Дмитрий Суслин - Больница скорой помощи

Он шел долго. И долго на его пути не было жилых или хотя бы административных зданий. Только деревья и аккуратно и красиво подстриженные кустарники. На тротуаре уже появился узорный рисунок из первых опавших листьев. Дворники здесь видимо не мели, и поэтому было очень красиво.

Впереди показались несколько трехэтажных домов. Они были окружены березками, которые уже наполовину пожелтели, и выглядели очень весело. Через минуту Сергей увидел, что дома эти окружены узорной чугунной решеткой, высокой и красивой, как в Летнем саду. А на столбе была уже и вывеска:

областной психдиспансер

ГОРОДСКАЯ ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ БОЛЬНИЦА

100 М.

И стрелкой показано, что надо идти прямо и никуда не сворачивать. Сергей свернул с дороги и пошел по тропинке, которая была протоптана до последнего самого крайнего здания. Тропинка долго вела его вдоль забора и привела, куда он хотел. Но у самых ворот Сергей остановился и стал внимательно глядеть на здание и двор вокруг него. По двору гуляли люди. Немного. Человек семь. Одеты все они были в больничные пижамы. Они ходили по двору среди деревьев и кустов и ничего не делали. Картина самая мирная. Даже похоже на группу детского садика со строгой воспитательницей. Сергей понял, что это и есть больные. Тихие больные, те которые гуляют без охраны и не нуждаются в особом присмотре. Молодой человек стал наблюдать за ними и вскоре увидел, что ему нужно. Одна больная женщина в засаленном халате, который когда-то был наверно розового цвета, отделилась от остальных и забралась в заросли кустарника прямо около забора. Она собирала листья. У нее в руках их был уже целый букет. Женщина что-то напевала. Вполне нормальная ненормальная. Она была недалеко от того места, где стоял Сергей, но тот сорвался со своего места и пошел прямо через кусты навстречу женщине. Перед ним оказался забор. Он остановился, схватился крепко за решетку руками и стал пристально смотреть на больную.

Та вначале не видела его и продолжала заниматься своим делом. Но вот, что-то как будто стало беспокоить ее. Женщина испуганно стала озираться по сторонам и очень долго почему-то не могла заметить Сергея. Когда она его все-таки заметила, то ее, словно обожгло, так она вся отпрянула назад. Сергей поймал ее взгляд, взгляд перепуганного животного или ребенка, которого застали за нехорошим делом, и женщина замерла.

Минуту они смотрели друг на друга. Сергей весь взмок, пот лился по его лицу ручьями. Он ни о чем не думал. Просто смотрел. Но внутри него было что-то злое, нехорошее. Все плохое, что было в нем, концентрировалось где-то в области живота. Оно закипало и хотело наружу. Сергей даже не представлял, что он может быть так гадок на деле. Ему хотелось покончить со всем этим и убежать, так он вдруг стал омерзителен сам себе, но не мог. Это было сильнее его.

Раздался дикий крик. Сергей вздрогнул. Это кричала женщина, кричала как маленький ребенок, которого обидели большие ребята, жалобно и тонко. Женщина согнулась, упала на землю и на четвереньках поползла прочь. Она больше не кричала, только поскуливала как собачонка, и часто вздрагивала. Зашуршали кусты. Она исчезла из виду.

Сергей стоял потрясенный. Он не мог сдвинуться с места. Ноги стали словно свинцовые. Он уткнулся головой в решетку и долго стоял так, прислонившись всем телом к забору. Пошел дождь. Тяжелые капли упали на лицо Сергея, он не замечал их. Дождь усилился, и Сергей очень скоро вымок до нитки. Когда он пошел прочь от больницы, то еле волочил ноги. Сил не было. Он выдохся совершенно и чувствовал себя полностью разбитым, как будто долго тащил что-то очень тяжелое.

На работу Сергей не пошел. На это он был просто неспособен. Была еще одна причина, по которой он вдруг захотел оказаться дома. Его раздражали люди. Сергею казалось, что на него все смотрят. Подобное открытие он сделал, когда вышел на людную улицу. Поток спешащих людей напугал его. Молодой человек остановился на середине улицы и в растерянности смотрел на идущих навстречу людей, словно ему было удивительно их видеть. Несколько раз его толкнули. Сергей чуть не упал, поскользнувшись на мокром от дождя асфальте. Он не понимал, что на него смотрят недоуменно только потому, что он представляет жалкое зрелище – мокрый, растрепанный, с расстегнутой рубашкой и безумным взглядом. Сергею казалось, что все знают, что он только что сделал. Когда его в очередной раз толкнул грубый крупнозадый детина с золотой печаткой на левой руке, молодой человек не выдержал и побежал. Прохожие удивленно оглядывались на него. Женщины испуганно хватались за свои сумочки. Они видно принимали его за убегающего вора и делали это инстинктивно.

Сергей пробежал немного. Шагов через двести силы полностью оставили его, и он буквально свалился на скамейку в небольшом скверике. Людей здесь не было. Кто будет сидеть во время дождя? А Сергей сидел, и на все ему было плевать. Он тяжело дышал. Когда дыхание восстановилось, навалилась головная боль, да такая сильная, что Сергей даже застонал. Он усиленно стал тереть виски пальцами, но это не помогало. Наоборот, боль наваливалась все сильнее и сильнее. Сергей застонал и закачался, прямо как тот парень в больнице, который надышался веселящего газа. Почему-то Сергей вспомнил именно его. Он подумал, что сейчас к нему опять явится призрак его отца. Но ничего не случилось. В глазах у него потемнело, и Сергей потерял сознание.

Когда он очнулся, то не сразу сообразил, почему он здесь находится. Потом все вспомнил и застонал. Неужели это все произошло с ним?

На часах было три часа дня. Сергей встал и закашлялся. Только теперь он заметил, до чего он мокр. Одежду на нем можно было выжимать. Даже в туфлях хлюпала вода.

– Ну вот, – пробормотал он, – только простуды мне не хватает.

Он сунул руку в карман и нащупал деньги, вытащил их и посчитал. Денег было вполне достаточно, чтобы зайти в рюмочную. Только рюмка коньяка могла поправить положение. Сергей поднялся, как собака отряхнулся и пошел, слегка покачиваясь. Рюмочная была неподалеку в здании универсама. Через минуту он уже вошел в зал и подошел к стойке бара. Бармен оглядел его, но никаких чувств не показал.

– Коньяк есть? – спросил Сергей.

– Айзерабажанский.

– Сколько звездочек?

– Три.

Сергей вздохнул, но делать было нечего.

– Налей две порции.

Затем он взял свой бокал и подошел к столику. Тут был только один нормальный столик. Остальные были заставлены перевернутыми стульями. За ним уже сидел один помятый тип. Он посмотрел на Сергея мутным взором, но ничего не сказал. Его взгляд остановился на коньяке и сразу просветлел.

– Слышь, парень, – оживленно заговорил он, – поделись глоточком!