Энн Райс - Мэйфейрские ведьмы

— Я чувствую, как зло покидает эти стены… — прошептала Роуан. — Наверное, так и было предопределено: мы должны были прийти в этот дом, чтобы жить в нем и любить друг друга.

«Да, я тоже так считаю», — хотелось сказать Майклу, но он почему-то промолчал. Возможно, его настораживало царившее повсюду безмолвие: застывшее пространство вокруг них казалось обитаемым, словно кто-то невидимый наблюдал за каждым их шагом и слушал их разговор, и он не рискнул бросить вызов таинственной силе.

— Все стены сложены из прочного кирпича, — продолжил он свои объяснения. — Толщина некоторых — я измерял, когда мы осматривали дом, — составляет целых двадцать дюймов. Снаружи их оштукатурили, чтобы дом производил впечатление каменного, ибо такова была мода того времени. Видишь небольшие желобки на поверхности краски? Они сделаны специально, чтобы создать иллюзию, будто особняк выстроен из крупных каменных блоков.

Следует признать, что здесь наблюдается полнейшее смешение стилей: чугунные узоры решеток, дорические, ионические и коринфские колонны, конусообразные двери…

— Да, как замочные скважины, — перебила его Роуан. — А знаешь, где еще я совсем недавно видела такую же дверь? На склепе. На самом верху склепа Мэйфейров.

— То есть как это — на самом верху?

— Там вырезано изображение двери, точная копия тех, что и в особняке. Я уверена, что это так, если, конечно, не принять его за обыкновенную замочную скважину. Я тебе покажу. Мы можем пойти туда завтра. Склеп стоит чуть в стороне от центральной дорожки.

Изображение двери на склепе? Майклу отчего-то сделалось не по себе. Откровенно говоря, он терпеть не мог кладбища, склепы и тому подобные места. Но рано или поздно туда все равно придется пойти — так стоит ли откладывать? Однако сейчас ему хотелось как можно дольше побыть здесь и в полной мере насладиться видом особняка при солнечном свете, а потому он вернулся к прерванному рассказу:

— Арочные окна — это уже влияние другого стиля, итальянского. Тем не менее разношерстные детали умело собраны в единое целое, и каждая выполняет свою функцию. Даже высота потолков — пятнадцать футов — обусловлена здешним климатом. Дом открыт свету и ветру и служит великолепной зашитой от летнего зноя.

Роуан обняла Майкла за талию, они вместе вошли в дом и стали пешком подниматься по лестнице.

— Обрати внимание на лепнину. — Майкл указал наверх. — Она выполнена руками искусных мастеров. Ни единой трещинки, вызванной осадкой дома. Уверен, если мы сейчас спустимся в подвал, то обнаружим, что стены уходят глубоко вниз, а лежни, которые держат всю конструкцию, невероятно огромные и прочные. Иначе и быть не может. Нигде ни единого перекоса по горизонтали.

— А у меня было такое впечатление, что дом вообще не удастся спасти.

— Представь себе, что мы сорвали эти старые обои и выкрасили стены в яркие, теплые тона. Представь, что все деревянные детали отмыты до блеска…

— Теперь он наш… — снова прошептала Роуан. — Твой и мой. И с сегодняшнего дня мы начинаем писать собственную историю…

— Досье Роуан и Майкла, — с легкой улыбкой закончил за нее Майкл, останавливаясь на площадке второго этажа, — Здесь интерьеры попроще. Потолки приблизительно на фут ниже и без лепнины, Да и в целом размах уже не тот, что внизу.

Роуан со смехом покачала головой.

— Ну и какая высота потолков у этих комнатушек — футов тринадцать?

Они вошли в первую из расположенных на втором этаже спален, окна которой выходили на переднюю и боковую террасы. На комоде лежал молитвенник Белл — ее имя было вытеснено золотом на обложке. На стенах висели фотографии в позолоченных рамках с пыльными стеклами.

— И здесь Джулиен. Смотри, это ведь он? — спросил Майкл. — А это, должно быть, Мэри-Бет. Роуан, а вы с ней очень похожи!

— Мне уже сказали об этом.

Над кроватью с четырьмя столбиками висел шелковый балдахин, украшенный венком из роз. На подушке по-прежнему лежали четки с выгравированным на обратной стороне распятия именем Белл.

Все вокруг было покрыто толстым слоем пыли, обои выцвели и кое-где отстали от стен, ковер на полу протерся, а тяжелые шкафы чуть наклонились вперед. За чесучевыми шторами, словно призраки, маячили ветви огромного дуба. Туалетная комната была отделана очень просто: кафельные стены, сохранившиеся без изменений еще со времен Стеллы, допотопная лохань, какие и теперь еще можно увидеть в старинных отелях, унитаз на высокой подставке и стопки пыльных полотенец.

— О, Майкл, но это же лучшая комната! — воскликнула за его спиной Роуан. — Окна обращены на юг и на запад… Кстати, помоги-ка мне открыть хоть одно из них.

Они подняли раму и вышли на переднюю террасу.

— Как в дупле! — воскликнула Роуан, гладя пальцами корявую кору дубовой ветки, — Смотри, белка! Даже две! Мы их спугнули. Мы как будто оказались с тобой в лесу и если сейчас взберемся на это дерево, то сможем подняться до самого неба.

Майкл внимательно осмотрел стропила. Крепкие, как и все остальное. Все, что им требуется, это свежая краска. И крыша нигде не протекает.

Да, этот дом давно требует хорошего ремонта. Майкл снял куртку. Жара наконец допекла его — даже здесь, где явственно ощущался дувший с реки ветерок.

Роуан, сложив руки на перилах, смотрела вниз.

Сквозь полупрозрачную завесу нежной листвы оливковых деревьев отсюда хорошо просматривались ворота. Майкл вдруг отчетливо увидел возле них себя — маленького мальчика, завороженно глядящего на шикарный особняк.

Но тут Роуан схватила его за руку и буквально втащила обратно в комнату.

— Там еще одна комната, Майкл. Она тоже выходит на боковую террасу! Там можно устроить маленькую гостиную.

Взгляд Майкла задержался на одной из фотографий. Стелла? Да, судя по всему она…

— Это будет просто здорово — маленькая гостиная рядом со спальней…

Он смотрел на молитвенник. На белой коже отчетливо выделялись золотые буквы: «Белл Мэйфейр», Может, все-таки стоит рискнуть? Снять перчатку и коснуться его, хотя бы на несколько секунд. Ну действительно, что плохого может сделать ему добрая, безобидная Белл?

— В чем дело, Майкл?

Нет, он не может решиться на это. Если он начнет пользоваться своей силой, то уже не сможет остановиться. И тогда начнется кошмар, который в конце концов просто убьет его: видения, беспорядочно сменяющие друг друга образы, какофония звуков…

А что, если его заставят? Что, если кто-нибудь просто сдернет перчатку с его руки и принудит его коснуться того или иного предмета? При одной только мысли о такой возможности Майкла охватил страх. Бросив последний взгляд на молитвенник, он поспешил уйти.

— Майкл! Это, наверное, комната Милли. Здесь даже есть камин. — Роуан стояла перед огромным шкафом, держа в руке дамский носовой платочек с монограммой. — Эти комнаты почему-то напоминают мне святилища.