Эндрю Найдерман - Адвокат дьявола

Джон Милтон подтолкнул папку по направлению к Дейву, который передал ее Кевину. В этот момент по спине Кевина пробежали мурашки. Странно. Только утром он был преисполнен такого азарта, хотел немедленно проявить себя в новой фирме. А тут вдруг внезапный холодок... И будущие дела казались вовсе не такими уж притягательными. Тем не менее, чувствуя на себе перекрестье взглядов, он немедленно улыбнулся.

– Это дело обещает стать интересным, Кевин; примите крещение огнем, – продолжал Джон Милтон. – Впрочем, здесь все его уже приняли – и что? – вы только посмотрите на них!

Кевин невольно скользнул взглядом по лицам. Их выражение сейчас напоминало выражение лица капитана Ахаба, пустившегося в погоню за Моби Диком. Сейчас он чувствовал: произошло нечто большее, чем поступление на работу в адвокатскую контору; он точно вступал в братство по крови, союз проклятых адвокатов. Крепостью их стал закон и Процессуальный кодекс, оружием их был Уголовный кодекс и ораторское искусство.

Броней – знание психологии свидетелей и присяжных. И что бы они ни затеяли, их действия должны приносить только успех и победу.

И во главе их рыцарского стола, точно легендарный Артур, восседал Джон Милтон, чьей похвалы они стремились удостоиться. Их начальник, их вождь, их стратег.

– На следующем совещании, Кевин, мы будем слушать ваш доклад, – объявил Джон Милтон, вставая.

Все поднялись следом, провожая уходящего шефа, за которым семенила Карла с блокнотом. Как только они покинули кабинет без окон, коллеги повернулись к Кевину.

– Мне показалось, что он вышел из себя, – сказал Дейв. – В тот момент, когда ты сказал "Боже".

– Почему это так зацепило его?

– Единственная вещь, которую мистер Милтон на дух не переносит – это жалость адвоката к жертве, когда ему предстоит встать на защиту интересов клиента. Усвой это раз и навсегда, – посоветовал Пол.

– Особенно в таком деле, как у Дейва, – добавил Тед.

– Но почему именно в нем?

– Потому что его клиент, в отличие от наших, не имеет средств и субсидируется лично мистером Милтоном.

– Вы шутите?

– Никаких шуток, – отрезал Дейв. – Он увидел брешь в системе, и мы пройдем сквозь нее, как через пробоину в крепостной стене. Таков его стиль, его стратегия.

– И потому мы всегда добиваемся успеха, – гордо, даже высокомерно заявил Тед.

Кевин только кивнул, соглашаясь и еще раз оглядел будущих коллег. Нет, они все же не были рыцарями, и стол этот не походил на Круглый стол Камелота, и тем не менее им суждено стать легендой – Кевин был в этом уверен.

Мириам стала опасаться, что от постоянных улыбок у нее начнется паралич лицевых нервов. Она непрерывно улыбалась и хохотала, с тех пор как Кевин ушел. Норма и Джин не умолкали ни на минуту. Когда уставала одна, тут же включалась другая. Сначала Мириам показалось, что они сидят на амфетаминах, и оттого постоянно возбуждены и трещат без умолку. Откуда в этих женщинах столько энергии и словоохотливости, восторженности, наконец, – причем словно искусственно поддерживаемой?

Впрочем, их жизненная философия говорила как раз о противоположном. Они не пользовались никакими таблетками. Напротив, это были две фанатки здорового образа жизни: что и объясняло, кстати, покупку низкокалорийных пончиков на фруктозе. Мириам пришлось признать, что выглядят они безукоризненно, точно наглядные пособия по правильному образу жизни: аккуратные фигурки, здоровый цвет лица, жемчужные зубы, ясный взор и позитивная самооценка.

Нигде не работая и, по сути, ничем не занимаясь, обе тем не менее жили полнокровной жизнью. То есть чувствовали себя полноценными членами столичного общества. Они даже составляли расписание, планируя каждый день своего существования, чтобы успеть все, что задумали. Уборке и готовке было отведено утро, после чего трижды в неделю: понедельник, среда и пятница – непременно аэробика. Вторник был целиком посвящен закупке продуктов, разумеется, "здоровых" и необременительных для организма. Четверг отводился на посещение музеев и галерей; и, само собой, в субботу и воскресенье они ходили в театры и кино. Большая часть вечеров отводилась организации совместных вечеринок, походам в рестораны или приемам гостей.

Чем дальше, тем Мириам становилось понятней, что Норма и Джин, равно как и еще не знакомая ей Хелен Сколфилд, образовали свой тесный и сплоченный коллектив, особый мирок этаких самодостаточных домохозяек. Они практически не говорили о других людях, поскольку никто больше их не интересовал. Очевидно, все три парочки проводили свободное время совместно и даже в отпуск ездили, когда это позволяло судебное расписание.

Кевин прав, эти городские женщины были постоянно в движении, они жили жизнью комфортной, увлекательной, насыщенной. Их трудно было представить проводящими день за перелистыванием журналов в постели или просмотром сериалов, в ожидании прихода супругов. Возможно, именно это предстояло ей в будущем, останься она навсегда в Блисдейле. Вряд ли кого-нибудь из ее блисдейлских подруг можно было выманить в город, чтобы сходить в театр или просто прошвырнуться по магазинам, – да мало ли с какой целью. Потому что перед глазами у них постоянно стояли "эти ужасные пробки", "эта вечная толпа" и прочие неразрешимые проблемы провинциальных матрон.

Но эти две дамы были готовы к любым проблемам, возникавшим в городе, и они так и жили здесь – никакого чувства опасности, страха, дискомфорта, и, возможно, что самое важное для Мириам, которая выросла на Айленде, никакой замкнутости. Их дома были столь же просторны, открыты и светлы, как и ее.

Апартаменты Нормы были оформлены в традиционном стиле, во многом напоминая их с Кевином обстановку, оставшуюся в Блисдейле, только Норма с Дейвом предпочли более консервативные, сдержанные цвета. У Джин было посветлее, яркие цвета в отделке комнат, больше свободного пространства, ультрамодерновая мебель, сплошные кубы-квадраты, пластик да стекло. Хотя Мириам была далеко не в восторге от подобной обстановки, все же такой стиль ее заинтриговал. Из апартаментов ее новых подруг открывался все тот же чудный вид на Гудзон.

– Что это мы все болтаем да болтаем, – вдруг дошло до Нормы. В это время они сидели у нее в гостиной, потягивая белое вино из больших стеклянных бокалов. – Мы же не даем тебе рта раскрыть.

– Да все в порядке.

– Нет, это невежливо, – присоединилась Джин, откидываясь назад и забрасывая ногу на ногу. Ноги у нее были длинные и тонкие, с холеными ногтями, на лодыжке золотая цепочка с маленькими бриллиантами. Мириам обнаружила, что они очень богаты. Апартаменты подруг были полны дорогих вещей, от плазменных панелей домашних кинотеатров и акустических многоканальных стереосистем до мебели, ковров и занавесок, часть которых могла бы найти себе место в музее прикладного искусства.