Мари Польская - С видом на жизнь. Дилогия (СИ)

— Вы хотите сказать, что это, — один из магов кивнул на кристалл с записью битвы, — один из таких случаев?

— Не перебивайте меня, пожалуйста, — поморщившись как от зубной боли, Зор потер пальцами правой руки лоб, — я и сам не во всем разобрался. Однако, нам нужно это сделать. Итак… Вы наверняка помните пророчество сирен, уничтоженных более полутора тысяч лет назад. Если нет, то осмелюсь напомнить.

Как заправский фокусник Зор вытащил из пустоты свиток, осторожно развернул его и обратился к магам:

— Это оригинал первого перевода пророчества. Он наиболее полон и достоверен. Остальные имеют отличия от этого, но они незначительны и на них я также остановлюсь.

Зор начал читать:

«Грядет конец света. Он предстанет хрупкой девушкой, завораживающей голосом. Трижды кинжал измены коснется ее сердца, и оно рассыплется. Забывший клятву будет прощен и мир погрузится в хаос. Люди будут искать и не находить дома, младенцы кричать и не видеть матерей. Только тот, кто любит, сможет спасти мир, окрасив алтарь своей кровью».

— В других вариантах изменены несколько слов, — продолжал в полной тишине Зор, — «кинжал измены» на «предательство», «рассыплется» на «исчезнет» и не «спасти мир» в последней фразе, а «подарить мир». Смысл, как я и сказал, не меняется.

— А причем здесь эта девушка?

— Да… Я не случайно оказался в тех краях. Шестнадцать лет назад, в день ее рождения, надо сказать, мы, то есть патруль магов, засекли всплеск магии как раз в окрестностях деревни Тусклая. Он был буквально мгновенным. Поэтому, прибыв на место, мы ничего не обнаружили. Как положено, опросили жителей, и — ничего. Из всех мало — мальских событий — только рождение Веты. На этом можно было бы и закончить наши поиски, но что‑то не давало мне покоя. Я пару раз наведался в деревню и обнаружил странные вещи. В два года я нашел девочку за огородом собственного дома читающей стихи на странном, непонятном мне на тот момент языке. В четыре она делала зарядку, причем, комплекс упражнений был уникальным, и делала она их очень точно, будто зная, какое упражнение для какой группы мышц. Тянуть дальше не имело смысла, и я поселился рядом с деревней. Сначала хотел просто понаблюдать издали, но внезапно она сама вышла к моему домику. Оказалось, что она из другого мира, и, не делайте поспешных выводов, там ее звали Света Конец. Это именно то имя, с которым она себя ассоциировала. Света перенеслась в наш мир, начав жизнь заново в теле ребенка. Были и еще вопросы, которые меня заинтересовали, и я решил узнать ее получше. Позвольте некоторые аспекты оставить пока неназванными. Они касаются очень именитых людей. Хочу также отметить, что Вета, так ее назвали в этом мире, очень добрый, отзывчивый и мягкий человек. Она не в состоянии обидеть даже букашку. Тем более, как мы выяснили уже в Академии, она не может пользоваться магией в целях нападения. Это противоречит ее душевному складу. Такой аспект ослабил мое внимание, а минувший турнир показал, что в случае душевного затмения, она может стать опасной для всех.

— Вы полагаете, что слова «конец света» в пророчестве — это точное указание ее имени? Но тогда и смысл пророчества меняется. То есть не миру грозит гибель, а просто в мире появится Вета.

— Боюсь, вы ошибаетесь. Вспомните еще слова: «мир погрузится в хаос» и дальнейшее его описание. Не кажется ли вам, что это очень похоже на то, что мы видели на турнире.

Маги молчали. Наконец тишину нарушил Мирик Ксавер:

— Заявление уважаемого Зорислава настолько серьезно, что я даже затрудняюсь сделать вывод. Мы не можем обвинить человека в том, чего он не совершал. Предлагаю пока не делать никаких выводов, а просто понаблюдать. Тем более, что Вета еще несколько лет будет под моим контролем в Академии.

— Но мы не можем делать вид, что ничего не происходит, — ректор Академии из земель оборотней Амин явно не мог простить Вете ускользнувшую из рук его воспитанников победу в турнире.

— Уважаемый Амин, я разделяю ваше беспокойство, — ректор развел руками, — но сейчас мы слепы.

— Может быть… Тем не менее я предлагаю разработать схему действий при появлении признаков угрозы, — Амин был знатным стратегом. — И я ею займусь.

Незаметно между учебой и работой в ресторане, где мне полагалась часть выручки, шел год за годом. Постепенно я превращалась из девчонки в девушку. Изменения во внешности, по сравнению с прошлой жизнью, конечно, были. Но все чаще я подмечала схожесть моего отражения в зеркале и рисунка с листовки о розыске преступницы. Рост меня не подвел, в том смысле, что он был совсем другим, нежели прежде. Там, на Земле во мне было сто семьдесят пять сантиметров, сейчас же лишь сто шестьдесят. Телосложение также оказалось на высоте: я была хрупкой, если не сказать, худенькой. Раньше за мной такого не наблюдалось. А вот волосы были те же самые: крупные черные завитки, и глаза такие же, слишком заметные — зеленые. От носа — картошки я избавилась, но, тем не менее, когда я морщилась, он был похожим на прежний. Моим спасением был возраст. Что ни говори, а семнадцать лет слишком не похожи на сорок пять, как указано в листовке. Самым тяжким было то, что поговорить об изменениях во внешности, не с кем. Зора не было уже больше года. Он уехал сразу после Совета магов в земли оборотней, даже не попрощавшись со мной.

В тот день в ресторан я пришла задолго до начала своего выступления и не спеша выпила чашечку вкусного чая, заваренного по моим деревенским рецептам из сбора всевозможных трав. Хозяин ресторана Алько Забрала относился ко мне всегда как к дочери, выделив мне здесь же, на втором этаже комнатку, как он говорил, «на всякий случай». Там я хранила наряды, чтобы можно было переодеться, и все то, что в комнате общежития меня бы выделило из общей массы. Например, ту же листовку о розыске, рукописи песен из моего мира на русском языке, стихов, среди которых было немало и моих собственных.

Поднявшись к себе, я вытащила свои платья и начала перебирать их в поисках наряда на этот вечер. Кстати, платья тоже относились к тому списку вещей, которые могли бы меня выделить среди других. К примеру, пару лет назад я не удержалась и заказала себе обтягивающие брючки из плотной ткани, очень напоминавшей джинсу. Мастер тогда был просто в шоке, а когда я при нем еще и померила это, его шок перешел в эйфорию, а она в жажду деятельности. Только вот одевать свои джинсики я могу лишь когда меня никто не видит, кроме Зора или хозяина ресторана. Они уже привыкли. Было у меня в коллекции и маленькое черное платье, но выйти в нем даже на сцену я могла только под полупрозрачной накидкой. На сегодняшний день я выбрала коротенькое зеленое платье и коричневые брючки к нему. Это вполне в пределах разумного.