Энн Райс - Кровь и золото

– Да, если я захочу тебя покинуть, – сердито ответила она, – что я буду делать, когда из-за тебя у меня не будет Аржуна!

Я замолчал. Меня переполняла ярость. Она внимательно смотрела на меня. На ее лице читалась буря чувств. Под атласом вздымалась грудь.

– Ты меня любишь? – спросил я.

– Всем сердцем, – сердито отвечала она.

– Тогда идем со мной!

Я взял ее за руку.

Никто не попытался остановить нас, когда мы выходили из дворца.

Оставшись в карете наедине с ней, я жадно поцеловал ее поцелуем смертных и захотел пронзить зубами ее шею, но она запретила.

– Не отказывай мне в близости! – взмолился я. – Ради всего святого, Пандора, это я, Мариус! Послушай меня. Давай сольемся во крови в единое целое.

– Думаешь, мне не хочется? – спросила она. – Я боюсь.

– Чего боишься? – спросил я. – Скажи, чего ты боишься. Я сотру любое препятствие.

Карета выехала из Дрездена и покатила через лес к моему дворцу.

Нет, не сотрешь, – ответила она– Не получится. Пойми же, Мариус, ты ничуть не изменился с тех пор, как мы с тобою встретились. Ты полон сил и воодушевления, а я нет. Мариус, он обо мне заботится.

Заботится? Тебе нужна забота? Ты ее получишь. Я позабочусь о каждой мелочи, составляющей твое существование, как если бы ты была моей дочерью. Только дай мне шанс. Дай шанс восстановить утраченную любовь.

Мы остановились у ворот, слуги спешили навстречу впустить карету. Мы уже собирались въехать в парк, когда она сделала знак придержать лошадей. Она выглядывала в окно. Она смотрела на окна дворца Возможно, она увидела и беседку.

Я выполнил ее просьбу. Я видел, что она парализована от страха. Она не скрывала своего состояния. Она разглядывала дворец так, словно от него исходила угроза.

– Во имя небес, в чем дело? – спросил я. – Что бы тебя ни испугало, скажи мне. Пандора, я могу изменить что угодно. Скажи.

– А ты жесток в своих страстях, – прошептала она. – Не можешь угадать причину моей чудовищной слабости?

– Нет, – ответил я. – Я знаю одно: я всем сердцем люблю тебя. Я опять тебя нашел и пойду на все, лишь бы ты осталась.

Она не сводила глаз с дворца.

– Даже откажешься от женщины, которая ждет тебя прямо в этом доме?

Я не ответил.

– Я видела ее на балу, – продолжала она дрогнувшим голосом, и ее взгляд застыл. – Я видела ее и поняла, какая она – довольно могущественная, довольно красивая. Мне и в голову не пришло, что она твоя любовница. Но теперь я это знаю. Я слышу ее. Слышу ее надежды и мечты и знаю, что все они связаны с тобой.

– Прекрати, Пандора. Мне не обязательно от нее отказываться. Мы же не смертные! Мы можем жить все вместе.

Я обхватил ее руками и потряс. Прическа ее наконец-то растрепалась, и я грубо, яростно потянул за волосы и зарылся в них лицом.

– Пандора, если потребуешь, я согласен. Только дай мне время, дай мне удостовериться, что Бьянка устроится там, где она сможет жить спокойно и счастливо. Ради тебя я пойду на это, только прекрати спорить!

Я отстранился. Ее чудесные волосы рассыпались по плечам, но лицо оставалось холодным и неподвижным.

– В чем дело? – тихо и вяло спросила она. – Почему ты так на меня смотришь?

Я чуть не расплакался, но сдержался.

– Потому что я мечтал о совершенно другой встрече. 14 действительно рассчитывал, что мне не придется уговаривать тебя остаться. И надеялся, что мы сможем жить в гармонии с Бьянкой. Я верил, что будет так. Верил очень долго. А теперь мы сидим рядом, но только спорим да мучаем друг друга.

– Так всегда и было, Мариус, – грустно ответила она– Поэтому ты и ушел.

– Нет, – сказал я, – неправда Пандора, у нас была великая любовь. Ты не можешь не согласиться. Да, расстались мы ужасно, но у нас была великая любовь, и, сделав небольшое усилие, мы ее вернем.

Она поглядела на дом, потом украдкой обернулась ко мне. Она несколько оживилась и внезапно схватила меня за руку так крепко, что ее пальцы совсем побелели. Ее снова охватил ужасный страх.

– Пойдем со мной в дом, – сказал я. – Познакомишься с Бьянкой. Подержишь ее за руки. Пандора, выслушай меня. Подожди в доме, пока я разберусь с Аржуном. Обещаю, я скоро вернусь.

– Нет! – воскликнула она– Ты что, не понимаешь? Я не могу войти в этот дом. Твоя Бьянка ни при чем.

– Что случилось? В чем дело? Отвечай! – потребовал я.

– Звук, я слышу звук, так бьются их сердца!

– Царя и царицы? Да, они в доме. Они спрятаны глубоко под землей, Пандора. Они, как всегда, безмолвны и неподвижны. Тебе не придется на них смотреть.

Ее лицо исказил неподдельный ужас. Я обнял ее и прижал к себе, но она только отвела глаза.

– Как всегда, безмолвны и неподвижны, – выдохнула она. – Нет, не может быть. Столько времени прошло, Мариус!

– Я говорю правду, – объяснил я. – Но тебя это не коснется. Тебе не нужно к ним спускаться. Это моя обязанность. Пандора, посмотри же на меня.

– Не делай мне больно, Мариус, – предупредила она– Ты груб со мной, как с наложницей. Будь обходителен. – Ее губы дрожали. – Будь милосерден, – печально добавила она.

Я разрыдался.

– Останься, – просил я. – Пойдем ко мне. Поговори с Бьянкой. Ты нас полюбишь. Давай начнем сначала.

– Нет, Мариус, – сказала она. – Увези меня подальше от этого жуткого звука. Увези меня туда, где я живу. Увези, или я пойду пешком. Я не могу здесь оставаться!

Я подчинился. Мы молча вернулись в Дрезден и подъехали к большому красивому дому с темными окнами, и там я прижал ее к себе и поцеловал, не в силах отпустить.

Наконец я вынул платок и вытер лицо. Я сделал глубокий вдох и постарался говорить спокойно.

– Ты испугана, – сказал я, – придется понять тебя и проявить терпение.

У нее снова появился холодный застывший взгляд – взгляд, который в ранний период я ни разу не замечал и который приводил меня в ужас.

– Завтра ночью мы встретимся снова, – продолжал я, – лучше здесь, в доме, где ты живешь, где тебя не побеспокоит биение сердец Матери и Отца. Где пожелаешь. Но лучше там, где тебе проще привыкнуть ко мне.

Она кивнула. Подняла руку и погладила меня по щеке.

– Как ты хорошо притворяешься, – прошептала она. – Ты по-прежнему прекрасен. Подумать только, те демоны в Риме решили, что сумели погасить твой яркий свет. Нужно было рассмеяться им в лицо.

– Да, но мой свет сияет только для тебя, – сказал я, – и когда меня сожгли дочерна по воле демона Сантино, я мечтал, только о тебе. Только о тебе я думал, когда пил кровь Матери, чтобы восстановить силы, когда искал тебя по всем европейским странам.

– Ах, любимый, – шепнула она– Самый любимый. Если бы я смогла стать той сильной женщиной, которую ты не смог забыть.

– Ты будешь сильной, – настаивал я. – Я стану заботиться о тебе, все как ты хочешь. И мы с тобой и с Бьянкой будем любить друг друга. Завтра ночью мы поговорим. Составим планы. Обсудим, какие соборы нам нужно увидеть, какие витражи, вспомним, каких великих художников еще предстоит изучить. Поговорим о Новом Свете, о лесах и реках. Пандора, мы сможем поговорить обо всем! Я продолжал, не зная удержу.