тоже, любовь моя. Найди способ вернуться!

Я мужественно кивнула, хотя, честно говоря, надежд на удачное окончание моих приключений было немного. Но на тоску времени не было.

— Давай, зови уже всех! Нужно еще многое обсудить.

Следующий час мы с Радиком и Мириком Ксавером обсуждали Отражение снов, в частности, его действие и возможность слышать все, оставаясь невидимой. До сих пор я слышала лишь тогда, когда меня видели. А видели меня только близкие мне люди. Здесь опять возникал вопрос про главного демона, которого все называли Князем тьмы. Он ведь меня не только увидел, но и спиной почувтсвовал. Специально для меня провели небольшой ликбез об особенностях темного мира.

Согласно научных статей из учебников, до которых я в Академии так и не дошла, темный мир, иначе называемый нижним, был самым ранним опытом Первородного. Но что‑то он там нахимичил, запоганил и атмосферу, и генофонд, и сбежал на Зерц, где учел все ошибки и все сделал правильно. Но связь с темным миром осталась. Туда Первородный отправлял все свои неудавшиеся творения, пока они не стали умнее и не пошли против создателя. Первородный закрыл все порталы и прекратил всякие сношения с темным миром. Но остались артефакты, способные открыть ворота. Кто населял темный мир, доподлинно известно не было. Говорили, что там есть и вампиры, и демоны, и тролли, колонии отщепенцев, состоящие из людей, темных эльфов и даймонов. На этом все знания заканчивались. Да уж… Не густо. Ничего не было известно о государственном устройстве, только то, что правил всеми Князь тьмы. А уж был он там королем, императором или свободным президентом — кто его знает. Ладно, решила я для себя, по ходу дела разберемся. Благо, язык я точно понимала. Только вот не слышала ничего. А для разведки слышать очень важно.

— Вета, знаешь, когда я учился в Академии, — вспомнил вдруг Радик, — на младших курсах я изобрел чудо — амулет. Он предназначался, чтобы подслушивать на расстоянии, по движению губ. Вот если бы ты его у меня выманила… Как я понял, ты как раз в том времени, когда я пошел на второй курс.

— Как, Радик?

Он задумался, а потом хитро так посмотрел на меня:

— Найди меня и скажи, что знаешь, где находится амулет ректора, который выявляет преднамеренную ложь.

— Что? — глаза у Мирика Ксавера округлились буквально на глазах. — Радик, неужели это ты его у меня стащил?

— За кого вы меня принимаете, господин ректор. Я просто следил за тем, кто это сделал.

— И кто же это?

— Не могу сказать… Я обещал, когда меня поймали за шпионажем. И именно поэтому я все сделаю ради молчания Веты, даже амулетом подслушивания пожертвую.

— Радик, ты — чудо!

— Я знаю, Вета. А еще ты обещаешь каждый раз меня расцеловать за мою чудесатость, но до этого как‑то не доходит.

— Ладно, с меня два поцелуя, — смущенно проговорила я, припоминая свой старый долг. — Пойду в Академию прямо сейчас.

— Пешком? — смеясь проговорил Радик.

— Нет, у меня есть знакомый маг. Он — оборотень.

— Кто такой? — нахмурился Мирик Ксавер.

— Гильярдон, кажется. Я его Гилем зову.

— И как ты с ним умудрилась познакомиться? А главное — где, — ректора этот вопрос, видимо, сильно заинтересовал.

— Его хотел убить Амин как раз по пути к проклятым землям в степи. Он искал Цветок Первородного. А Гиль выступил против…