Александр Плетнёв - Эпохи холст заиндевелый - мазком багровой кисти…

— Ты это "мужик" забудь и не вспоминай. И не дай бог ляпнешь такое Вашему Превосходительству. Да и друг дружку не следует так называть. Как говорится, не по чину.

"Ямал" проснулся, выбрал якоря, замолотил винтами, заворочался, взбаламутил ледовую кашу полыньи и неторопливо, оставив за кормой унылый берег, двинул в свою очередную белую дорогу.

— Ники, они что-то недоговаривают. Что-то неприятное.

— Они несут нам опасность?

— О, нет. Они странные, немного себе на уме, что совсем не странно, но не опасны. Я чувствую. Женщина чувствует сердцем.

Не бескорыстны, но поддержат Россию в любом случае.

— Россию, но не лично меня, нас. В их взглядах нет никакого почтения к…, к венценосной особе. Совершенно. Иногда я чувствую перед ними как…, как перед своим строгим батюшкой.

— Они смотрят на нас с высоты прожитых лет. Не ими лично, а опыта всего человечества. И это повышает их статус, непроизвольно. И с их точки зрения и с нашей.

Понимаешь, они знают! Вся наша жизнь для них, наши ошибки и достижения лишь прочитанные страницы или эти их документальные "синема".

— Алекс, это страшно.

— Немного. Но мы просто обязаны воспользоваться их знаниями. Ты обязан. На благо державы и наше благо.

Чтоб не тащиться бедолаге "Скуратову" до самой границы льдов, а это почти 600 миль, решили поспешить ему навстречу. Вскоре выяснилось, что ледовый массив на южной границе был подвергнут основательным подвижкам, дробился на отдельные ледяные поля длиною от двух до пяти километров, неоднородные ледяные фрагменты, обломки. Бывало течением тащило весьма крупный несяк, а то и вполне внушительный айсберг.

Экран радара просто пестрел этими разнокалиберными метками.

Черто #769;в приказал идти ещё дальше к югу на пересечку "Скуратову" — ему в таких водах ходить было бы весьма затруднительно.

Уведомлённый об этом по радио Престин только порадовался — выдаваемый по особому распоряжению высококачественный кардиф позволял держать высокий ход, но постоянные 10 узлов были чреватым поломками машины.

Да и дальность для парохода-старичка была на краю предела, с учётом туда-обратно.

Всего через трое суток "Скуратов" занял место под бортом ледокола.

В Петербурге похоже серьёзно ухватились за вариант перебросить Северным проходом на Тихий океан часть военно-морских сил.

Будущее, с его удивительными техническими открытиями, оно где-то там, а война — вот она под боком. И время не терпит. Уже и без информации потомков понятно — малой кровью не отделаться. А ещё над думами нависало, подстёгивало грядущее позорное зарево "Цусимы", в которое никак не хотелось верить.

Но самым весомым аргументом было заявление самодержца, который, совершенно не сдерживаясь в эмоциях, поставил условия:

— Ежели с этими сведеньями вы допустите подобное, все пойдёте под суд…, разжалую до матросов!

Авелан, который тоже был посвящён в "большую тайну", потом в беседе с Дубасовым, ошеломлённо поделился, что эти гости из будущего в беседах с государем вообще предлагали, (только подумать!) ввести расстрел. **(Несяк — большой торос или группа торосов, плывущих отдельной льдиной. Авелан, Фёдор Карлович. Генерал-адъютант. Управляющий Морским министерством Российской империи.)

На что Фёдор Васильевич лишь усмехнулся, словно одобряя такие меры.

Естественно, что, не убедившись наглядно, поверив лишь обещаниям и описанием технических возможностей ледокола, предоставленным материалам (в том числе и видео), наобум послать корабли в ледовый поход осторожные адмиралы позволить себе не могли.

Видимо именно поэтому председатель Морского технического комитета вице-адмирал Дубасов, едва ступив на палубу атомохода, практически "прямо с порога" озвучил поставленную ему задачу.

"Да без проблем. Сбегаем. Покажем", — крутнулось в голове.

Вслух же Черто #769;в ответил нечто вполне в стиле эпохи, считая, что уж если начинать общаться с аборигенами, то на их языке.

Отдал распоряжение помощнику. "Ямал" снова повернул во льды для демонстрации своих сил.

За годы работы в Арктике тактико-технические характеристики ледокола Андрей Анатольевич озвучивал не один десяток раз. В последнее время в основном для туристов. Ещё корреспондентам.

Ещё случалось всяким "шишкам" из РОСАТОМФЛОТА и как-то разик премьеру.

Рассказывать морским офицерам императорского флота, людям из прошлого века (сначала Престину, затем новым гостям) неожиданно оказалось наиболее впечатляюще.

И не потому что они такие "наивные первобытные"…, как раз таки вполне понимающие профессионалы. Просто между этими людьми и экипажем "Ямала" фактически 100 лет! Сто лет развития цивилизации! И от понимания этого факта буквально с ума сбегалось, завидуя, представляя, смотря глазами слушателей "а вот мне бы так — заглянуть на сто лет вперёд. А каково же им?".

Вот поэтому было…, просто было интересно: всё показывать, описывая, объясняя….

Не без гордости конечно, за людские достижения…, в виде атомного ледоходного монстрика, например.

Но всё это лирика.

Черто #769;в не стал далеко уходить в белое безбрежье, выбрав первый попавшийся отколовшийся от массива "полигон", по цвету и другим признакам профессионально определив толщину льда как "двухлетний".

— "Поляна" внушительная, — согласился старпом, — для показа хватит и этой двухметровой толщины.

Вышли на белый простор, "газанув". "Ямал" послушно взреза #769;л, крушил, проламывал.

Гости не поленясь, поднялись наверх надстройки и, облокотившись на планшир, наблюдали, свесив головы, как подминается, переламывается ледяной покров, показывая ребро.

И один чёрт, дотошный Коломейцев попросил остановить судно, спустившись на лёд, замерял толщину излома.

— Положительно впечатляет! А какова максимальная?

И капитан, понимая, что от него ждут не слов, а очередного показа, выискивал ближайшее нагромождение торосов, направлял судно в атаку. Вот тут уже приходилось "поигрывать" балластом, реверс-аверсом, и удовлетворённый бывший командир "Ермака" впечатлившись, утирая неожиданно взмокший лоб, кивал, типа "потрясён!", дескать "одобряю"!

Кстати, долго водить за нос лейтенанта Коломейцева не удалось. От цепких глаз офицера не укрылось ни описки-даты на узлах, ни случайные оговорки, да и в логике почти сорокалетнему мужчине не откажешь. Сопоставил и сообразил, что что-то тут не так!

В итоге у него взяли все возможные подписки, на что он ошарашенный был полностью и бесповоротно согласен. Ещё бы — куда ж ему восторженному деваться-то было!

Потом спускались в недра ледокола, на 9 метров ниже ватерлинии — осматривали силовое хозяйства: турбины, генераторы, электромоторы, рулевую машину. О ядерной установке пока ни-ни. Дескать, "ходим на нефти, запаса топлива хватит надолго".