Роберт Маккаммон - Слышащий [litres]

– Джейн, ну хватит приставать к гостю! У Джона так аппетит пропадет! Покажет, когда сам захочет. Между прочим, не пора ли уже садиться за стол?

– Признаться, у меня когда-то был ее снимок, – произнес Пэрли с мягкой улыбкой. – Но Эмма, моя невеста, умоляла его выбросить. Видите ли, Эмма из глубинки и городской жизни чурается. А снимок некстати получился чересчур уж «городским», иначе говоря, очень смелым. Бедняжка застеснялась, – продолжал Пэрли, взвешивая каждое слово, – и пообещала сфотографироваться еще раз, чтобы вышло поскромнее. В общем, я сделал все, как она и просила.

– Очень по-джентльменски, Джон, – сказала Джейн, одобрительно кивая. – Чутких и тактичных людей в наше время – раз-два и обчелся.

Вдруг из коридора послышался шепот. Глянув в ту сторону, Пэрли успел заметить детское личико, тут же исчезнувшее за приоткрытыми дверями.

– Дети, зайдите и поздоровайтесь с мистером Парром, – позвала Джейн.

Снова раздался шорох, а затем шепот, но на пороге так никто и не появился.

– Нилла! Маленький Джек! А ну идите сюда! – скомандовал Люденмер, а затем прибавил уже более мягко: – Проявите уважение к гостю!

Девочка зашла первой, мальчик следом.

«Вот они, – подумал Пэрли, улыбаясь, – два куска мяса стоимостью по сто тысяч долларов за тушку!»

Для своих десяти лет Нилла была высокой. «Вся в папашу-баскетболиста, – заключил Пэрли. – И глаза отцовские, светло-голубые. А в остальном миниатюрная копия матери: каштановые волосы до плеч, овал лица, нос – все точь-в-точь, как у Джейн!» На девочке было розовое платье. Над правой ключицей приколота шелковая роза. Выражение ее лица Пэрли сразу не понравилось: «Больно уж дерзкая, ей бы не платья носить, а комбинезоны!»

Восьмилетний Джек больше походил на отца, чем на мать. От нее сыну достались только карие глаза.

«С этим сопляком тоже будет непросто, – размышлял Пэрли, приглядываясь к мальчику, – за ним нужен глаз да глаз! Хлопот не оберешься! Господи Иисусе, а на голове-то у сопляка что? Рыжий, как и папашка, – только посветлее будет. Эти колтуны никакой расческой не расчешешь: точно белки и бобры устроили свару!» В остальном наследник магната выглядел опрятно: белая рубашка с коротким рукавом, отглаженные серые брюки и начищенные черные ботинки. Маленький Джек буравил гостя взглядом и так отчаянно жевал нижнюю губу, что у Пэрли невольно мелькнула мысль: «Похоже, спиногрыз втайне мечтает прокусить ее и заплевать тут все кровью».

– Знакомьтесь: юная леди и маленький вождь краснокожих, – представила их Джейн. – Дети, поздоровайтесь с гостем.

Они поздоровались, а Пэрли кивнул в ответ и фальшиво улыбнулся. До чего же малолетние ублюдки бесили его!

Эти дети олицетворяли все то, что Пэрли ненавидел в жизни. Он ненавидел чудовищную несправедливость: безжалостное колесо фортуны всегда благоволило сильнейшим мира сего. Он ненавидел вопиющую ложь про чистоплотность и привилегированность: верхушка общества прикрывалась ими, чтобы отвести пристальные взгляды от своих темных помыслов и делишек.

«Лишь глупец поверит, что Люденмер разбогател честным трудом, – думал Пэрли. – Мы одинаково порочны и барахтаемся в одной грязной луже. Вот только я задыхаюсь и иду ко дну, а он стоит у меня на голове, дышит полной грудью и процветает. Ну ничего, будет и на моей улице праздник! Похитив сопляков, я заставлю Люденмера расплачиваться за все мои невзгоды и получу все, что мне причитается. Удача, отвернувшаяся от меня с рождения, теперь будет сопутствовать мне».

Дети Люденмера наверняка чуяли дух немытого рабочего класса – запах гнилых персиков, преследовавший Пэрли с пеленок, – смотрели свысока и в глубине души презрительно насмехались над ним.

«Смейтесь-смейтесь, пока еще можете! Скоро на своей шкуре испытаете все прелести жизни на дне!» – поклялся себе Пэрли, мысли которого метались в голове, словно дикие звери в клетке.

А затем, как ни в чем ни бывало, он непринужденно произнес:

– Нилла! У тебя такое необычное имя: что оно означает?

– Расскажешь мистеру Парру, почему мы тебя так назвали, дорогая? – тут же подхватила Джейн.

Оказалось, что девочка, еще недавно не решавшаяся войти, совсем не стеснялась гостя. Она посмотрела Пэрли прямо в глаза и твердо ответила:

– Когда мама была беременна, ей очень хотелось ванильного печенья. Она постоянно ела печенюшки «Нилла», но сперва макала их в острый соус чили.

– Именно поэтому Нилла выросла такой злюкой! – вмешался в разговор Маленький Джек. – Она вечно… – Мальчик хотел продолжить, но получил подзатыльник и замолк на полуслове, гневно сверкая глазами.

– Эй! – резко сказал Джек Люденмер. – А ну прекращайте! – Затем он посмотрел на Пэрли, улыбнулся, пожал плечами и добавил: – Совсем от рук отбились на каникулах! Ничего, в понедельник снова в школу: там их быстро приструнят! Дня четыре, не больше, и как шелковые будут!

«Ты прав: осталось дня четыре, не больше», – добавил про себя Пэрли.

Глянув на детей, он представил их с завязанными глазами и кляпами из скомканных банкнот во рту. В комнате что-то скрипнуло, и у Пэрли перехватило дыхание: настолько простая и гениальная мысль осенила его.

«Этот скрип не что иное, как звук колеса фортуны, наконец-то остановившегося напротив моего имени», – с иронией подумал он, прекрасно сознавая, что звук издал вентилятор над головой.

– Ваши дети ходят в одну и ту же школу?

– Да, школа Харрингтон.

Пэрли кивнул, глянул на детей и на этот раз увидел их лица мертвенно-бледными, полусгнившими и облепленными мухами.

– А далеко отсюда она находится?

Люденмер поколебался, но ответил:

– Километров пять или около того. – Он понял, куда клонит детектив.

Люденмер отпил чаю и вновь обратился к сыну:

– Я сказал: хватит уже!

Оказывается, пока взрослые беседовали, Маленький Джек стоял с самым невозмутимым видом и исподтишка толкал сестру локтем.

В комнату вошел слуга и объявил, что ужин подан. Подпрыгивая от переполнявшей их энергии, дети сломя голову помчались в столовую.

«„С пустыми руками не возвращайся“, – вновь вспомнил Пэрли напутствие Джинджер и мысленно ответил ей: – Ты будешь довольна, дорогая. Я нынче поработал на славу».

: Меня зовут Дуэйн. А тебя как?:

:Кертис.:

:Ты ангел или демон?:

:Я просто мальчик.:

:Просто мальчик? Белый или ниггер?:

:Негр.:

:Вот так чума! Разговариваю со своим ниггером-хранителем! Сколько тебе лет?:

:Одиннадцать.:

:А мне шестьсот шестьдесят шесть. Прикинь, они сжигают все письма, адресованные мне. Клянусь, я даже сам видел дым. Эй, я хочу отсюда выбраться. Ты слышишь?:

:Да. А вы сейчас где?: