Константин Калбанов - Кукловод. Князь

– Угу. Я подожду.

Долго ждать не пришлось. Приказчик просто вышел в соседнее помещение и позвонил по телефону. Богатый дом, чего уж там, коль скоро тут даже внутренняя телефонная линия имеется. Наконец он появился вновь и с холодным безразличием предложил следовать за ним. Про оружие, что характерно, никто не вспоминал.

Нет, Бекеш себя не обманывал. Случись надобность, они найдут вариант его захватить, даже если он будет вооружен. Не сомневался также и в том, что, если они допустят хотя бы одну оплошность, если им помешает хотя бы одна мало-мальская случайность, эта попытка им будет стоить дорого. Очень дорого.

В таких домах нет настоящих бойцов. Здешняя охрана, по сути, надсмотрщики. Шакалы, которым не позавидуешь, если среди них вдруг окажется матерый волчара. Бекеш знал цену себе, как знал и то, чего стоят они. И если Шейранов немного переживал, даже прекрасно сознавая, что он лично в безопасности, то Бекеш вообще не заморачивался по этому поводу. Жить ему, конечно, хотелось, но из возможности собственной смерти он уже давно не делал трагедию.

– Бекеш. Надо же. А я гадаю, кто это там такой борзый, что Мансура чуть не посылает, – делая приглашающий жест, с ухмылкой произнес хозяин дома.

Мужчина лет сорока встречал незваного гостя, а возможно, будущего компаньона, в беседке. Она скрывалась под овившим ее вьюном, уже пустившим нежно-розовые цветочки, похожие на пятигранную пирамидку. Полуденное пекло давно осталось позади, но солнце все еще припекало, и тень от живого шатра была более чем к месту.

– Кхм. Надо же. Узнал, – присаживаясь напротив, удивился Бекеш.

– Я работорговец, и оценить человека с первого взгляда для меня профессиональная необходимость. Поэтому и память на лица хорошая, с бородой, без бороды, обезображенный побоями или распухший утопленник. Без разницы. Но ты изменился. Движения и жесты стали какими-то другими, взгляд не тот, который помню я. Что-то с тобой случилось. Знаешь, я даже не удивлюсь, если ты решил покончить с разбоем.

– И будешь недалек от истины, – пожал плечами Бекеш.

– Я знаю, – самодовольно согласился Рамазан, бросая на своего помощника многозначительный взгляд, мол, учись.

Мансуру осталось только виновато потупить взор. Ведь он также был знаком с Бекешем, но вот не узнал. А ведь хозяин сказал только миг назад, что фотографическая память на лица и способность быстрой оценки человека – это залог успеха в их деле.

– Итак, с чем ты пожаловал? В последний раз ты доставил мне красавицу, на которой неплохо заработали мы оба. Что сейчас?

– Ну, во‑первых, я бы попросил не распространяться по поводу того, что я Бекеш. Меня зовут Артем.

– А во‑вторых? – согласно кивая головой и бросая многозначительный взгляд на Мансура, подбодрил Рамазан.

– Ты не поверишь. На этот раз я пришел к тебе в качестве покупателя.

– Бекеш… Хм. Прости. Артем, ты решил обзавестись рабами?

– Считай, что так.

– И кто тебя интересует?

– Дикие, – Рамазан в удивлении вздернул бровь. – Самые непокорные, – в подтверждение своих слов кивая головой, уточнил он. – От шестнадцати до двадцати двух лет.

– Зная тебя, я делаю вывод, что ты собираешь отряд. Тебе нужны бойцы.

– Правильно.

– Ну что же, тогда ты правильно зашел. И сколько тебе нужно?

– Десяток.

– Найдется столько. И пока даже чуть больше. Натащили тут. Не успели еще обработать. Пятьсот рублей за голову. Без торга.

– Да какой уж тут торг! Я просто встану и уйду. Ребята-то крепкие, к гадалке не ходи. Я даже допускаю, что не измождены, коль скоро их в обработку еще не взяли. Но пять сотен… Им красная цена – три. Я же беру необработанных крепких ребят, а значит, и ты не несешь дополнительные затраты.

– Ты говорил, что у тебя для меня выгодное предложение. И в чем моя выгода? – пожав плечами, с ленцой произнес работорговец.

– Рамазан, не прибедняйся. Отдав их мне по три сотни, ты уже не прогадаешь. И при этом я еще не озвучил свое предложение.

– Четыре сотни за голову. И я готов выслушать твое предложение.

– Три. И я излагаю суть.

– Хм. Оно хоть того стоит?

– Уж поверь.

– Хорошо. Триста пятьдесят.

– Три сотни, Рамазан. И я еще буду выбирать. Раз уж их у тебя больше десятка.

– Бекеш…

– Артем. Меня зовут Артем. И я сказал свое последнее слово.

– Л-ладно. Но если твое предложение меня не заинтересует, то ты купишь весь десяток по пять сотен. И возьмешь тех, кого выведу я.

– Хорошо, – подмигнув, легко согласился Бекеш и отправил в рот горсточку цукатов. – Итак, меня интересуют старики. Мужчины, женщины, русские или нет – без разницы. Но есть определенные критерии. Они должны быть возрастом не моложе семидесяти и не престарелыми маразматиками. Должны иметь высшее медицинское или фармацевтическое образование. Как ты понимаешь, довоенное. И еще. Они должны иметь в своем прошлом реальную практику работы. Подсовывать мне абы кого не советую. Обман я вычислю на раз и тогда не заплачу ни копейки.

– Вот это запросы. Ты что же, решил через этих старичков собрать знания? – догадался Рамазан.

– Нравится идея? Дарю.

– Щедрый подарок. Но я предпочитаю заниматься своим делом. А твоя затея… Крепко же ты изменился. А главное – где-то очень хорошо приложился головой. Но это твои трудности. Меня же волнует другой вопрос. Ты вообще представляешь, во сколько тебе обойдется каждый такой старичок или старуха?

– Ты постарайся добыть тех людей, что мне нужны. И если они будут соответствовать всем требованиям, я за каждого готов заплатить пять тысяч рублей. Цена высока, знаю. Но поверь, таковых ты много не найдешь. Скорее уж мало. И высокая цена только ради того, чтобы ты не бросил эту затею как безнадежную. Ну как? По глазам вижу, что предложение тебе понравилось. Так что выбирать диких буду лично и по три сотни за человека.

– Ш-шайтан с тобой. Забирай, – помяв подбородок, согласился работорговец.

Придя к соглашению, направились в подвал. Непокорных и несломленных держали именно там. Темнота, грязь, сырость, крысы, неопределенность – все это было начальным этапом обработки. Казалось, людей оставляли гнить заживо. Но это только на первый взгляд. Ни Рамазан, ни его соседи – не маньяки и не больные на всю голову звери. Они не получают удовольствия от человеческих страданий и не ставят перед собой цель замучить невольника до смерти.

Еще чего не хватало! Совсем даже наоборот. На территории домовладения в обязательном порядке имеется небольшая больничка, где, случись надобность, раба подлечат. За здоровьем невольников присматривает фельдшер, а случается надобность, так и доктора из города приглашают. Каждый раб – это деньги, вложенные с перспективой получения прибыли. А какая прибыль от мертвого раба! Нет, если бы трупы приносили выгоду, то разговор иной. Но только так, и никак иначе.