Дмитрий Беразинский - Путь, исполненный отваги

Смутившийся отец Михаил пожал плечами. Не думал — не гадал, влип в историю. А хотя бы и выдать им Софью Алексеевну... Пока Чертушка вернется, можно таких дел огород нагородить! Стрельцов из тайного приказа выпустить, а уж они как злы после июня месяца... Определенно имеет смысл рискнуть и поставить на карту свою замусоленную рясу и спокойную должность.

— Когда в Москве будем? — пытливо вглядываясь в лицо полковника, спросил он.

— Завтра поутру. Заночуем в Коломне, близ Успенского собора (сколько этих Успенских соборов по Руси разбросано — легион), а поутру будем в Москве, что за черт!

Корабль резко сбросил скорость с тридцати до двух с половиной узлов — поперек Оки был натянут канат. С левого берега скалилось человек шесть заросшего бородами и покрытого колтунами народа. Вооружены были чем попало: у одного пищаль, у двоих рогатины, а трое держали в руках дубины.

— Ну, вот, накаркал десятник, — вздохнул Андрей Константинович, — придется прищучить разбойничков. Сволочи! В самом узком месте перетянули.

Достаточно широкая, Ока в этом месте сильно сужалась. То ли под давлением леса, то ли еще от какой причины. Вот и выбрали «джентльмены удачи» это удобное место для своей греховной забавы. Ох как не хотелось полковнику калечить и убивать здоровых мужиков, пусть даже разбойников и татей. Не от хорошей жизни мужички скитались по дремучим лесам. Понятно, что гуманизм в этой ситуации был бы излишним — охотники за зипуном были людьми отчаянными. Конфронтация была неизбежной, но вдруг у Андрея Константиновича блеснула мысль.

Полковник сиганул в надстройку и, быстро сбежав по трапу, завалился в кают-компанию.

— А ну, хлопцы, кому охота кулаками помахать, кто еще приемы рукопашной не забыл?

Костя подскочил, словно внутри его распрямилась пружина.

— Товарищ полковник, разрешите?

— Гляди, сынку! — только и покачал головой полковник.

Взяв с собой Иннокентия и Дениса, Константин вместе с ними заскочил в каптерку. Там они облачились в титановые бронежилеты, надели на головы шлем-каски и вооружились пистолетами АПС.

— Готовы, демоны? — оскалясь, спросил Волков-младший.

— Яволь, мой фюрер! — прорычал Булдаков.

— Работаем!

«Мурена» была на подходе к берегу. Как только нос судна коснулся земли, тройка Константина Волкова ринулась на разбойников, словно коршуны на цыплят. Не успели разбойники опомниться, как трое из них уже лежали на земле, щедро одаренные ударами резинового «демократизатора».

Лишь один из разбойников вступил в схватку и даже успел нанести удар своей страшной дубиной, который пришелся вскользь по каске Дениса. Угоди полено прямо по черепу — не спасла бы и каска. Вовремя подстраховал Кеша: выстрелом навскидку из АПСа свалил бугая. Пуля попала прямо в сердце — Кеша еще не забыл своих «вымпеловских» привычек. Хоть и оброс хлопец «дурным» мясом, но сноровки не потерял.

Последнего из сопротивлявшихся Костя свалил наземь и беззлобно ткнул носком ботинка под ложечку. Схватка закончилась, едва успев начаться. Вахтенный только успел перекинуть сходни, а уже по ним слетела Мара и, опередив Андрея Константиновича, бросилась к Косте.

— Цел? — спросила она, тяжело дыша.

— Жена, уймись, — пробурчал недовольный Константин, — какой пример я показываю подчиненным!

— Здорово! — присвистнул Денис. — Неплохой, в общем, пример — может, мне тоже жениться?

Иннокентий растерянно осмотрелся.

— Что, уже все? Я и погреться не успел!

Связанные разбойнички сидели у костра. Шестому, неудачно подставившемуся под пулю, привязали к ногам здоровенный валун и похоронили в Оке. Желающих копать яму не было, а на робкие протесты отца Михаила Ростислав возразил:

— Святой отец, моряков всегда в море хоронят, привязав к ногам пушечное ядро.

— Но ведь это не моряки, — пытался протестовать поп.

— Кормились у реки, значит, моряки! — дурашливо пропел Иннокентий, чем неожиданно успокоил служителя культа. — Можешь вслед ему «Аве, Мария» прочесть.

Полковник сложил руки за спиной и прохаживался возле связанных. На ум решительно не лезло никакой поучительной истории, поэтому пришлось ее выдумать в лучших традициях генерала Булдакова.

— Забросил старик в море невод, — начал он менторским тоном, — и вытащил акулу. Взяла акула и сожрала идиота-старика. Отсюда мораль: не хрен на свою задницу приключений искать. Вы что, не видели, что по реке плывет не простой струг?

— Видеть-то видели, барин, — почтительно промолвил один из разбойников, — да времени на то, чтобы отвязать канат, не осталось. А то, что рыбка не та попалась, так сразу ясно было... говорил, тикаем, да...

— Звать-то тебя как? — остановился напротив мужика Андрей Константинович. — Что за идиоты!

— Осип, барин! — Мужичонка шмыгнул носом. — Пантелей-то атаманом нашим был, это тот, которого вы в реку бросили. Теперь мы без атамана остались.

Волков развеселился.

— И неужто не боялись, что вас поймают?

— Чего не боялись, барин! — ответил другой разбойник — с седыми мохнатыми бровями, как у Брежнева. — Споймают так споймают — ремесло такое. А бояться... у мужика доля такая — всю жизнь живи и бойся.

— Ишь, философ! Как звать?

— Овдоким, барин.

— Ну и что вы дальше делать собираетесь, Овдоким?

— Так вы нас отпускаете? Вот, спасибочки! — неожиданно сплюнул он сквозь зубы. — Мы ж дальше грабить будем, барин!

Ростислав подошел к полковнику и о чем-то с ним зашептался. Полковник грустно кивнул головой и снова повернулся к Овдокиму:

— А что, на свидание с конопляной теткой торопитесь? Деревьев в лесу много...

— Так нам и возвернуться никак, — вздохнул Осип, — все одно повесят! От неволи ушли.

Полковник махнул рукой и вернулся на корабль. Оставшись за главного, Ростислав оценивающим взглядом окинул мужиков.

— Слушай сюда, орелики! — Он наклонился и за ворот кожуха поднял Овдокима и поднес его на уровень своих глаз. Ноги разбойника очутились чуть ли не в метре от земли.

— Мы вам припасов. Оставим, — ласково и не торопясь процедил Каманин, — вы уж постарайтесь. До зимы продержаться. Без грабежа. А зимой приходите в Москву. Мы вам — грамоту. Дадим, но не золотую, а простую. Вас пропустят. Там и поговорим.

Посиневший Овдоким с ужасом смотрел в спокойные глаза великана. Прикажи сейчас Ростик лизать джамп-бутсы — лизал бы до вечера, только бы не смотреть в эти глаза. Мужички подобрались и все, как один, уставились на огонь костра.

— Добро! — наконец прохрипел Овдоким. Тотчас он был отпущен и кулем свалился на землю.

Ростислав медленно засунул руку в карман джинсов. Затем так же медленно достал из кармана нож и, улыбаясь, перерезал веревки на руках Овдокима.